Гарри Гаррисон - Миры Гарри Гаррисона. Том 20

Утром она услышала разговор Эрефнаис с одной из членов экипажа и всем телом затрепетала от гнева. Она должна была догадаться.

— Они исчезли, Эрефнаис, все пятеро. Проснувшись, я увидела, что ни одной нет на месте. Их нет ни внизу, ни наверху.

— И ты ничего не заметила?

— Ничего. Сегодня я проснулась первой, чтобы заступить на вахту… Просто уму непостижимо.

— Вовсе нет! — громко выкрикнула Вейнте', и говорившие вздрогнули. — Непостижимо то, что я не догадалась об этом. Им прекрасно известно, что в Икхалменетсе их не ждет ничего хорошего. Они хотели укрыться в Йибейске. Поворачивай назад, Эрефнаис!

Вейнте' говорила повелительным тоном, властно выпрямившись. Но Эрефнаис и не подумала повиноваться, а лишь неподвижно застыла. Словно окаменели и члены экипажа; каждая одним глазом наблюдала за говорившими. Вейнте' знаками выражала срочную необходимость, требовала повиновения, грозила гневом, словно грозовая туча, возвышаясь над низенькой Эрефнаис.

Это сгорбленной-то, приволакивающей ногу Эрефнаис своевольничать? Однако ее мало интересовал конфликт бывшей эйстаа и Дочерей Жизни. Энге была добра к ней, никогда не обижала… Эрефнаис мало что слыхала о Дочерях Жизни, и они не вызывали у нее беспокойства. Хватит крови, она была уверена в этом, а в каждом движении рассвирепевшей Вейнте' сквозило желание убивать.

— Следуем прежним курсом. Мы не повернем. Пассажир может быть свободен.

Она повернулась и пошла прочь, и только хромота не давала ей в полной мере выразить чувство удовольствия и торжества.

Вейнте' застыла в отчаянии. Она здесь не распоряжалась, — как, впрочем, нигде отныне, мрачно напомнила память, — не могла она прибегнуть и к силе. Экипаж не допустит этого. И она замерла, пытаясь побороть холодный гнев. Логика выше, сейчас не время для чувств. Деваться некуда — теперь она ничего не могла сделать. Энге и ее подруги сумели скрыться… пока. Но это неважно. Они еще встретятся, и возмездие будет мгновенным. Об Эрефнаис тоже пока придется забыть. Не стоит и думать о пустяках. Она должна думать о Месекеи, о тех больших делах, что ей придется совершить. Своих целей она может добиться лишь тщательно спланировав действия, выбросив из головы ненужные эмоции. Всю жизнь ей приходилось сдерживать свои чувства, и она только удивлялась обретенной силе. А все этот устузоу… Он подбил ее покой, обрек ее на вечную ненависть. Это из-за Керрика и его родни она стала такой. Она не забудет. И пока будет сдерживать гнев. И только однажды… Ненависть надо таить в уголке сердца. Чтобы однажды предаться ей.

Так думала она и постепенно успокаивалась; тело вновь становилось ее собственным. Оглядевшись, Вейнте' обнаружила, что осталась в одиночестве. Эрефнаис с вахтенными была наверху, остальные дремали. Вейнте' посмотрела туда, где еще вчера спали Энге и ее подруги, — и ничего не ощутила при этом. Так и должно быть. Она вновь владела и телом своим, и эмоциями. В темноте кто-то пошевелился. Вейнте' вспомнила об Акотолп и самце. Едва разглядев их в темноте, она подошла поближе.

— Помоги беспомощному самцу, великая Вейнте', — захныкал самец, тщетно дергаясь в мертвой хватке Акотолп.

— Да, я помню тебя по ханаке. — Вейнте' заинтересовал мяукающий голос самца. — Ты и есть певец Эсетта, не так ли?

