Макс Мах - Попаданец — лучшее (сборник)

– Я в Амстердаме.

– Ну, это же рукой подать. Приезжайте, Лиза! Мы встретим Джейкоба вместе.

– Увы, госпожа Грант, сейчас я немного занята, но может быть позже…

– Позже у нас будет совсем поганая погода!

– Так у нас в Себерии не лучше!

На том и расстались, но чуть позже Лиза позвонила в Лондон, и вот этот выстрел оказался безошибочным. Разговор получился славный, хотя «о чувствах» Джейкоб ни разу не упомянул, да и Лиза не осмелилась. Просто поболтали, открыв счет нечастым, но обязательным телефонным разговорам и, разумеется, дав старт переписке.

«Роман в письмах… Отчего бы и нет?»

Итак, ни к Нольфу, ни к Скиапорелли Лиза по здравому размышлению обращаться не стала.

«Ну их совсем! И без них обойдусь!»

Лезть к лорду Диспенсеру посчитала безрассудством. «Что я совсем умом рехнулась?!» – но зато нежданно-негаданно получила приглашение на рождественский обед к полковнику Штоберлю. Впрочем, не совсем рождественский, и уж точно не обед, потому что, если двое сидят за накрытым столом, но не столько едят, сколько разговаривают, это вряд ли можно назвать трапезой.

– Почему? – Первый вопрос, как дебютный ход. Он задает тон беседы.

– Наверное, потому что я не злодей, – усмехнулся полковник, вполне оценив ее вопрос.

– Это обнадеживает, но ничего не объясняет, – возразила Лиза.

– Вы мне интересны, а теперь и симпатичны. Как вам такое объяснение?

– Заигрываете?

– Ни в коем случае!

– Тогда что?

– Вы удачливая женщина, баронесса. Такое иногда случается, хотя и редко. С вами нужно дружить, тогда, возможно, магия вашей удачи коснется и меня.

– Поэтично! Вы в это верите?

– Это не вопрос веры, Елизавета Аркадиевна. – Как ни странно, это свое «Елизавета Аркадиевна» полковник Штоберль произнес по-русски и без акцента. – Здравый смысл и никакой мистики. Задайтесь вопросом, баронесса, есть ли у меня причина желать вам плохого?

– Я не знаю, – Лиза пожала плечами и достала из сумочки портсигар. Разговор ей начинал нравиться, полковник тоже.

– Ни одной причины, – улыбнулся полковник.

Большие люди умеют казаться добродушными, у полковника это тоже получалось, но Лиза на его счет не обольщалась. Тот еще злодей, что бы он там ни говорил!

– Допустим, – кивнула она. – Но все равно не понимаю: не враг еще не означает друг. Я-то вам зачем? В чем ваш интерес?

– Ладно, – кивнул полковник, пододвигая к себе кисет и трубку. – Вы правы. Я объясню. Но сначала, баронесса, ответьте на вопрос: что вам яруба? [65] Что он Гекубе? Что ему Гекуба? – крылатая фраза из трагедии У. Шекспира «Гамлет».

– Это вы Шекспира так цитируете?

– Вы образованная женщина, – улыбнулся полковник, набивая трубку. – И все-таки?

– Тюрдеев считал, что я сама и есть яруба.

– Серьезно? – поднял взгляд Штоберль. – Так и сказал?

– Ну, может быть, не этими словами…

– Бедняга! – вернулся полковник к своей трубке. – Совсем спятил! Но я вас не об этом спросил.

– Тогда объяснитесь! – пыхнула Лиза папироской.

