Джон Ширли - BioShock: Восторг

– Призраков! – Фонтейн презрительно покачал головой. – Психи! Когда вы с Сушонгом вообще возьметесь за побочные эффекты плазмидов?

Для него это был ключевой вопрос. Он предполагал, что настанет время, когда ему самому придется использовать плазмид. И, возможно, даже не один.

Она не ответила. Внутри Фонтейна вспыхнула ярость, он схватил Бриджит за плечо и повернул ее лицом к себе:

– Тененбаум, ты меня вообще слушаешь?

Она посмотрела в сторону, сделала шаг назад, отказываясь встречаться с ним взглядом. Ее голос зазвучал монотонно, кажется, с какой-то примесью насмешки:

– Ты пытаешься меня запугать, Фрэнк? Я прошла через ад в свое время, – на нее вновь нахлынула задумчивость. – И я не встретила там мучителей. Скорее родственные души… но эти дети… – она вновь посмотрела через окошко, – они пробуждают во мне что-то.

– Что-то? Что именно?

Она покачала головой:

– Не хочу говорить об этом. Ах, ты хочешь узнать о... побочных эффектах? Да. АДАМ действует как доброкачественный рак. Уничтожает родные клетки, замещает их нестабильными стволовыми. Эта нестабильность – источник удивительных свойств, но… – она вздохнула, – также причина повреждений. Потребителям надо все больше и больше АДАМа. С точки зрения медицины – катастрофа. Но ты же бизнесмен, – на ее лице появилась весьма своеобразная улыбка, – если ты уберешь побочные эффекты, то, скорее всего, не будет привыкания. А без привыкания ты не продашь так уж много.

– Да. Но нам нужно два вида товара. Лучший – для таких людей, как я. Ну и обычные плазмиды для всех остальных. Работай над этим, Тененбаум.

Она лишь пожала плечами, все смотря на детей. Спустя несколько мгновений Бриджит пробормотала:

– Один ребенок – она забралась мне на колени. Я сбрасываю ее прочь… – она коснулась окна пальцам и, прежде чем продолжить, позволила дыму медленно вытекать из ее рта, пока она задумчиво смотрела за стекло. – …Я сбрасываю ее прочь. Я кричу: «Убирайся от меня!» Я вижу, как АДАМ сочится из уголков ее губ, – она закрыла глаза, предаваясь воспоминаниям. – Грязные пряди волос спадают на лицо, одежда грязная, из глаз исходит мертвецкое свечение… Я чувствую – ненависть, – ее голос упал. – Ненависть, Фрэнк. Какую я еще никогда не испытывала. Мучительную, сжигающую ярость. Мне тяжело дышать. Но, Фрэнк… – она открыла глаза и, неожиданно, почти целую секунду смотрела прямо на него. – Тогда я понимаю – что ненавижу не этого ребенка .

После этих слов Бриджит Тененбаум развернулась на каблуках и рассеянно пошла обратно к лаборатории, оставляя за собой след сигаретного дыма.

Фонтейн смотрел на Бриджит. Она сломалась. Может, стоило избавиться от нее. Но она была слишком ценной. И Райан скоро сделает свой ход. Все почти на своих местах…

– Мистер Фонтейн?

Он чуть-чуть подпрыгнул – голос Сушонга застал его врасплох. Он повернулся к ученому, который оказался у него за спиной.

– Господи, Сушонг, не надо подкрадываться к людям вот так!

– Сушонг сожалеет.

– Да черта с два. Слушай, что творится с Тененбаум? Она теряет это или что?

– Теряет… это? – Сушонг выглядел как всегда: прическа волосок к волоску, очки отполированы. Он посмотрел в окно комнатки, словно заменив собой Тененбаум, но он смотрел как будто и не в детскую, а в клетку, полную лабораторных крыс, хотя, конечно же, именно так он все это и видел. – Ах. Возможно, да. Сушонгу иногда кажется, что она потеряла… объективность.

– К слову, о сумасшедших женщинах. Вы разобрались с той, о которой я говорил? С нашим специальным проектом?

Пришел сюда он именно ради этого.

Сушонг быстро оглядел коридор. Нигде не было ассистентов, которые могли бы их услышать. Этот проект был очень секретен.

– Да, – его голос был едва слышен. – Вы поступили умно, установив прослушивающее устройство в комнату этой Жолен. Она говорила с одной из своих подруг. Эта женщина, Калпеппер, она старается научить Жасмин. Говорит с ней о Райане. Убеждает ее, что он великий тиран и все в этом роде.

– Да, Реджи рассказывал, он принес стенограммы. Или ты думаешь, он не сообщает все в первую очередь мне? Калпеппер ополчилась против Райана. И Жасмин Жолен беременна. Или, может быть, мне стоит говорить «Мэри Кэтерин» беременна, это ее настоящее имя. Так что, вы предложили ей сделку?

Он кивнул:

– Тененбаум предложила сделку – она согласилась! Деньги. Чтобы она могла жить и не зависеть от Райана. В обмен на оплодотворенную яйцеклетку. Ребенка Райана! Она пришла в лабораторию, Тененбаум извлекла диплоидную зиготу!

– Что? В смысле, ребенка, правильно? Зародыш?

Сушонг кивнул:

– Мистер Фонтейн понял все точно.

– У нас есть кто-нибудь, чтобы носить этого ребенка?

Сушонг моргнул:

– Носить ребенка? Я не могу носить его. Дети, они…

– Сушонг, я говорю о том, чтобы он побыл в чьем-то животе, а потом этот кто-то отдал бы его нам.

– Это устроено!

– Что ж, линия крови Райана, его, как вы это называете…

– Его ДНК. Да. Когда новые вита-камеры работают, их основа – ДНК. И ДНК Райана защитит ваш… объект.

– Сушонг, вы думаете, этот проект осуществим в короткие сроки? – спросил Фонтейн. – В смысле, то… как вы это называли?

– Ускоренное развитие. Ребенок растет быстрее. А потом – обусловливание 42 42 Обусловливание – образование рефлексов условных. …

– Это самая главная часть. Обусловливание. Промывание мозгов. Малыш должен подчиняться командам, как вы мне рассказывали. Это возможно?

– Да, я так считаю. Мои эксперименты подтверждают это. Сушонг применяет к мозгу систему поощрений, ставит условия для организма, и человеческий детеныш делает что угодно! Все, что вы от него потребуете!

– Что угодно ? По команде? В смысле, все, что угодно, даже то, что ни один нормальный человек делать не будет? Нам нужно именно это. Мне нужно быть уверенным, что я смогу использовать этого ребенка против Райана, когда придет время.

– Я уверен, да! – глаза Сушонга сияли. Обусловливание, контроль разума – всем этим он упивался. – Особенно, если он попадет ко мне в очень раннем возрасте.

– Хорошо, предположим, вы получите его ребенком, и, давайте предположим, у него будет щенок. Дети любят собак. Вы сможете заставить малого убить его собственную собаку ? В смысле, милого щеночка, которого он действительно любит – сможете заставить его задушить щенка голыми руками? Это будет настоящей проверкой...

Сушонг кивнул, обнажив зубы в ухмылке, что было для него необычно:

– Да! Прекрасно, не так ли?

– Да, если это сработает, – Фонтейн почувствовал легкое головокружение. Это был настоящий туз в рукаве, первоклассное дело. Может быть, самый лучший шулерский трюк. Трюк, который будет раскрыт только через долгие годы. Но в этом и вся красота. Время сделает из него полную неожиданность для Райана. Таким образом, если проект «Атлас» не сработает… у него будет другой шанс добраться до Райана.