Иса Браус - Мадам Лекринова [СИ]

— Доброе утро, Руслан, — буркнул мужчина, сев в повозку.

Кучер, опустив рычаг, привел автоматоны в движение. Повозка тронулась с места.

— Пётр Иннокентьевич, вы, наверное, вряд ли сможете представить, как вам повезло, что мне пришлось вчера задержаться в участке до поздна-с, — это заявление Руслана привлекло к нему холодный взгляд начальника, выражающие ровным счётом ничего, поэтому юноше захотелось опустить свой взгляд на колени. — Ваша жена вчера-с телефонировала.

— О, вот оно что! — Пётр прищурил веки, на минуту Руслану показалось, что его выражение лица стало растерянным, может поэтому начальник отвернулся к окошку. — Она раньше никогда так не делала. И что же ты ей сказал?

— Сказал, что вы на задержании и вряд ли будете доступны-с, — юноша несколько секунд нервно сжимал кулаки, но затем, подняв голову, осмелился обратиться к начальнику. — Пётр Иннокентьевич, вам не…

Однако не успел Руслан договорить, как к его лбу слегка прижался набалдашник трости Петра, мужчина устало покачал головой.

— Ты так ещё молод и наивен, Руслан. Усвой один урок: измена — это когда ты и в любовнице пытаешься личность найти — а когда ты используешь проституток ради удовлетворения своих потребностей — это не измена, — Пётр положил трость на колени и снова повернулся к окну. — Тем более ты знаешь ситуацию с моей женой.

— Да-с, однако… Пётр Иннокентьевич, вам не кажется, что после того несчастья, которое с ней случилось, вы поступаете подло?

— Подло было, если бы я завел любовницу, однако я не хочу этого делать, потому что люблю свою жену и буду ей верен до конца своих дней! — Пётр уже не скрывал своего раздражения. — И вообще, мне эти споры уже осточертели! Так что закроем эту тему!

Повисло гнетущие молчание. Прежде чем переходить к делу, нужно было собраться с мыслями. Руслан повернулся к окошку. Повозка уже проезжала мимо Белой площади. Её словно кружево обрамляли аккуратные двухэтажные здания. Центр площади украшал белокаменный фонтан, к которому стекались готовившиеся к занятиям студенты. Прогуливающиеся молоденькие девушки то и дело бросали на них застенчивые взгляды, краснели и о чём-то перешёптывались. Мимо проходили мама с сыном. Мальчик тянулся к фонтану, но строгая женщина, держа его за руку, шла вперед. У одного из фонарных рядом со стопками бумаг стоял на ящике мальчишка, который кричал, махая газетой: «Новости с Большой земли! Убийство эрцгерцога на юге. Покупайте газеты. Свежие новости». Мимо него проехала железяка странной формы, что подметает городские улицы. Руслан порой давался диву от таких диковинок. Однако его иногда пугало то, что эти железяки заменят обычных рабочих, которые из-за потери работы могут остаться на улице. А про себя он подумал: «Господи, помилуй нас! Только бы эти железяки не заменили полицейских».

— Так что у нас по делу? — наконец, спросил Пётр со скучающим видом.

Руслан достал из сумки с инструментами копии материалов дела и стал вкратце излагать суть дела.

Месяц назад в особняке Киреевка на окраине Александрограда был найден труп сорокавосьмилетней графини Зорич. При осмотре места преступления родственники сообщили, что, не считая нескольких ассигнаций, пропала старинная маска времен эпохи возрождения.

Смерть графини была очень странной. Результаты вскрытия показали, что она умерла от обширного кровоизлияния в мозг, при этом на теле не было никаких следов побоев, если не считать лопнувших барабанных перепонок.

Через неделю в доме по Филаретовской пропала семейная реликвия — кинжал татарского солдата. Как утверждали хозяева, они проснулись от ужасного женского крика, а когда выбежали в коридор, то обнаружили трупы двух служанок. Сами хозяева отделались легкой мигренью. Так следователю стало известно, что воришка женщина, а когда уже дошло до народа, газетчики дали ей прозвище мадам Лекринова. От слова Le Cri, что с французского означает «крик».

Через пять дней поздно ночью телефонировала в участок госпожа Урусова. Она сообщила, что смогла обезвредить воровку, которая пробралась к ней в дом и попыталась украсть Рубиновое евангелие. Женщина была уверена, что это была мадам Лекринова. Следователь Костюшко, которому поручили это дело, и полицейские прибыли в дом по улице Майорской, однако они оказались бессильны. Все они скончались от обширного кровоизлияния в мозг, как в предыдущих случаях.

Затем это дело перешло в руки следователя Перова, однако и он с ним недолго поработал. На днях один из информаторов ему сообщил, что Лекринова возможно появится в апартаментах Миклушина в Елизаветенском переулке.

— Вот Перов и организовал засаду… Скоро мы подробно узнаем, чем она кончилась, — на этом Руслан и закончил доклад.

— Молодец, Воскресенский. Только ты не ответил на один вопрос, — Пётр с недовольным видом спросил помощника. — Как так получилось, что МЫ этим делом занимаемся? Ведь у тебя, как и у меня, выходной день сегодня. Что ты делал в участке?

— Не серчайте-с, Пётр Иннокентьевич, — Руслан виновато опустил голову. — Помните, вы просили сегодня съездить к потерпевшему по нашему последнему делу и вернуть ему карманные часы, которые он из-за пережитого стресса оставил в участке. Я сегодня утром вспомнил, что забыл их вчера забрать. Поэтому пришлось поехать в выходной день в управление. А в коридоре я попался на глаза начальству. В общем, он дело мадам Лекриновой поручили нам-с.

— Вот это я понимаю, оказаться не в том месте и не в то время. Мда, Воскресенский, только ты так можешь! — увидев, что помощник всё ещё сидит с опущенной головой, Пётр смягчился. — Ладно, с каждым такое может быть.

— Вы бы видели, как начальство было зло. Оно не мудрено, ведь уже два следователя погибло.

— Стало быть решили пожертвовать нами. Нет, я даже не удивлён. Я ведь прекрасно понимаю, как ко мне относится начальство.

— Зря вы так, Пётр Иннокентьевич. Они знают, что у вас хорошая раскрываемость, — затем Руслан призадумался. — Хотя… Если вспомнить, в каком тонне был отдан приказ, то может быть вы в чём-то и правы-с.

— А в каком тонне он отдал приказ?

— Если до словно цитировать, он сказал: «Значит так, мне плевать, в какой клоаке сейчас Вахлаков! Через три часа он должен быть на месте преступления!»

— Я так и думал, — усмехнулся Пётр, в этот момент повозка затормозила. — Кажется, мы приехали.

Вступив на землю, Пётр Иннокентьевич удивился тому, как быстро могут пролететь слухи по Александрограду, ибо Елизаветенский переулок напоминал пчелиный улей. Толпа зевак была настолько плотной, что Петру пришлось тростью расталкивать людей, дабы пробраться к дому. Мужчина никак не реагировал на возмущение толпы, а вот Руслан, который шёл следом, извинялся перед людьми за грубость начальника фразой: «Ради бога извините, но так надо».