Ярослав Зуев - WOWилонская Башня-2. Новый Вавилон

Я подумала о сэре Перси Офсете…

— Ты лучше расскажи, что там стряслось на фазенде, и как тебе посчастливилось живым уйти? — сменил тему Жорик. — Кстати, ребята, хочу заметить, что каким бы скверным не представлялось вам обоим наше положение, пока что нам просто неправдоподобно везет. Мы оторвались от преследователей без единой царапины, мои — не в счет. Да и то, что твой отец, Рита, выбрался с кокаиновой плантации живым, уже само по себе — чудо. Так что там случилось, Мишель?

— Да ничего такого, собственно, — без энтузиазма сказал папа. — Не успел я и рта открыть, как на меня наставили с десяток автоматов. Дали по уху и посадили под замок. Я понял, что дело дрянь, и надо спасаться. Разобрал фрагмент крыши и, как говорится, сделал ноги. К несчастью, на пути к лесу я напоролся на двоих держиморд, возившихся с заглохшим джипом. Тем самым «Вранглером», на котором я прикатил. Держиморды решили меня заломать, в итоге я их нокаутировал. На беду, это увидел еще один недоумок, мне пришлось отправить на пол и его. К сожалению, мерзавец успел выстрелить из помпового ружья. В меня он не попал, зато поднял тревогу. Мне ничего не оставалось, как угнать джип, иначе бы они меня точно схватили. Вот, собственно, и все. Оба кулака о них разбил, руки совсем не те, что прежде, — папа сокрушенно вздохнул, покосившись на костяшки пальцев. Кожа действительно лопнула в нескольких местах, на пальцах левого кулака виднелись ссадины, судя по всему, оставленные чьими-то зубами.

— Сейчас тобой займусь, — пообещала я, не сумев сдержать улыбки. Пожалуй, могла себе ее позволить, поскольку пока все действительно было относительно неплохо. Просто представила, какое сильное впечатление произвело на боливийских гангстеров папино сольное выступление. Невысокий, порядочно облысевший щуплый очкарик среднего возраста. Ни за что не скажешь, что бывший боксер. Не Костя Дзю, безусловно, но все же, мастер спорта, чемпион города и области среди любителей. Навыки, приобретенные в юности, не исчезают без остатка, и такой, внешне ничем не примечательный человек способен послать в нокаут кого угодно. Практически любого среднестатистического мужика. А внешне — ну дохлик дохликом…

***

Кстати, первыми, кто убедился в этом на собственных шкурах, переносицах, подбородках и солнечных сплетениях, были те самые подонки, что мучили с помощью старого противогаза ГП-5 безобидного старика из Ленинграда, музейного смотрителя Игоря Ивановича Рыбина. Папиного знакомого, того самого, что передал ему один из даров Иштар. Это случилось, когда мы еще не уехали из постсоветской России, двадцать с хвостиком лет назад.

Помнишь, Дина, я уже рассказывала тебе об этом. Старик недаром предупреждал отца, что от древнего шумерского артефакта — одни неприятности. Игорь Иванович всерьез опасался, как бы анонимные охотники за сокровищем не взялись за Мишеля, засучив рукава. Так и вышло, хоть Мишель внял предостережениям старика и затаился, как таракан за печкой, тише воды и ниже травы. Но, бестолку. Папу все же вычислили, и за Ключом явились личности в штатском.

Прошла примерно неделя, как Мишель извлек Ключ из абонентского ящика на Главпочтамте. Ее хватило с лихвой, чтобы папочка принял решение перепрятать Дар в более подходящем месте.

— Понимаешь, Ритуля, — рассказывал мне Мишель спустя много лет, — пока Ключ Иштар лежал у нас в квартире, я весь извелся. Места себе не находил. Был, как на иголках, умываясь испариной от каждого телефонного звонка и вслушиваясь в доносившиеся из коридора шаги соседей, как какой-нибудь взвинченный акустик с подводной лодки. Так и до язвы желудка доиграться недолго. Сидишь и ждешь, когда уроды в масках вынесут дверь, свихнуться можно…

Короче, Мишель решил вернуть Ключ на Главпочтамт. Только в новую ячейку. Банковский сейф подошел бы лучше, но только не в ельцинской эРэФии с ее тошнотворной нестабильностью, где банкротства комбанков стали такой же банальщиной, как и отстрел банкиров конкурентами. ПАФ, ПАФ, ПАФ, лужи крови на обтянутых розовой кожей сиденьях лубочного шестисотого мерса. Пуля из пистолета ТТ с глушаком вырвала из наших рядов махрового урку с грузинской фамилией, восемь ходок на зону, пять отсидок, два побега, почетного президента комбанка ОБЩАК, зарегистрированного во Владимирском Централе…

В качестве альтернативного варианта Мишель приберегал камеру хранения на автовокзале, но, как говорится, добра от добра — не ищут, почта не подвела Игоря Ивановича, Мишель решил, послужит снова, не обломается…

Только, до нее еще надо было дойти, вот в чем, оказывается, тонкость была…

В один из мартовских дней 1992-го года мы покинули нашу ленинградскую квартиру вдвоем, не зная, что уже никогда не вернемся в нее. В квартиру, полученную еще дедушкой, Электроном Адамовым, после многих лет в очереди на Путиловском заводе. В квартиру, осиротевшую, когда дед ушел, оставив папу и бабушку вдвоем. Пока не появилась мамочка, и Мишель не обрел новое счастье, впрочем, оказавшееся таким недолговечным…

Папа захлопнул за нами дверь, чтобы никогда больше не открыть ее, подал мне руку, и мы прошлепали к лифту. Спустились на первый этаж. Папочка, я и Мэ — Ключ Иштар лежал все в той же картонке из-под обуви, подобранной Игорем Ивановичем возле бутика. Мишель спрятал коробку в старенькую спортивную сумку, которую таскал еще в институт. Покинув парадное, мы вежливо поздоровались с несколькими соседками, мирно перемывавшими чьи-то кости, сидя на скамейке с самого утра, и поплелись к детскому саду. Он располагался рядом, буквально в двух шагах от нашего дома, фактически — во дворе чешской многоэтажки.

Не знаю, как бы поступил Мишель, если бы на нас напали прямо в тот момент. Ему бы довелось выбирать между мной и Иштар, хочется верить, он, все же, предпочел бы меня. Но, Провидение избавило его от трудного выбора. Мишеля взяли за жабры уже на выходе из садика, когда он, передав меня с рук на руке воспитательнице, добрейшей Нине Моисеевне, бабушкиной приятельнице, шагал к ближайшей троллейбусной остановке. Скажем так, оставив мамочкин Дар на попечение Нины Моисеевны, папа намеревался передать Дар Иштар на попечение Главпочтамта. Но, этого не случилось. Едва он, выйдя из ворот, поспешил вдоль забора по тенистой дорожке мимо металлических гаражей, установленных методом самозахвата симпатичного в прошлом скверика, как дорогу ему заступили двое мордоворотов с физиономиями гопников.

— Слышь, кент, курить есть?!

Бритоголовые, как Ван-Дамм в «Самоволке», по босяцкой моде тех лет…

— Ребята, я не курю, — отвечал Мишель на ходу с максимально возможной вежливостью, поскольку времена стояли Окаянные, точно, как в известном произведении Ивана Бунина, пережившего их посредством бегства через границу. На улицах постоянно кого-то били и грабили, и сделаться жертвой гопарей мог кто угодно, а не один Хранитель Ключа от Вечности…