Иван Оченков - Домъ, милый домъ

— Что же, я буду ждать, — вздохнул инженер, представляя себе, как отреагирует кузен, когда услышит о непомерных требованиях своего бывшего работника.

— Всего хорошего, — попрощался с ним Дмитрий и, сбив щелчком пальца котелок себе на затылок, отправился в подвал.

Оставшись один, Сёмка снова принялся за работу. Он вообще был парнем трудолюбивым и, право же, Никодимыч совершенно напрасно цеплялся к нему по всякому пустяку, когда мальчишка был учеником на фабрике Барановских. Разложив на верстаке детали, он принялся собирать мудрёный механизм и, стараясь ничего не упустить, высунул от усердия язык.

Все детали Будищев заказал у разных поставщиков, так чтобы никто не смог понять, что же из всего это получится в итоге. Обычно, окончательную сборку производил он сам, а мальчик лишь подавал ему требуемое и старательно запоминал порядок действий. До сих пор Дмитрий не доверял своему ученику самостоятельной работы, но пока наставник отсутствовал, тот не вытерпел и взялся за работу сам.

Наконец, всё было закончено, и Семён невольно залюбовался результатом. Коробка, в которой скрывался механизм, блестел полировкой и вкусно пахла лаком. Столяр, получивший заказ на корпуса, долго дивился, зачем нужно столько одинаковых шкатулок, но сделал их качественно и быстро. Сверху к ней были прикручены две медные чашки, старательно натёртые мальчишкой до нестерпимого блеска. Будищев сначала подивился такому усердию, а затем заявил, что «инициатива имеет инициатора» и велел надраить их все, обеспечив Трифонова занятием.

Однако полюбовавшись делом своих рук Сёмка засомневался — всё ли он сделал правильно. Увы, единственным способом проверить это — было подключить звонок к элементам питания. Увы, они тоже были в разобранном состоянии, но, как говорится, семь бед — один ответ, и «юный умелец», полез в другой ящик, где были сложены части будущих элементов Лекланже. Их он тоже ещё не собирал, но, кажется, это было делом нехитрым. «В пористый цилиндр надо насыпать смесь толчённого кокса и перекиси марганца. В стеклянную банку налить раствор нашатыря…» — стал припоминать мальчишка пояснения Будищева, затем упрямо вздохнул, перекрестился, и принялся за работу. Тут важно было ничего не перепутать, но мальчишка, отдавшийся новому для него делу со всей страстью неофита, не знал сомнений. Быстро смешав части с чудным названием — «ингредиенты» в однородный порошок, он засыпал их в цилиндр, вставил в него колбу и на мгновение застыл в благоговейном молчании. Два элемента питания были готово, а это было более чем достаточно для проверки. Оставалось только…

— Что стоим, кого ждем? — насмешливо поинтересовался Дмитрий давно уже наблюдавший за манипуляциями своего ученика.

— А! — вздрогнул тот, и посмотрел на наставника ошалевшим взглядом.

— Морковку на, — не удержавшись, ответил ему Будищев.

Вообще-то, обычно он шутил грубее, однако, пообщавшись, в последнее время, с чистой публикой, старался не употреблять крепких выражений. Впрочем, это у него получалось не слишком хорошо, и отставной унтер нет-нет, да и выдавал перлы, от которых покраснел бы любой бродяга.

— Я тут это… — начал было объяснять мальчишка, но скоро запутался, — ну…

— Баранки гну, — усмехнулся бывший гальванёр, а ныне владелец мастерской. — Что застыл? Подключай, давай!

Делать было нечего, и малолетний энтузиаст электрификации принялся соединять звонок, кнопку и элементы Лекланже в единую цепь. Пока он работал, внимательно следивший за манипуляциями наставник молчал, и лишь когда всё было закончено, хмыкнул:

— Что стоишь? Жми!

Дрожащий палец нерешительно ткнулся в кругляш, и случилось чудо — мудреная электромеханическая машинка издала звон, прозвучавший для собравшего её мальчишки, как музыка горних сфер. Стянутые в тонкую нитку губы немедля расплылись в широкую улыбку и Сёмка, шмыгнув носом, с нескрываемым торжеством спросил:

— Ну как?

— Невероятно — но факт, — охотно признал его триумф Дмитрий. — Что я могу сказать, молодец!

— Ага. Я сейчас ещё одну соберу…

— Не торопись. У нас всё равно заказов пока нет, так что успеешь ещё.

— Как нет, совсем?

— Ну, брат, пятнадцать рублей — деньги не малые, а «сторонники прогресса» про нас пока ещё не знают. Так что, пока есть время, пойдем со мной.

— Куды это?

— Не «куды», а «куда», — строго поправил его Будищев. — Недалеко, так что пошли, хотя… блин, на кого ты похож? Ну, чухно — чухном! Марш умываться и идём.

Идти и впрямь оказалось недалеко — в том же доме, только наверху, под самой крышей. Сёмка знал, что там, в маленькой каморке, обитала портниха по имени Анна, но прежде у неё никогда не бывал. Она оказалась нестарой ещё женщиной с немного усталым, но приятным лицом. Похоже, что их визит её не слишком обрадовал, но портниха не подала виду и приветливо спросила:

— Что вам угодно?

— Да вот, — Дмитрий подтолкнул вперед своего спутника. — Надо бы этого оболтуса приодеть, а то людям показать страшно.

— Вы хотите, чтобы я сшила новые вещи?

— Не сейчас, — улыбнулся Будищев. — Пока у нас более скромные планы. Вот тут я кое-что приобрел. Посмотрите, получится ли подогнать под него.

С этими словами он развернул большой бумажный пакет, на который Семен почему-то до сих пор не обратил внимания, и стал показывать содержимое Анне. Ученик с удивлением увидел там пару брюк, рубашку и самый настоящий костюм.

— Вы собираетесь отдать мальчика в гимназию? — удивленно спросила портниха.

— Да нет, вроде. А почему вы так решили?

— Но это гимназический костюм!

— Что, правда? А я-то думал, что он мне напоминает…

— Ну так что?

— А в чём проблема?

— Ни в чём. Просто такие костюмы имеют право носить только учащиеся гимназий.

— И что, если поймают, в полицию заберут? — недоверчиво поинтересовался Дмитрий, не подозревавший о таких сложностях.

— Я не хочу в полицию! — испугался подобной перспективе Семён.

— Ничего, тебя долго не продержат, — поспешил успокоить его наставник. — Через неделю вернут и ещё полтину дадут в придачу — только заберите!

— Ну что вы пугаете ребенка, — с досадой прервала его Анна. — Просто если он будет ходить в таком виде, всякий инспектор гимназии или даже просто учитель, может потребовать у него гимназический билет и сделать замечание.

— За что?!

— За поведение. Или нарушение формы. Да мало ли.

— Ёлки-палки!

— Что, простите?

— Да ничего! Блин, хороший костюм, да ещё и в пору… вроде бы.

— Это действительно неплохая вещь, и я могу её перешить. Просто будет не мундир, а пиджак или курточка.

— А что — вариант! — воскликнул Будищев, представив Сёмку в костюме. — Решено — пусть будет пиджак. Будет в нем сидеть и принимать заказы.