Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик [Весь цикл в одном томе] [СИ голимый, не вычитанный, но вроде законченный]

– Эти, как Вы сказали, головорезы слишком дорого отдадут свои жизни. И даже если они все погибнут, "Евстафий" и "Златоуст" подойдут к Бургасскому заливу и… Поймите, господин генерал, порт и город в любом случае будут взяты. Вопрос только – сколько крови при этом прольётся… Сейчас от Вас не требуется сиюминутного ответа, но в семь утра радист должен будет дать ту, или иную радиограмму. И тогда уже ничего нельзя будет изменить…

Лёйтнант Артур Кеднер проснулся от постороннего шума, еле слышно доносившегося из-за плотно закрытой двери блиндажа. Привычка чутко спать появилась у него на Восточном фронте и теперь, когда их полк перевели на болгарское побережье, где никаких военных действий не велось, и частенько заставляла его вскакивать от безобидных шорохов. Но разбудивший его шум не был похож на шуршание резвящихся по ночам мышей, и он решил проверить что там творится, ведь заснуть он всё равно больше не сможет, да и часы показывали уже без четверти шесть. Одевшись, он вышел наружу, чтобы удовлетворить своё любопытство и заодно проверить несение службы часовыми. Тёплая летняя погода и отсутствие даже намёков на какие-либо действия неприятеля были причиной того, что не только солдаты, стоявшие на постах, но и весь состав караула во главе с фельфебелем, или цугсфюрером бессовестно спали до самой побудки, пользуясь для ночных смен маленьким будильником, который офицеры так и не смогли обнаружить.

Поднявшись на приступок окопа, он выглянул в амбразуру и ошеломлённо замер. Его рота располагалась на двух каменистых взгорках, образовывавших огромную подкову, внутри которой располагался довольно широкий песчаный "язык", тянувшийся к самой воде. В утренних сумерках были видны три шлюпки, приткнувшиеся к берегу и десятка два русских, насколько позволяли видеть утренние сумерки, солдат, проделывавших проходы в проволочных заграждениях! В полукилометре угадывались шесть, или семь пароходов, очевидно, с десантом, а ещё дальше… Ещё дальше дымили своими трубами два то ли крейсера, то ли броненосца Черноморского флота!..

– Алярм (тревога)!!! Алярм!!! Руссише ландунг (русский десант)!!! – Вопя во всё горло, лёйтнант уже бежал по окопу к ближайшему пулемётному гнезду. За спиной захлопали двери блиндажей, но через пару секунд грохнули гранатные взрывы, перекрывшие вопли раненых. Кеднер чуть не споткнулся о тело, лежавшее на дне окопа возле пулемётного гнезда. Часовой, судя по расплывшемуся под левой лопаткой кровавому пятну, спал уже вечным сном, но офицеру потребовалось некоторое волевое усилие, чтобы сделать по колыхающемуся трупу два шага. Очутившись у "Шварцлозе", лёйтнант протянул руку за лентой, чтобы зарядить пулемёт, но пальцы нащупали в коробке только пустоту! Отшвырнув её в сторону, Кеднер схватил следующую жестянку, но она также была пуста!.. Цинки с патронами стояли нетронутыми, но ни одной пулемётной ленты не было!!!..

Почему так случилось, лёйтнант понять не успел. За его спиной промелькнула тень и лопатка, рёбра которой были заточены не хуже ножа, разрубила шейную мышцу, рассекла сонную артерию и вклинилась между позвонками…

Вслед за оседающим трупом в окоп спрыгнули двое "призраков", тут же спустивших пулемёт на дно и развернув ствол вдоль траншеи.

– Шевелись, ребятки… Вон уже эти крысы из своих щелей вылазят… – Остапец шёпотом подгонял пулемётчиков. – Долби их, Мишаня…

Диверс, у которого на шее висело несколько пулемётных лент, так и не найденных австрийцем, зарядил одну из них, приник к прицелу, и через мгновение гулкая очередь свалила первых бежавших по окопу солдат.

– Кол, Пила, берёте своих – и по верхам за поворот. Два "болиндера" уже у берега, надо продержаться, пока моряки сюда не вскарабкаются. Как осы – куснули, отскочили. Из "Беток" пару очередей – и исчезли. Гранат много осталось?

– По четыре-пять штук на брата. – Бывший вечный "штрафник" пограничной сотни Пилютин, а ныне унтер и командир "пятёрки" с позывным "Пила" бесшабашно улыбается. – Сделаем, Бать…

Через полминуты за поворотом окопа грохочут гранаты, скороговоркой тарахтят пистолеты-пулемёты, бахает несколько винтовочных выстрелов. Почти одновременно то же самое происходит ещё дальше…

На другой стороне австрийского укреплённого пункта, судя по доносящимся звукам, такая же картина. Беспорядочно-панические одиночные винтовочные выстрелы, взрывы гранат. Только один пулемёт смог выпустить по бегущим десантникам три длинные очереди, после чего там, откуда он стрелял, раздаются взрывы, и "Шварцлозе" умолкает. На песок падает несколько человек, но волну десанта это не задерживает. С диким рёвом "Ура!" сводный батальон Гвардейского Экипажа начинает карабкаться вверх по каменистым взгоркам.

– Давай флаг! – Остапец вытаскивает из-под трупа часового его винтовку, привязывает к прикладу и цевью андреевский флаг и втыкает штыком в бруствер. В лучах восходящего солнца белое полотнище кажется розовым…

Проходит несколько минут, со стороны атакующих уже слышится негромкая хриплая матерщина и стук осыпающихся под сапогами камней. Остапец громко высвистывает "Свои", над бруствером появляются фигуры десантников, матросы сразу спрыгивают в окопы, чтобы в случае чего прикрыть огнём вторую волну десанта и тут же начинают "пропалывать" австрийцев, не успевших убежать достаточно далеко. Протискиваясь между ними, по траншее к подпоручику пробираются кавторанг Воронов и штабс-капитан Оладьин.

– Даже не думал, что так гладко всё получится! Молодец, Иван Иванович, спасибо! – Воронов довольно улыбается.

– Да не за что, Пал Лексеич, пользуйтесь на здоровье!.. Сергей Дмитрич, мы дальше побежали?

– Иваныч, назначь за себя кого-нибудь, и пусть бегут. А тебе особое задание. Бери две "пятёрки", сейчас прибудет прапорщик Стоянов, из болгар, и все вместе – вот сюда. Задача такая…

Походная колонна роты растянулась почти на двести метров, и поручик Петко Богомилов уже несколько раз отправлял фельдфебеля подогнать отстающих, хотя все и так почти бежали. Надо было спешить, обер-лёйтнант Крайгель, представитель союзной Австро-Венгрии, примчавшись на взмыленной лошади, посмел даже повысить голос на командира батальона капитана Тодорова, требуя немедленно перекинуть все резервы на их участок побережья, где высадился русский десант.

С его слов первую линию обороны им пришлось оставить почти без единого выстрела, правда, почему это случилось, он объяснить так и не смог. Но удар хотя бы двух сотен солдат во фланг продолжающим атаковать русским, по мнению австрийца, мог бы исправить ситуацию. В конце концов капитан уступил нажиму и, вызвав Богомилова, приказал его роте перейти в подчинение обер-лёйтнанта и немедленно выдвинуться на север. Но, вместе с тем, многозначительно глядя на поручика, посоветовал ему не забывать недавний ужин.