Сергей Извольский - Темный пакт [АТ]

Понизу информационного меню дуэли в это время начали появляться новые подробности – по мере того как преподаватель в целительской мантии задавала дежурные вопросы. Статус дополнялся: плашка «оскорбление неумышленное/оскорбление умышленное» вспыхнула, после чего активным оказалось только «оскорбление умышленное».

Сразу несколько пунктов с возможностью извинений потускнели, после чего появилась информация о том, что повод вызова на дуэль не разглашаемый, степень оскорбления самая высшая – пятая. Стоило только появиться этой информации, как по периметру силовой сетки замелькали искорки – ограждение все больше напитывалось силой. По периметру площадки поверху загорелось предупреждающим красным отсветом – дуэль проходила по пятому магическому разряду, то есть без каких-либо правил. И это значит, что можно было использовать все свои способности и заклинания.

Несмотря на столь жесткое определение, вероятность летального исхода в таких дуэлях на порядок ниже чем в испытании, в котором я участвовал совсем недавно. Стихийные маги не обладают возможностями сохраняться слепком души, как одержимые, но многократно более защищены. И после инициации первое что они изучают – это самая разнообразная защита. В том числе защита последнего шанса – которой есть невероятно большое количество вариантов, от ледяной глыбы скрывающей заклинателя на несколько минут, до телепорта по маяку. В случае активации этой защиты дуэль по правилам считалась проигранной, и проигравший должен был либо принести извинения – в случае если его вызвали, либо счесть вопрос дуэли исчерпанным.

Еще изучая законы, положения и устав гимназии, я смотрел статистику – мировую, к которой благодаря Планшету у меня появился доступ. И согласно статистическим данным, участие в дуэли было не опаснее, чем полет на самолете – да на горнолыжной трассе рискуешь больше.

Несмотря на эти мысли, в спину Анастасии я сейчас смотрел с самым настоящим волнением. Да, девушка мне совершенно никто, мы с ней никоим образом не друзья и не приятели, даже не ситуативные союзники – скорее наоборот, в некотором роде противники. Но я за нее искренне переживал, как переживаешь пусть за нелюбимую, но команду своей страны на международной арене.

Место я выбрал довольно свободное, и пока наставник целителей задавала дежурные вопросы, рядом пристроилось еще несколько компаний. Прямо за спиной, через скамью, уселись два парня с огненными нашивками третьего курса. Они негромко, но возбужденно переговаривались. Я не прислушивался, полностью обратив внимание на происходящее на песке площадки, как вдруг слова за спиной заставили напрячься.

Время для меня остановилось – за краткий миг я успел осознать все то, что слышал только что, но не слушал. Доли секунды, и я уже вспомнил, разложил на отдельные слова и фразы, сложил снова, осознал о чем речь и проанализировал.

«– Люблю, когда телочки дерутся. – Извращенец. – А еще круче, когда дерутся сестры. – Не пробовал с девушкой познакомиться, а не в вирте онани... – Да ладно, ты просто завидуешь, что эта влюбленная дурочка не из-за тебя…»

Разумовская и Юсупова-Штейнберг сейчас дерутся на ринге из-за парня, а еще они сестры – от осознания догадки я резко развернулся, оглядываясь. Столкнувшись со мной взглядом, близнецы в изумлении даже подскочили с мест. Невероятно похожие, лица усыпаны веснушками, глаза с оранжевым отсветом стихии огня внутри. Оба на третьем курсе – римская тройка в языках пламени на рукаве. И сейчас близнецы смотрели на меня ошарашенно.

В принципе, на лице у меня хорошо читалось, что я слышал часть их беседы. А еще я в этот момент осознал, что их слова не были предназначены для чужих ушей – потому что разговаривали они телепатически. И только теперь я понял чувства фон Колера, когда он однажды попросил меня мыслить потише. Рыжие близнецы не озаботились даже элементарной защитой, а возможность нахождение рядом мага-ментата просто не просчитали.

Один из огненных подростков явно собрался мне предъявить за вмешательство в их мысленную беседу. Судя по выражению лица и эмоциональному фону произошедшее его неприятно удивило. Но даже не успел рыжий раскрыть рот, как неожиданный удар в бок заставил его согнуться. При этом бивший его брат явно перепугался: я успел заметить, что его мелькнувший кулак был напитан маревом раскаленного воздуха – чтобы наверняка пресечь возможность неосторожной фразы.

– Наш разговор не предназначался для чужих ушей, а высказанные мнения являются оценочными суждениями, предназначенными лишь для узкого семейного круга, – заговорил вырубивший брата близнец.

Веснушки на его побледневшем от напряжения лице стали видны ярче, глаза еще сильнее полыхнули пламенем – ну да, в удар он вложил неготовую сырую силу, вон брат до сих пор в себя прийти не может, раз за разом открывая рот в попытке вздохнуть.

– Но мы были неаккуратны, и я прошу простить моего брата за вольность в суждениях и определениях, – закончил близнец.

Его брат, кстати, все еще лежал выпучив глаза, изображая береговую рыбу. Да, это тот самый, которому нравится кэтфайт в исполнении сестер, а вырубил его более рассудительный – явно во избежание недоразумений.

Сохраняя невозмутимость, я перешагнул несколько пролетов и оказался совсем близко к напряженному рыжему.

– Принимаю ваши извинения…

– Максим Дорошкевич.

– …Максим. В свою очередь хочу сказать, что я не могу с легкостью читать даже открытые мысли – просто с вашей стороны это было слишком… громко.

Огненно-рыжий Дорошкевич кивнул, отрицая наличие ко мне претензий. Мы – под сиплые вздохи уже пытавшегося подняться брата пожали друг другу руки, после чего я попрыгал по рядам на свое место. Пришедший в себя близнец – судя по всплеску эмоций, хотел было возмутиться, но отхватил еще одну оплеуху от братца-рыжего, который с помощью применения семейного насилия повел брата прочь от греха подальше.

Произошедшее меня серьезно удивило – не желающий со мной ссориться инициированный маг огня, сходу принесший извинения. Однако – начинаю себя чувствовать «мальчиком-который-выжил», в буквальном смысле.

Но подумаю об этом позже – на арене уже осталось только трое: Разумовская, Анастасия и целительница. Впрочем и преподавательница, что-то негромко сказав напоследок, уже покидала площадку.

На песке остались стоять две девушки.

Светловолосая Наталья впервые продемонстрировала интерес к происходящему – обернувшись к Анастасии, она улыбнулась и что-то негромко сказала. На ее идеально красивом лице эта улыбка, вместе с выражением, произвела пугающее впечатление. Это было показательное презрение к противнику, демонстрирующее уверенность в собственном превосходстве.