Екатерина Русак - Магиран из Прошлого

- Сильный соперник, - произнёс он. – Хороший боец! Рабер, ты проиграл, но я освобождаю тебя от любых работ в лагере!

Офицеры посмотрели на своего начальника, не понимая, шутит он или нет? Но хозяин не шутил. Он отплатил мне сторицей, не держа в душе затаённой обиды. Это был благородный поступок человека действительно сильного духом и достойного уважения1.

28 июля 2134 года. 10 часов 11 минут по местному времени.

Лагерь исправительных работ в Мордовии.

***

- Рабер, тебя вызывает начальник лагеря, - сообщил мне шнырь.

Я блаженно лежал на шконке, переваривая сытный завтрак. Услышав о вызове, я нисколько не обеспокоился. Начальник лагеря действительно сдержал своё слово и меня никто не трогал. Я имел возможность смотреть стереовизор, играть в компьютерные игры и без всякой боязни для себя расспрашивать других зэка о современной жизни. Я узнал многое и теперь понимал, что то настоящее, в котором я живу, лишь гипертрофированное прошлое, которое мне было известно здесь лучше, чем кому-нибудь. Прекрасное далёко оказалось к большинству людей жестоко.

Я поднялся с койки и отправился в комендатуру. Там меня пропустили беспрепятственно. Я прошёл по короткому коридору и постучался в дверь кабинета хозяина.

- Вызывали, гражданин начальник? – я вошёл в его кабинет.

- Да, вызывал, - ответил он. Хозяин стоя рассматривал на широком настенном мониторе политическую карту. Жестом он пригласил меня подойти поближе. Теперь я видел его в офицерской форме и мог рассмотреть его звёзды на погонах. Хозяин был в звании подполковника.

- Война будет, - без особняков сказал хозяин. – Всё к этому идёт.

Я промолчал, ожидая продолжения. Но следующий его вопрос был далёк от прежней темы:

- Хорошее у тебя житьё, Рабер?

- Спасибо, грех жаловаться, гражданин начальник, - ответил я, несколько насторожившись.

- А не скучно целый день спать, жрать и ср.ть? – слабо улыбнулся хозяин.

- Скучно, - сознался я. – Но лучше, чем на промке вкалывать. Скука, она вещь относительная. Вот когда твой кореш по нарам в седьмой раз будет рассказывать, как и за что он сюда попал, скучать начинаешь так, что боишься, как бы зевая челюсть не вывихнуть.

- Самое страшное – это скука, - подтвердил он. – Поэтому хочу предложить тебе, Рабер, развлечение. Заставлять не имею права, а если сам захочешь, то пожалуйста.

Я весь превратился в слух.

- Будет война, очень скоро, - продолжал хозяин. – В лагерь пришла бумага с предложением отобрать среди заключённых самых здоровых и смекалистых, что бы сделать из них солдат и направить в действующую армию. По моему мнению, ты, Рабер больше всего отвечаешь этому требованию. Но приказывать я не могу, это на добровольной основе. Что скажешь?

Я ответил не сразу, но вопрос задал:

- Неужели в России больше воевать некому, если по тюрьмам мобилизацию начали?

Хозяин вздохнул.

- Я тоже попросился на фронт. Жду ответа.

- Я – офицер запаса, - напомнил я.

- Именно поэтому я обратился к тебе в первую очередь, - сказал хозяин. – Если захочешь, сам наберёшь среди зэков команду и будешь старший над ней. Авторитета тебе не занимать и в рукопашной ты не слабак. Понимаю, что срок у тебя небольшой. Поэтому решай сам.

Но я уже принял решение, решил уточнить:

- Я имею право взять в команду кого пожелаю?

- Взвод. Двадцать человек с лагеря, - пояснил хозяин. – Только тех, кого посчитаешь нужным. Тебе с ними в бой идти, не мне.

- А если наберу меньше?

- Не имеет значения.

- Я готов! – объявил я. – Кто примет команду, для выдачи обмундирования и отправке к фронту?

