Владислав Савин - Красный бамбук [СИ, черновик]

А какого черта вы призываете быть с этими… пи. ми «помягче – они такие же люди»? И это после того, как у нас пишут, что это самое, неотъемлемая традиция американской культуры, со времен их Дикого Запада идущая: вот ковбои, степь, стадо, баб нет, что делать, вот они там и друг друга… так что когда они говорят «я тебя поимею», это надо буквально понимать! И выходит их радио это как бы подтвердило! Ой, а как же… нет, мне тогда в США что-то не хочется, пусть лучше Лондон или Париж! И опять же, они что там, не понимают, что у нас не как у вас, такое прямо неприличным считается, нельзя это и в наш эфир, если вообще хочешь, чтоб тебя слушали!

Ну и их музыкальная часть. Новинки эстрады – вот только уже несколько раз было, что то, что они называли «последним», у нас по радио крутили (причем со словами по-русски!) еще год или два назад! Господа, у вас что, своей музыки не хватает, что нашу воруете? А если уж, так нам же не пытайтесь втюхать, как свою! Или опять совковый подход – взяли не подумав, что под руку подвернулось. Ну так же нельзя!

Я даже хотел обо всем этом на их радио сообщить. Только я ведь себе не враг – как к этому Те Кто Бдят отнесутся? Ну так кто-нибудь наверное, случай найдет – не один же я в СССР эти голоса слушаю. Чтобы там учли и исправили.

Пока же – бред несут еще больше. В последний раз я сам слышал, уже про «казаках НКВД, скачущих верхом на медведях, по Красной площади – ища, кто тут против Сталина что-то замышляет». И про показательный расстрел «врагов народа» из минометов. Жена сказала, что тут наверное, как в моде – «придумать что-то такое, чего прежде не было», и чем заковыристее, тем лучше. Но, господа дорогие, таких историй, из пальца высосанных, я сам сколько угодно сочинить могу.

Слушаю и жду – в надежде все-таки правду услышать. Пока не дождался.

Анна Лазарева – «отделу Р» Службы Партийного Контроля (редакция радиоконтрпропаганды).

Товарищи, не надо нам головокружения от успехов! Техника, это хорошо, но надо же и думать, что говорить! «Гениальные» стихи Теодора Троля, казаки на медведях и объявление всех американцев извращенцами – это уже перебор. И у слушателей могут возникнуть сомнения, что на той стороне сидят такие дураки и невежды, и в их посольстве тоже радио есть. А мелкие вставки в подлинный сюжет, вроде «Армаггедоновича» при поверхностном прослушивании даже и не заметит тот, для кого русский язык не родной. В то же время они эффект дадут – как в русбое, добавить в удар противника маленькую боковую составляющую, чтоб кулак мимо пролетел.

Оставляйте место для фантазии. Помните, чему нас учили – что человек с большим доверием принимает то, к чему пришел сам, чем то, что ему сказали. Оставьте недосказанность, чтобы слушатель сам домыслил в нужном направлении – ну а после как бы косвенно подтвердите уже с другой стороны, чтобы закрепить.

На случай, если расхождения все же заметят. Например, туристы или командированные – ведь в Берлине или Вене по радио на этой волне будет подлинный текст. Внутри СССР заранее озвучить версию, что на нас вещает несколько радиостанций, каждая со своей редакцией – как сейчас у нас «Комсомолка» или «Известия» выходят в «областном» редактировании: со страницами местного материала ( прим. авт. – сейчас так выходит «Комсомольская правда». В альт-истории это стало нормой и для других советских центральных газет ). И между этими редакциями ведется дарвиновская борьба за подачки от хозяев. Если же дойдет до прямого спора, не ввязываться в дискуссию, а сразу переходить к полемике «что еще могут сказать те, кто за чужие деньги клевещет на нашу страну», «да кого вы слушаете, там половина персонала в ведомстве Геббельса служила (что есть истинная правда), вы поверите им на слово хоть в чем-то»?

И готовьтесь к расширению. С русскоязычной аудиторией все в целом налажено – теперь надо подумать, как вакцину от чужих голосов дать и братским народам соцстран. Учтите что там вас могут на самих «радио свободах» услышать, значит уровень нашей работы должен быть ювелирным. Составьте план, что и кто для этого потребуется – и мне на стол через два дня.

Где-то в Казахстане, посреди степи.

– Ну куда ж ты намылился бежать, дурачок? Тут на двести километров ни жилья ни воды – лишь волки да сайгаки. Нашли бы после твои косточки, может быть, когда-нибудь. Хха!

– Ай! За что бьешь?

– Да это тебе еще не битие, а напутствие. Битие будет, когда после карцера в барак придешь. Ведь норму твою с бригады не сняли – а значит всем мужикам пришлось, как в песне, за себя и за того парня. Как думаешь, что они с тобой сделают после отбоя?

– Я не хочу… Не надо! Не пойду!

– А куда ж ты денешься, дурашка? Мы с Ржавым тоже не хотели, вместо того, чтоб культурно на улице нашего города за порядком следить – тебя искать среди дикой природы. А пришлось, коль приказали. Слушай, а чего ж ты в побег рванул – у тебя ж статья легкая, и срок небольшой? Скрысячил и решил смыться?

– Потому и рванул, что жить хочу. Я честный вор, ну взяли мы с корешами магазин, было дело. А мне политику вписали, меня не спросясь.

– Ты мне рамсы не впутывай. И не похож ты на того, кто по 58й, и в ориентировке нам сказано, какая у тебя статья. Из тебя «политик», как из меня артист московского театра.

– Так я ж говорю, меня не спросил никто! Магазин подломили, ну попался, суд, все такое. Думал, отсижу, второй раз уже за решетку, легче. А про меня какая-то падла стукнула, и по заграничному радио передали, что я кассу взял не для наживы, а потому что против Советской Власти. Наш бугор прямо на построении о том объявил – еще добавив, что очень может быть, мне за это еще срок добавят, уже по «политике». Ну я и слетел разом в четвертую масть, из воров в фашисты, а у нас в бараке все, кто в авторитете, по красной масти ходят. Ну и устроили мне такую жизнь, что хоть вешайся – оттого я в побег и сорвался! В поезд ведь не влезть, там так трясут – ну а тут, думал, даже если сдохну, и то, терять уже нечего! Мужики, а может отпустите меня, ну что вам стоит, скажете, что не видели?

– Чего-чего? Ржавый, ты слышал, он нас, честных служащих советской милиции к измене подстрекает! Нет уж, будет с тобой, что заслужил, то и получишь. Ржавый, давай, пакуем его, помоги.

– Аааа! Больно! Руку сломаешь!

– А ты не сопротивляйся, придурок, расслабься и получи удовольствие, гыгыгы! Ну что, давай в коляску его.

– Седой, а мне тогда в полной выкладке, тебе за спину? Давай лучше его привяжем – ну как в том фильме про Рязань и татар, что в прошлый выходной крутили? Веревка есть – а чем мотоцикл хуже коня?

– Так мы тогда труп притащим.

– Мужики, вы чего?!!!!

– Седой, так зачем за шею петлей, мы ж не татаро-монголы? Вот так, руки спереди – и второй конец к мотоциклу. Тут десяти километров не будет – сюда добежал, добежит и обратно.