— Вейнте', вечно первая, потому что она помнит имена всех, от нижайшего до высочайшего. Но теперь несчастному Эсетте не о чем петь. Эта толстая вытащила меня из ханане, волокла меня через вонючий туман, мешавший дышать, едва не утопила по пути к урукето, а теперь больно стискивает мою руку. Я пытался говорить, просил, чтобы она меня отпустила, пока не умерла.

— А почему ты не умер? — грозно спросила Вейнте'.

Эсетта взвизгнул и отшатнулся.

— О великая Вейнте', почему ты хочешь смерти ничтожнейшего?

— Не хочу, но остальные ведь умерли. Храбрые иилане' Алпеасака. Умерли, когда умер их город.

И тут Вейнте' вдруг почувствовала страх. Они умерли, а она? Почему она осталась жива? Верной Сталлан она сказала тогда, что они осталось живы лишь из ненависти к устузоу. Так ли? Неужели этого довольно, чтобы выжить, когда умерли все? Она мрачно поглядела на Акотолп и только сейчас начала понимать, в каком состоянии та находится. Сомнение в жизни, сопротивление смерти. Акотолп случалось работать во многих городах, и она не была всей душой предана одному из них. Но она была ученой, а потому знала, что смерть может наступить в любой момент. Сейчас в этом оцепеневшем теле шла борьба. Только силой воли удерживала себя Акотолп среди живых.

И когда Вейнте' поняла это, в нее словно влились новые силы. Если эта толстуха может жить, если у нее хватает сил для этого, на что будет способна она сама, обладающая силой воли эйстаа… она может жить, она будет жить… и снова править. Ей это по силам!

И Вейнте' в победном жесте подняла обе руки и полоснула когтями неподатливую стенку. Перепуганный стон проник в ее сознание, и она посмотрела вниз, на скрючившегося на полу Эсетту. Желание пришло мгновенно.

Она нагнулась и сильной рукой разжала пальцы ученой. Он начал торопливо благодарить, но она грубо возбудила его и уселась на него верхом.

Акотолп продолжала сидеть в той же позе, но один глаз вдруг медленно повернулся и уставился на соединившуюся пару.

После трудов праведных Вейнте' решила поспать. Проснувшись, она сразу увидела жирную Акотолп, которая пыхтя лезла наверх, в плавник. Вейнте' огляделась, самца не было видно — спрятался, должно быть. Она с усмешкой шевельнулась при этой мысли и вдруг почувствовала, что от мысли об Эсетте сон оставил ее. Урукето качнулся на высокой волне, и внутрь плавника проник яркий солнечный луч. Вейнте' окончательно проснулась и встала, зевая и потягиваясь. Свет манил ее к себе, и она неторопливо поднялась наверх. Там стояла Акотолп, зрачки ее при ярком свете превратились в две узкие щелочки. Она поглядела на Вейнте' и быстро зажестикулировала, выражая радость и благодарность.

— Грейся на солнце, добрая Вейнте', наслаждайся теплом, а я буду благодарить.

Вейнте' знаком выразила согласие и удовольствие. Акотолп переплела большие пальцы в дружественном жесте и заговорила;

— Благодарю тебя, сильная Вейнте', ты спасла мне жизнь. Научная логика определяет мое существование, но я знаю и про важную роль тела, хоть оно и подчиняется мозгу. Я знаю, что по приказу эйстаа в организме любой иилане' могут начаться метаболические изменения, которые заканчиваются смертью. И когда в бедном Алпеасаке все умерли, я поняла, что причиной тому смерть города. Осознав это, я испугалась за себя, ведь, несмотря на мои неограниченные познания, этот удар мог сразить и меня. Помогло то, что остался жив самец. Раз может он, могу и я. И поэтому я так держалась за него, пока боролась за жизнь. А потом пришла ты и отобрала его, и я пришла в себя, возвратилось и зрение. Я увидела, какая ты живая, великолепная и прекрасная. Это придало мне силы, и я поняла, что смерть отступила. Благодарю тебя, сильная Вейнте'. Моя жизнь в твоем распоряжении. Я — твоя фарги, и жду повелений.