Константин Назимов - Пути-дороги [СИ]

— Да все в город отправились, за покупками, дядьку Мартина оставили за старшего, а тот вчера перебрал, вот сегодня с похмелья и мучается. Да и не любит он на русском языке разговаривать, больше отмалчивается.

— Кстати, а сколько мне придется отдать денег за заправку?

— Как это сколько? — уставился на меня Лука. — Нам за работу империя платит, заправляем всех нуждающихся.

— Бесплатно, что ли? — поставил я на землю ведро, которое только что поднял.

Оказалось, что и в самом деле все оплачивает империя, топливо поставляют, зарплату платят. Для меня это оказалось неожиданно и непонятно, как такое возможно. Боюсь, в России такой подход неприемлем. Данную станцию один раз в месяц проверяют, но что такое моя подпись в журнале и данные машины? А с другой стороны: тратить топливо-то особо некуда, а развитие транспорта необходимо. В бак машины ушло тридцать семь литров, именно за такое количество расписался.

— Лука, а какой расход у машины, ты случайно не знаешь? — поинтересовался я у пацана, видя, что он в технике разбирается.

Горловину топливного бака-то я не сразу обнаружил, посчитал, что это вентиляционное отверстие, но именно туда потребовалось залить топливо.

— Смотря с какой скоростью ехать и по какой дороге, — пожал тот плечами. — Если в среднем, то порядка один галлон на двадцать пять миль или одиннадцать литров на сто километров.

— А до Мюнхена мне топлива хватит? — озаботился, не представляя сколько еще осталось.

— Через двести километров еще одна станция будет, да и залитого топлива должно хватить. Масло проверить?

— Давай, — кивнул я и удивленно стал наблюдать, как Лука взяв ключ полез под машину.

— Долить нужно, мало его! — авторитетно вынес вердикт молодой механик.

Масло он залил, перемазался правда, но это и неудивительно, конструкция такова, что чистым остаться невозможно. За свою работу он с меня взял пятьдесят марок, пояснив, что материалы бесплатны, но труд необходимо оплачивать. Спорить с ним не стал, хотя и подозреваю, что империя платит за все. Накинул ему еще десять марок, в знак благодарности и поехал дальше.

Вскоре, к огромному разочарованию, асфальт закончился и скорость резко упала. Проснулся Гюнтер и долго извинялся за свое поведение. До Мюнхена в этот день так и не добрались, пришлось остановиться на ночлег, хотя и осталось порядка пятидесяти километров, но дорога резко ухудшилась, скорость редко переползала на спидометре за цифру двадцать. Да и устал я, честно говоря, целый день за рулем. Гюнтер же ночью ехать по неизвестной дороге отказался, мотивируя, что провалимся в какую-нибудь яму и точно не доберемся до места назначения. Скрепя сердце, пришлось с ним согласиться. Перекусив, лег на задний диван и мгновенно уснул, даже толком не поговорив со своим попутчиком, хотя планировал у того многое узнать. Утром полил дождь, дорогу на глазах стало развозить, машина слушается руля плохо, того и гляди в канаву съедет, пришлось сконцентрироваться на дороге. Пару раз пришлось Гюнтеру машину из грязи выталкивать. Дорога стала напоминать российскую в глубинке.

— Иван, ты держись, скоро должен опять асфальт начаться, — сказал мне мой спутник, когда впереди возникла большая лужа.

С Гюнтером перешли на «ты», точнее, это я его попросил, чтобы он так ко мне обращался, а то от выканья как-то неудобно материться. Лужу преодолели, с пробуксовкой, но миновали, а вот взобраться по глинистой горке, Форд, на своих покрышках уже не смог. И резина-то позволяет это сделать, а вот движок начинает захлебываться, как только нос автомобиля задирается.

— Топлива не хватает, — тут задним ходом нужно пытаться заехать, сказал Гюнтер.

— С чего бы это? — удивился я.

— Так бензин же самотеком в движок льется, а когда машина пытается взобраться, то он…

— Понятно, — перебил я его, в душе кляня конструкторов. Нет, что-то такое слышал, мол первые машины не могли на горки прямым ходом заезжать, водителю приходилось задом подниматься, тогда движок не глох. — Мля, но мы тут не развернемся – застрянем! — осмотревшись вокруг, резюмировал наше не слишком завидное положение.

— На веревке затащим? — неуверенно предложил Гюнтер.

— Надорвемся, — отрицательно покачал я головой, — слишком тяжела машина.

Движок я заглушил, прикидывая как поступить. Не пойди дождь, то могли бы с разгона заехать, горка-то одно название, но из-за раскисшей земли нам может помочь только лошадь, да и то я не уверен, что справится.

— Пешком далеко, — отреагировал на мои действия Гюнтер, когда я дверь открыл.

— Пошли лошадь искать, — ответил ему, а потом криво усмехнулся и под нос буркнул: – Вместо трактора.

Самое обидное, что, забравшись на горку, мы увидели в десяти метрах начинающийся асфальт. Правда, рядом с окончанием дороги стоит пара походных палаток, грузовик и пара работяг. В итоге, нашу машину мы с помощью рабочих, грузовика и отборной ругани, сумели вытянуть, после чего путь продолжили. По отличной дороге уже через час добрались до Мюнхена, правда, выглядим ужасно, все перепачканы в глине. Одежду, к моей досаде, вряд ли отстирать, придется тратить время на гардероб, в таком виде на переговоры с ученым отправляться не следует.

Заселившись в гостиницу, первым делом принял душ, а потом и в лавку верхнего платья отправился. Продавцы меня сперва пускать не хотели, на русском у нас общение не пошло, но с помощью жестов и пачки немецких марок в моих руках, смогли понять друг друга. Подозреваю, что с меня содрали еще и за утилизацию бывшей одежды, счет за шмотки выставили суровый, но спорить с ними у меня не хватило сил. Махнул рукой и рассчитавшись, отправился на противоположную сторону, где сиял вывеской огромный ресторан. Желудок давно возмущенно о себе напоминает, а мы только позавтракали, после чего на еду времени не нашлось.

Распорядитель и официант со мной попытались пообщаться на нескольких языках, кроме русского, в дело пошел проверенный вариант – деньги и жесты. Название некоторых блюд мне приглянулось, хотя что это собственно такое – наведаю. Заказал на свой страх и риск, уверен лишь в напитках. Озадаченный официант удалился, но вскоре пришел с мужиком в поварском колпаке.

— Уважаемый господин, насколько догадался, вы из России, позвольте вместе оговорить ваш заказ, чтобы недоразумений не возникло, — чуть поклонившись, сказал мне повар.

— Что-то не то заказал? — поинтересовался я.

— Ну, — пожал тот плечами и постарался спрятать усмешку в усы, — возможно вы любите французскую пищу и маринованные лягушачьи лапки.

— Нет! Нафиг! — вырвалось у меня.

— Да и рыба жареная с окорочком, отбивной с картошкой и макаронами выглядит сомнительно, — продолжил повар.