Константин Назимов - Шаг к цели [litres]

– Ох, Анзор, не так долго прошли по тоннелям канализационным, но волосы, поверь мне, в себя запах вобрали. Теперь, пока новые не отрастут, запах нас преследовать будет. Да и окружающим он хлопот доставит. Все бы ничего, но теперь с женщинами месяц, а то и больше, не пообщаться. Придется тебе бороду сбривать! – подытожил я, искоса наблюдая, как хмурится вор, схватившись за бороду.

– Не, пару раз мылом промыть – и запах уйдет, – вмешался в мою игру Жало. – В подобной ситуации я оказывался. Не столько времени, конечно, в таком зловонии находился, но случалось подобное. Да и Вадим может подтвердить – он-то, как я понял, данным маршрутом хаживал.

– Запах выветрится, но время на это нужно. Особенно неприятно то, что сам чувствуешь, а окружающие унюхать ничего не могут, – ответил бывший распутинец, сидя на берегу и жуя травинку.

– Да пошутил я! – усмехнулся я и полез на берег. – Нам бы теперь одеждой разжиться, а то напяливать старую никакого желания.

– Жало, на тебе шмотье и пролетка, крутись как хочешь, на все про все час, – посмотрел на подручного вор.

– Анзор! Бога побойся! За час ничего не смогу! – возмутился тот.

– Два, и время уже пошло! – рыкнул вор и, выбравшись на берег, из кармана пиджака, держа двумя пальцами цепочку, вытащил часы и открыл крышку. – Сейчас полдень, если полтретьего тебя здесь с одеждой не увижу, то пеняй на себя.

– Блин! – расстроился его подручный и с отвращением на лице стал натягивать штаны.

Я же последовал примеру Анзора, но полез не за часами, а за портсигаром и зажигалкой. Закурив, стараясь заглушить неприятный запах, который так и преследовал, стал расспрашивать Вадима, решая его судьбу. Парень на пару лет старше моего сегодняшнего возраста, в чем-то начисто наивен, но зачатков разума не потерял. По его словам, окончив курсы печатников, помыкался несколько месяцев в поисках работы и хотел уже на завод отправляться, но от знакомого поступило предложение о неофициальной подработке. Сперва составлял и печатал рекламные брошюрки, потом принялся за полулегальные газетенки, те, которые не запрещены, но и официально не зарегистрированы. Ему-то как-то все равно – платят, и ладно. Работал на древнем станке, который выкинули из типографии. Где-то через полгода поступило еще одно предложение: поработать на распутинских листовках и воззваниях. Платить пообещали щедро, оборудование новое, но жандармы могут претензии предъявить. Вадим подумал-подумал да и согласился, в месяц, если есть заказ и приходится работать месяц, – сто рублей, а если простой, то тридцать, что совсем не так мало. Уже одно то, сколько денег тратят распутинцы, подтверждает, что их очень хорошо спонсируют. Тот же Анзор говорил, что пару лет назад политические с удовольствием участвовали в различных грабежах и кражах, но со временем подобные рейды стали редкостью.

– Значит, ты не идейный, – хмыкнул Анзор.

– Просто работа, – пожал плечами Вадим, подумал и добавил: – Но риск велик, а платят, как оказалось, несоизмеримо. Лучше назад вернусь, если примут, но с политическими больше не стану связываться.

– Это правильно, – согласился я с его выводами. – Так что там про последние листовки, которые откатал? Говорил, что есть какая-то информация.

– Она неточная, при мне старались подробностей не обсуждать. Тем не менее план свержения императрицы известен в общих чертах, – закусив губу, ответил Вадим.

– И чего молчим? Рассказывай, – посмотрел на него вор.

– А меня потом не того-этого? – Бывший распутинец провел себе ребром ладони по горлу и кивнул на речку.

– Не боись, мы-то тебя не тронем, а вот бывших дружков – остерегайся, – оскалился Анзор.

– У тебя не так много вариантов, – поддержал я вора. – Ты или с нами, или… – покачал я головой и хмыкнул. – Лучший выход спрятаться – из столицы уехать и затаиться, чтобы не отыскали.

– Не могу, – вздохнув, ответил парень. – Ладно англичанин, он на все операции деньги дает, замыслил что-то, связанное с показом и подарком машин от немцев императрице. Пока еще состав не пришел, но подготовка идет полным ходом. Насколько понял, на фуршете все и произойдет. Созданы четыре пятерки стрелков, говорили, что тем ничего не грозит и лучше пользоваться холодным оружием. Ольгу Николаевну ни в коем случае нельзя ранить, ее тело не должно иметь внешних признаков насилия. А вот потерявших сознание послов Германии и Австро-Венгрии требуется убить, как и ближайших советников императрицы. Другими словами, императорский дом окажется обескровленным, править некому, начнется сумятица, резкие ноты в сторону канцлера Германии, и развяжется война. Войскам не до внутренней политики будет, и придут к власти распутинцы. Англия чуть позже выступит против России, которая не сможет воевать без руководства и дипломатов на столько фронтов сразу.

– И это при тебе никто и ничего не говорил? – удивленно присвистнул Анзор.

– Обрывки фраз и разговоров, а что-то и банально подслушал, – признался Вадим.

– Но каким образом может произойти атака? В резиденции усилена охрана, привлечено много охранителей, там же не все так просто! Явно готовится нестандартный ход, – закусил я губу.

– Вот чего не знаю, того сказать не могу, – пожал плечами Вадим.

– Что-то быстро Жало обернулся, – нахмурился Анзор, беря в руки револьвер.

– Может, пролетка мимо проедет? – спросил я, но свой револьвер взял.

– Это вряд ли, прямо к нам правят, – пробормотал себе под нос вор.

Действительно, пролетка стремительно приближалась, и, хотя возница сбросил скорость, сомнений никаких: он правит в нашу сторону, так как уже и с дороги съехал.

По мере приближения пролетки я смог рассмотреть возницу. Сергей, или Батон, тот самый, что у ротмистра Ларионова выполняет несложные поручения. Приятельских отношений с крепышом у нас не сложилось, но пару раз вместе курили и общались.

– Контрразведка, – тихо сказал я Анзору, который уже второй наган вытащил и держал в левой руке.

Мгновение – и оружие вор спрятал, да так, что я не заметил куда. А вот Вадима мое сообщение не порадовало, парень побледнел и на колени передо мной пал:

– Господин! Не выдавай жандармам! Что хочешь сделаю! Не погуби! У меня же брат с сестрой на шее, они по миру пойдут и сгинут!!!

– Сядь рядом, ничего обещать не возьмусь, но если на должность медбрата согласишься за тридцать рублей в месяц, то постараюсь отмазать, – сказал я Вадиму, опираясь на интуицию, подсказывающую, что он мне еще может пригодиться.

– Пойду! Только не погуби!!! – всхлипнул тот.

Анзор поморщился, но сдержался и не сказал, что подобная истерика не к лицу мужчине. Честно говоря, самому не понравилось, такого чуть прижми – и он все как на духу выложит и забудет о доброте. А с другой стороны, могу парня в любой момент на растерзание ротмистру отдать. Тот попеняет, что следовало сразу так поступить, но предъявлять ничего не станет.