– Что ж… У каждого, Елизавета Аркадиевна, в этой истории свой интерес. Нольф хочет разбогатеть. Ученый он, если правду сказать, посредственный. Знает предмет поверхностно, хотя и умеет надувать щеки. Мари Нольф девушка, не в пример отцу, умная. Аналитический склад ума, неплохое знание предмета… Но она забила себе голову всякой романтической чушью. У яруба, знаете ли, как и у любого достаточно развитого народа, существует своя мифология. Причем отделить сказки и героические песни от религиозно-этических сочинений зачастую невозможно. Во-первых, у яруба весьма своеобразные взгляды на все подряд, и, если взять мир их смыслов, понятий и определений и сравнить с нашим, эти множества пересекаются хорошо, если на треть. В сущности, среди европейцев практически нет таких, кто бы понимал яруба по-настоящему. А во-вторых, трудности перевода. Даже дословный перевод может заставить человека поседеть, а уж если говорить о правильном переводе, то, увы, таких переводов пока нет вообще. Поэтому, когда читаешь в хронике яруба о том, что из прошлого в будущее вел племена царь Имярек и владел тот царь сокровищем «афаэр», отрывок этот понять можно по-разному, и не уверен, что хотя бы одна из возможных для нас трактовок соответствует действительности. Не факт, что царь в данном контексте – это конунг, курфюрст, король или великий князь. Непонятно, идет ли речь о физическом действии – вел, предводительствовал – или о метафизическом: указывал путь, прозревал или, бог знает, что еще. Ну, вы поняли смысл этого примера. Но некоторые – и Мари в их числе – верят, что афаэр – это ровно то, что о нем написано.

«О как! – напряглась Лиза. – А что если это и есть тот благоприятный случай, о котором я и не мечтала?»

– Извините, господин полковник, что перебиваю… Но… Мне неприятно об этом вспоминать, но в нашу последнюю встречу доктор Тюрдеев готов был меня убить, и все потому, что вбил себе в голову, что афаэр этот у меня. Сказал, что заберет с моего мертвого тела!

– Да, похоже на него, – вздохнул полковник. – И ведь он вас любил, баронесса… Впрочем, бог с ним. О покойниках либо хорошо, либо ничего. Но пример хороший. Для Мари Нольф и для доктора Тюрдеева главный приз – афаэр.

– Но что это такое?

– Афаэр – некий таинственный артефакт, который яруба принесли с собой из своего мира-родины. Он один или их несколько, но это могущественный магический инструмент. Он открывает двери на «божественных тропах» и позволяет путешествовать между мирами. Это основное, но вокруг этого наворочено огромное количество домыслов и фантазий. Теперь понимаете?

– Не понимаю, – покачала головой Лиза. – Так он существует? Ну, то есть в этой истории действительно что-то есть?

– Вы в Бога веруете? – вместо ответа спросил Штоберль. – Вы православная, не так ли?

– Я православная по рождению, – осторожно объяснила свои непростые обстоятельства Лиза. – Крещена. Иногда ношу крест, но…

– Достаточно! – поднял руку полковник. – Вы сказали достаточно, и извините за вопрос. Но смысл его вот в чем, вы уверены, что крестом можно изгнать нечистую силу? Убить вампира? Защититься от сатаны? Крест – это символ веры или рабочий инструмент?

– Хотите сказать, что афаэр – это символ веры?

– Необязательно, – пожал плечами Штоберль. – Символ… Реальный объект, символизирующий нечто, но никак не ключ от замка в примитивном смысле слова. Но Мари Нольф с этим не согласна.

– Понимаю, – кивнула Лиза. – Но почему доктор думал, что афаэр у меня?

– Не знаю подробностей, – снова пожал плечами полковник. – Но могу предположить. Если он считал вас агентом яруба… Разумеется, не этих несчастных аборигенов, которых гнобят бритты и франки, а истинных яруба. Их еще называют «великими древними». Так вот, если он считал вас засланкой оттуда, из мира, откуда пришли в Африку первые яруба, то целью такой миссии могло быть только одно – найти и вернуть домой афаэр. Ну а поскольку, по некоторым сведениям, последний афаэр спрятан вместе с сокровищами Кано, найти их должны были именно вы…