Сергей Извольский - Темный пакт [АТ]

– Поняла.

– Ассистант в режим карты.

– Поняла.

– Как только появляется сообщение о смерти, докладываешь местоположение.

– Поняла.

– Рок-н-ролл.

– Что?

– Погнали, говорю. Вперед, и с песней.

– С Богом, – прошептала Зоряна, быстро перекрестившись. С учетом массивного пистолета, переложенного для этого в левую руку, выглядело восхитительно.

Я кашлянул, не сдержавшись от неожиданности. Меня, подписавшего контракт с архидемоном, думаю не все высшие силы согласятся поддерживать. По-крайней мере сам бы я обращаться за помощью в этот верхний план бытия точно бы не стал, учитывая личность своего основного сейчас делового партнера.

– Ты что? – удивилась Зоряна.

– Не обращай внимания. Ты чудо, – еще раз поцеловал я ее в лоб, для чего пришлось приподняться на носках. – Вперед, вперед!

Пока приводили в порядок чувства Зоряны, проводили брифинг и запрашивали помощь небесной кавалерии, потеряли целую минуту. До закрытия территории оставалось три – что, с учетом снайпера, очень печальная история.

Входная дверь была распахнута настежь. Я осторожно выглянул – металлическая лестница, узкий бетонный коридор. Никого.

Загремели ступеньки под ногами – спускались мы быстро. Если за углом гости, дело дрянь. Но выходить аккуратно не вариант – у нас оставалось меньше трех минут, а оказываться в запретной зоне опасно – я помнил дезориентацию брюнета и крупные капли пота у него на лбу. Пробежав до угла, очень быстро выглянул.

Площадка пустая. Путей только два – оббежать здание и налево, пытаясь мимо каркасных низких трибун обогнуть стадион и скрыться в парке. Либо направо, через автобусную стоянку. Через трибуны безопаснее – меньше обзора со стороны школы. Именно поэтому туда и направились японцы. Но у нас сейчас просто нет времени – совсем скоро стадион с парковкой станут запретной зоной. А напролом соваться – приговор.

– Зоря.

– Да.

– Сейчас на счет три мы бежим. Так, как ты не бегала никогда быстро до этого.

– Поняла.

– Если кричу падай, ты прыгаешь ногами вперед. Как подкат в футболе.

– Подкат как?

«…..!»

– Прыгаешь ногами вперед, скользя по земле.

– Поняла.

– Готова?

– Да.

– Руку.

Зоряна послушна протянула руку, и левой я перехватил ее запястье. Главное, когда начну разгоняться, чтобы она успевала перебирать ногами.

– Зоря.

– Да.

Еще раз выглянув из-за угла, я осмотрелся. Внимания на себе не почувствовал, но надеяться на то, что снайпер нас не заметит – глупо.

– Я потяну тебя за собой. Главное тебе – не упасть, не коснуться руками земли. Ноги сами вынесут, просто не мешай стремительном движению, – говоря, я отвел девушку назад, на дистанцию разбега.

Вдох.

– Раз.

Выдох.

– Два.

– Вдох.

– Три.

Мы побежали, все больше ускоряясь. Из-за угла на просматриваемое место вылетели вихрем, а через десяток метров я уже вновь вошел в низкоранговое скольжение, увлекая за собой Зоряну. Десять, двадцать, тридцать метров – желтые туши трех школьных автобусов все ближе.

Не хватило совсем немного – понял я, почувствовал цепкое ледяное касание чужого взгляда.

Выстрел.

– Падай! – за мгновенье до него крикнул я.

Пуля прошла выше. По асфальту мы проскользили словно по льду, залетев под автобус и укрывшись за колесом.

Мои форменные штаны были плотными, ткань сродни джинсе, даже крепче. Помог и магазин от АК в кармане. Так что на штанине появилось только несколько дыр и модная в моем мире потертость – понемногу окрашивающаяся красным. Зоряна упала, выставив руку с пистолетом – и скользила на четырех точках опоры – рукоять, кеды и моя поддерживающая рука. Как я ни старался удержать девушку, несколько метров она все же катилась в полном контакте с асфальтом. Юбка в скольжении задралась и порвалась, все правое бедро сплошная красная ссадина – в маленьких, набухающих капельках крови, как и запястье с содранной кожей. Больно страшно – в глазах Зоряны моментально набухли крупные слезы.

Зато живые. Оба.

Попасть по стремительно бегущему человеку с расстояния трехсот-четырехсот метров – задача, мягко говоря, непростая. Звука выстрела я не слышал – вряд ли винтовка крупнокалиберная, и дальность прямого выстрела не более тех самых четырехсот метров, которые отделяют нас от корпуса школы. Так что падать и оставлять кожу на асфальте, решение спорное. В моем мире спорное – здесь же я видел, что как минимум у брюнета черной пары есть усиливающие импланты. И если кто-то занял позицию со снайперской винтовкой, значит уверен в себе. Поэтому вполне реально, что сейчас на позиции просто машина, для которой вероятность попадания даже по сложной цели из разряда «выстрелил-забыл».

– Вперед, вперед, – потянул я за собой Зоряну. Девушка всхлипнула от боли, но и только – сжав зубы, последовала за мной. Пробежавшись вдоль автобуса, я остановился рядом с передней складывающейся дверью. Удар ногой, еще один. И еще. Расшатав створки, смог организовать проход внутрь салона. По ступенькам заползли, не разгибаясь. И ползком же, к водительскому месту.

Школьный автобус здесь как военная техника – с кнопки заводится. Сиплый хлопок, басовитый кашель разбуженного двигателя, почти сразу сменившийся ровным тарахтеньем.

В этот раз я почувствовал не леденящее, направленное касание чужого взгляда, а просто холодок опасности. Грязно выругавшись, дернул рычаг коробки передач назад и рукой вдавил педаль газа за секунду до того, как борт автобуса начали рвать пули. Не снайпер, очередями кто-то садит.

Педаль я вдавил рывком, до пола, но несмотря на резкое движение трансмиссия автоматической коробки передач сгладила эффект – автобус тронулся с места плавно и не торопясь, разгоняясь неспешно как океанский лайнер.

Гремело и скрежетало железо, пули рвали корпус машины как плотную бумагу. Руль я не держал, максимально вжавшись в пол, просто продолжая давить на педаль. Автобус ехал все быстрее и быстрее, двигатель ревел как тракторный мотор. Рывок, пол дернулся – явно пробило одно из колес. Сразу легкий удар – минус стадионный забор.

Автобус не остановился – желтая махина набрала скорость и ехала сейчас по газону поля, просто уходя чуть в сторону – немного завалившись на левый бок из-за пробитых колес. А я впервые за несколько секунд осмысленно представил, куда мы едем.

– Держись за меня! – крикнул я изворачиваясь, схватив руль правой рукой.

По автобусу больше не стреляли – или уехали из сектора обстрела, или патронов жалко. Тормозить было поздно – удар, рывок, и корму автобуса словно на трамплине подбросило. Впрочем, трамплин и был – за который сработали невысокие трибуны стадиона. Въехав на них задом, автобус подскочил и взлетел в воздух. Инерция разгона была настолько велика, что при взвившейся в воздух корме передний бампер ударился в землю, задний еще больше задрался, но после словно с размаха, как праща, задняя часть автобуса приземлилась в землю. Хорошо мы у кабины – будь сзади, нас бы расплющило об пол.