Юрий Корнеев - Граф [litres]

– Лео, а что там?

– Специи, сладости. Несколько штук шелка и испанского сукна. Ткань из хлопка и несколько тюков просто хлопка.

– А сколько шелка и какого?

– Не знаю, Ами. Герман все собирал. Но думаю, он бы не захотел тебя обидеть, поэтому там должно быть всего достаточно.

– Это все мне?

– Конечно. Ты ведь хозяйка замка, тебе этим всем и распоряжаться.

– Обоз уже пришел?

– Точно не знаю, но вроде должен.

Она тут же встала и вышла из залы. Все, жену я потерял. На несколько дней – точно. Надеюсь, хоть ночевать она будет в супружеской постели. А то ведь я быстро ей замену найду. Да и искать не надо. Ирма весь обед с меня глаз не сводит. Я ей слегка кивнул и улыбнулся. Она поднялась и вышла. Догадливая. Я тоже поднялся. Но прежде чем выйти, подошел к Курту и сказал, что жду его и Гюнтера через час в кабинете.

Ирма меня ждала у себя. Уже в постели. Черт, быстро она. Ведь на ней было надето всего не меньше, чем на Ами, а она за несколько минут все с себя успела снять. Видно, девушке совсем уже невтерпеж. Хватит ли нам часа?

Часа, конечно, не хватило. Но пришлось прекращать наше, так сказать, тесное общение и собираться. Курт с Гюнтером ждут. Я оделся, естественно, быстрее и выскользнул из ее комнаты. По пути в кабинет перехватил какую-то служанку и велел найти няньку моего сына и принести его ко мне в кабинет. А то я его еще и не видел.

В кабинете уже находились Курт, Гюнтер и Элдрик. Только я сел в свое кресло и поздоровался со всеми присутствующими, как принесли маленького Генриха. Нянька бережно передала его мне. А ведь здорово подрос, тяжеленький. И взгляд уже полностью осмысленный. Внимательно так меня разглядывает. Я его поцеловал в упругую щечку. Он при этом попытался ухватить меня за нос. Не удалось. Видно, с расстройства он заверещал. А голосок ничего так, сильный. Аж уши заложило. Командный, можно сказать, голос. Это хорошо. Передал его няньке и выпроводил ее. Тут и Ирма подошла. Ну, все в сборе.

Сначала Гюнтер доложил о делах в графстве. В общих чертах. Подробный доклад он сделает позже, когда вернется. А пока кратко. В общем, все нормально. Даже хорошо. Сообщил ему, что он сразу после совещания отправляется в путь. Ему надо срочно мчаться в Дуйсбург – там корабли стоят груженые, его ждут. После этого докладывал Курт. У него тоже все хорошо. Два полка полностью сформированы и обучены. Это не считая полка ветеранов. Итого три полностью боеспособных полка. Почти тысяча триста человек. Сила. Еще набрали пару сотен новобранцев и сейчас их усиленно гоняют. Идет набор еще двух сотен. Так что через полгода появится еще один полк. Итого у нас будет четыре полка мушкетеров и один кирасирский. На этом он решил комплектование армии пока завершить.

Вернее, не он решил – он бы еще пару полков сформировал, но Гюнтер, жмот, деньги зажимает, и приходится довольствоваться малым. Тут же между Гюнтером и Куртом вспыхнула перебранка. Я прекратил скандал и поинтересовался у Гюнтера, чем он так возмущен. Он мне объяснил. Я сидел с раскрытым ртом и только хлопал глазами. Оказывается, я, по незнанию, здорово напортачил. Я ведь, когда расписывал жалованье своих вояк, привязывался к золотому любекскому гульдену. Но там получалась полная ерунда. Так, например, если привязываться к гульдену, то у рядового жалованье получалось в несколько раз выше, чем у сержанта. Вот Гюнтер и решил, что я просто оговорился, и имел в виду не любекский гульден, а любекскую марку. То есть не золотой гульден, а серебряную марку. Тогда все получалось связно и понятно. Но очень уж дорого.

Так, капитан у нас получал сорок любекских марок в месяц. А одна марка – это двести тридцать четыре грамма серебра. То есть капитан получал девять с лишним килограммов серебра в месяц. Это очень много. Правда, потом вроде все соответствовало общепринятым расценкам, хотя и было чуть выше их. Но ведь все солдаты и офицеры находятся на полном моем коште, и не только во время боевых действий, как в других армиях, а круглый год. Да еще столько шелка на их жен перевели, что всей нашей армии можно было бы еще одно годовое жалованье выплатить. Да… это камешек опять в мой огород. Вернее, в огород Ами.

Ну что ж, претензии вполне справедливые. Так Гюнтеру и сказал. Но поделать ничего не могу. Запретить своей жене одаривать своих подруг у меня просто не получится. И вырвать из ручек Ами сегодняшний обоз уже не получится. Но с сегодняшнего дня все заморские товары только продавать. Всем. За серебро. Для своих, конечно, со скидкой. Если жены офицеров захотят пофорсить в шелковых одеяниях, то пусть их мужья раскошеливаются. Чай, не бедствуют. А вот моей жене, Ирме и Эльзе выдавать ткани бесплатно, но в разумных количествах.

– Кстати, насчет Эльзы, – продолжил Гюнтер, – она два месяца назад родила прелестную дочурку. Назвали Ангелиной. Ангелина фон Айзенвальд.

Ирма фыркнула. Ну да, ни для кого не секрет, что дочка от меня. Но она все равно фон Айзенвальд, и не зря Гюнтер на этом сделал акцент. Мало ли что у меня в голове. Но я тоже все прекрасно понимаю. Она так и останется фон Айзенвальд, но любить я ее от этого меньше не буду и о ее будущем позабочусь.

– Ваше сиятельство, а Герман не передал список товаров? – спросил Гюнтер.

– Ты знаешь, я так быстро удирал из Дуйсбурга, что просто забыл этот список у него взять.

– Так зачем вам из собственного города бежать?

– Очень уж не хотелось там задерживаться. Я три месяца дома не был, а ведь там бы куча дел навалилась. Вот и спешил.

– Ну а все же, что в этот раз привезли?

– Самое главное – это еще один корабль, неф. Трехмачтовый, грузоподъемностью почти двести тонн. И этот корабль забит товаром, как и все остальные. В основном шелковые и хлопковые ткани. Специи. К сожалению, много испанского сукна в этот раз привезти не получилось. Зато привезли десяток прекрасных лошадей от мавров. Восемь кобыл и двух жеребцов. Будем своих лошадей разводить. И из каждого рейса надо будет привозить хоть сколько-то лошадей. Откроем конезавод, и, уверен, прибыль он будет приносить не меньшую, чем наш металл. Кони просто великолепные. Как раз для наших кирасир. Еще привезли различные восточные сладости. Может, и еще чего, не знаю. Будешь там, сам и разберешься. Ты мне лучше скажи, как стекольный цех работает? Очень уж там востребовано наше стекло. И у испанцев и у мавров. Правда, испанцы еще не созрели до настоящей цены. Но зато мавры готовы брать стекло в любом количестве.

– Цех работает. Начали строить еще одну печь. Думаю, даже двух печей не хватит, придется еще пару ставить. Дело только за людьми. Люди, конечно, учатся, но не так быстро, как хотелось бы. Но, думаю, к весне у нас будет уже десяток неплохих специалистов. А на стекло и здесь огромный спрос. Очередь аж на год вперед. Купцы отовсюду едут. Даже венгры заказали сотню больших стекол.