Дмитрий Светлов - Охотник на кукушек [litres]

Мудрое руководство курсов доложило наверх о завершении обучения отряда и потребовало от бойцов проставиться «на лечение и ремонт». Костя в этой потехе почти не участвовал, ограничившись изучением «Т-26». Тем не менее знакомство с инструкторами добавило понимания жизни в СССР. В Ленинграде при ОСОАВИАХИМе имелся собственный танковый и авиационный парк с сотнями обученных пилотов и танкистов!

В практическом вождении Василий с Якимовым не отличались от других. Оба кое-как крутили баранку, успешно сбивали столбики и ловко съезжали в канаву. Теша себя надеждой, что на прямой, как стрела, просеке «чудес вождения» не совершить, Костя бодро сообщил:

– Собираемся, парни, надо перегнать трофейные грузовики.

– Кто сядет за руль? – отступая на шаг, спросил Якимов.

– Только добровольцы, для трех грузовиков требуется всего трое шоферов, – не удержался от шутки Костя.

– Убить нас захотел, да? Я толком не научился крутить баранку!

– Просека прямая и ничего крутить не надо.

– А скорость? Никто из нас не освоил перегазовку, – уныло буркнул Василий.

– Едем на первой передаче, – бодро заявил Костя и забрался в подъехавшие сани.

Путь начался в молчании, что не понравилось ездовому, и он хвастливо заговорил об успешной атаке на деревушку. Расстроенный Якимов завелся с полуоборота и принялся критиковать:

– Вам просто повезло, нарвались на сонных и бестолковых!

– Это классический удар кавалеристов Буденного! Сам видел! Наше село освободил один эскадрон!

– Сначала надо было ударить минометами, затем добить пулеметным огнем.

– Тоже мне умник, минометами! А ночевать где? В чистом поле на снегу? Мы дома сохранили! И карелам, и себе!

– Все равно повезло! – не сдавался Якимов. – Нарвись на строевую часть, и хана вашей атаке.

– В Гражданскую офицерье били, а господа по выучке давали фору любому красноармейцу!

Костя о боях Гражданской войны ничего не знал и счел за благо не вмешиваться в спор. Сейчас с энтузиазмом строят светлое социалистическое будущее, а пропаганда большевиков регулярно напоминает о злобных буржуях и царях. В двадцать первом веке обе стороны признаны одинаково пострадавшими, а виновники кровавых событий скрыты плотной завесой молчания. По большому счету потомкам безразличны и красные, и белые.

Обвешанный гаджетами продвинутый умник никогда не заведет довоенный грузовик, тем более газгольдерный. Стартер и вперед? Ага, а магнето с ручным пуском двигателя не хотите? Но прежде необходимо развести костры под картером, коробкой передач и задним мостом. Это первый шаг. Затем в ведрах кипятят воду и заливают в двигатель, одновременно спуская ее через нижний краник.

В бензобаке, судя по запаху, залит спирт с лигролом, но Костя на всякий случай взялся за разогрев бочек газгольдера. На все про все ушло два часа, а ездовому не хотелось возвращаться в потемках, и он заторопился обратно. Наконец двигатели затарахтели и Костя распорядился:

– Тащите ящики со снарядами и поехали.

– Пушки не отцепляем? – удивился Василий.

– Финны обязательно вернутся в поселок, а бой при поддержке артиллерии придаст харьковчанам уверенности.

– Я машиной толком не умею управлять, а ты хочешь оставить на прицепе пушку!

– Не боги горшки обжигают, садись рядом, вместе выведем грузовик к дороге.

Плавно тронувшись с места, Костя осторожно вывернул на выезд, при этом оставаясь на первой передаче. Честно говоря, он сам был не в ладах с перегазовкой. В двадцать первом веке большинство водителей даже не догадываются о допотопных методах управления автотранспортом. После выезда на просеку отрегулировал ручную подачу топлива и встал на подножку:

– Берись за баранку и никуда не сворачивай!

Спрыгнув в снег, бегом вернулся к заимке и вывез на просеку Якимова. Отправив друзей, поспешил за руль третьего грузовика и застрял на повороте. На выезде из леса слишком рано повернул, и пушка зацепилась за дерево. Хана – ни туда ни сюда, ель намертво вклинилась между колесом и станиной. После получаса бесполезных трепыханий Костя решил бросить пушку, дал для расцепки несильный толчок назад и неожиданно получил свободу.

Поездка без свидетелей подвигла к идее попрактиковаться с переключением передач. В теории просто и понятно: нажал сцепление, резко газанул, на слух подловил момент и включил следующую скорость. На практике получался жуткий скрежет шестеренок с риском самопроизвольной остановки мотора. Тем не менее после серии попыток он приноровился и догнал ползущих черепашьей скоростью друзей.

– Молодцы! Сразу видно ленинградцев! – обрадовались грузовикам харьковчане. – Пленных делим на три группы и грузим!

– Погодите! Сначала отцепите пушки и выгрузите ящики со снарядами, – воспротивился Костя.

– Пушки? Зачем они нам? – с искренним удивлением спросили майоры.

– Финны обязательно вернутся, а вы их – пушками.

– Вернутся? Брось, мы здесь месяц, за это время они ни разу не ходили на нас в атаку.

Что верно, то верно, война за Великую Финляндию не популярна среди населения. Солдаты не рвутся в бой, и никто из них не пойдет на пулеметы. Чем громче трезвонит пропаганда о будущих границах от Невы до Архангельска, тем больше перебежчиков через фронт. Их дому никто не угрожает, и выбор здравомыслящих людей очевиден: плен предпочтительнее смерти с винтовкой в руках.

Майор протянул три толстых пакета:

– Не сочти за труд передать полковнику боевое донесение.

– И наши забери, – попросили комиссары. – Отдай в руки комиссару полка.

– Они точно в передовом батальоне? – засомневался Костя.

– Как же иначе? Наши донесения внесут в журнал боевых операций, а копии отошлют в штаб дивизии.

С наступлением январских сумерек посыпал легкий снежок. Получив опыт самостоятельного вождения, Василий с Якимовым заметно подбодрились, даже самостоятельно развернули грузовики в обратную сторону. Придирчиво проверив технику, Костя еще раз проинструктировал друзей, сделав особый упор на проезд через контролируемый финнами участок.

Погода в Центральной Карелии ничем не отличается от ленинградской или мурманской. Череда атлантических циклонов на время прерывается арктическим антициклоном, затем снова начинается мерзкий ветер со слякотной оттепелью. Начавшийся с вечера небольшой снежок превратился во вьюгу с крупными мокрыми снежинками.

Старорежимные фары с лампами накаливания освещали не далее нескольких метров. Растущие вдоль просеки деревья слились в единую черную стену, что исключало надежду хоть как-то определить пройденный маршрут. Можно смеяться, но сейчас на грузовиках нет спидометров, как и счетчиков пробега. Впрочем, Костю более всего волновали машины позади, и время от времени он выбирался на подножку и смотрел назад.