- Никто, - рассмеялся хозяин. – Сам этим и займёшься. Давай документ!

Я извлёк из кармана свой паспорт и протянул хозяину. Тот взял его, подошёл к хитрому прибору и сунул в специальную щель. Набрав код и пощёлкав клавиатурой, сказал:

- Вы теперь больше не заключённый, господин капитан!

Он вручил мне документ и заметил:

- Форму на всех привезут прямо сюда. Завтра. Поэтому срочно нужен список людей и размеры. Одежды, обуви и кепи. Времени мало. На все определяю два часа. И ещё одно. Для тебя я больше не хозяин. Фамилия моя - Ледовый. Меня называйте отныне Максимом Юрьевичем, а когда мы одни я не обижусь на одно имя без отчества...

28 июля 2134 года. 10 часов 49 минут по местному времени.

Лагерь исправительных работ в Мордовии.

***

Я вышел от хозяина в радостных чувствах. Я получил свободу. Я больше не зэка. Это было приятно. Но радость омрачало чувство неизбежной угрозы войны, которой невозможно было избежать. Как бы то ни было я должен выполнять свой долг перед страной. И конечно Межвременья. Но о последнем я редко задумывался. То времени не было, то различные дела отвлекали.

Я повернул по дороге в сторону промзоны. Все зэка были сейчас на работе. Меня остановил контролёр, но я быстро объяснил ему, зачем сюда я пожаловал. Больше мне никто не мешал. Я сразу нашёл Штыка и Луку, которые сидели вытянув ноги в тенёчке на лавочке и неторопливо перекуривали.

- Что, братва, отдыхаем после изнурительной работы? – спросил я, подходя к ним поближе.

- Мы ещё и не начинали пахоту! – ответил Лука. – Большая работа – большой перекур.

- Во-во! – добавил Штык. – От работы кони и те дохнут. А ты, что, Фокусник, нам помогать пришёл?

- Вы же ничего не делаете, поэтому вам обязательно помощь понадобиться, - сострил я, присаживаясь на лавочку рядом.

- А без понтов? – спросил Штык.

Ох уж этот Штык! Мальчишка скверный. Наблатыкался, за то время пока со мной в корешах ходит. Только зря он это. Во-первых этот жаргон пережиток прошлого, который мало кто понимает. А во-вторых скоро он вообще никому нужен не будет… Но, если быть откровенным, его словечки на остальных зэка некоторый ужас наводят.

- А если шутки в сторону, - ответил я, закуривая. – То я уже откинулся сегодня.

- Не может быть! – воскликнул Штык, а Лука в своей обычной манере улыбаться при разговоре, добавил:

- Да что ты говоришь?

- Все чин-чинарём! – сказал я. – Сам хозяин отметку сделал. Теперь я свободный человек.

- Не похоже, что бы полицай за просто так свободу зэку дал, - буркнул Штык.

- Правильно мыслишь, - одобрил я. – Конечно не за красивые глазки. Я воевать еду. И вас хочу с собой забрать.

- Воевать? – переспросил Лука. – С кем?

- А я знаю? - ответил я, делая глубокую затяжку. – Война на носу.

Я коротко пересказал свой разговор с хозяином и добавил:

- Вот как всё закрутилось. Кто из вас со мной?

- Толстосумы воевать, конечно, не пойдут, - глубокомысленно заявил Лука. – Эту почётную обязанность по защите Родины они оставили нам. Но мне какой резон воевать за них? У меня ничего нет. И у Валеры Штыка ничего нет. И у тебя, Михаил, тоже. За что нами идти под пули и снаряды? Что бы полицаи и олигархи жили красиво? Я работаю на них, получая скромное жалование, которое мне позволяет кое-как сводить концы с концами. Это понятно. Но почему я ещё должен погибать за них? Пусть по справедливости воюют те, у кого есть многоэтажные дома, вертолёты и яхты. Пусть своих сынков изнеженных на фронт отправляют. Дураков пусть на стороне поищут! Нет, я не испытываю особого пламенного желания брать оружие в руки.