Комбат Найтов - Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево [сборник litres]

«Смотри-ка! Живой!» – подумал Владимир, убирая записку в карман.

– Ерощенко! Накорми человека, и дайте ему муки!

Мука служила «валютой». Ее в Норвегии было мало, и она была очень дорогой. А без нее никак! Одной рыбой сыт не будешь! Адмирал дошел до радиостанции центра связи и передал сообщение в штаб флота. На позициях у Нарвика находилось три «эСки» и две «Катюши», остальные прикрывали главные силы флота, которые завершали разгром основных аэродромов немцев на Лофотенах. Скорее всего, их снять с операции не разрешат, тем не менее попытаться стоит. Подготовил РДО для лодок у Нарвика. Одна «эСка» 10-го должна отходить с позиции. Итого четыре лодки.

Головко, действительно, запретил вмешиваться в работу надводников. Сами они к Нарвику пойти не могут, пока: в Буде сохранившийся аэродром немцев. Поэтому будут ждать полярной ночи. Владимир Николаевич отчетливо понял, что помощи от командования ждать не приходится. Все переключились на линкоры и тяжелые крейсера. Всячески форсировали ремонт «Гангута», возобновили постройку линкоров типа «Советский Союз», тем более что турбины для них «валялись» на складах. Поэтому он сел в самолет и улетел из Тромсё в Молотовск, там в доках собирались четыре лодки 6-й серии, и три проходили ходовые испытания. Еще одна лодка застряла где-то в каналах из-за посадки на грунт. Экипажи были просто никакие. Вернувшихся из похода Векке, Егорова, Нечаева, Мадиссона и Никифорова он срочно перевел в первый дивизион. Вышедшего из госпиталя Константинова, несмотря на его отговорки, направил в Молотовск тоже. Несмотря на форсированный до предела график достройки и испытаний, в строй в сентябре вступило только пять лодок. Загрузив боеприпасы и продовольствие, лодки вышли в поход, направляясь в Тромсё. В походе лодки попали под бомбежку с воздуха и с моря. Непонятно откуда возникшие немецкие сторожевики атаковали отряд в районе острова Ванней. Где-то здесь сохранилась немецкая база снабжения. Бой кончился в пользу лодок, но Жукову пришлось взять командование «70-й» на себя, и именно эта лодка решила исход боя. По приходу в Тромсё Александр Иванович Мадиссон неожиданно застрелился, оставив записку, что после того, что произошло, все будут считать его хапугой и трусом, поэтому он уходит из жизни. Уп-псс, приехали! Отряду требуется забункероваться, пополнить запасы и выходить в море, а на борту сплошные особисты. Рявкнув на всех, Жуков пишет приказ на выход и уходит в Вест-фьорд. На борту «70-ки» и «68-й» сидят следователи военной прокуратуры. Пройдя проливами между Хинне и Панге и протиснувшись возле Вествеге, лодки вовремя прошли в Вест-фьорд. «64-я» не удержалась на перископной, ее несколько дней гоняли «U-ягеры» у Гравермаркена. Тем не менее Нечаев сумел оторваться от них, но израсходовал половину имитаторов и пять торпед. Торпеды ушли в «молоко». С опозданием на двое суток он прибыл на позицию. На всех лодках были «няньки»: Виноградов, Карпунин, Успенский с дивизии и отдела подводного плавания курировали всех молодых командиров. И только Векке, сменивший покойного Мадиссона, шел один. Лепешкин, который должен был курировать его, не смог прилететь из-за тумана. Какая-то надежда, что задачу удастся выполнить, все-таки была. На старой позиции у шхер Хинне стояли Шулаков и Гольдберг, их прикрывали Сухорученко и Тураев на «эСках». Пять лодок Жукова встали западнее. Глубины не позволяли лечь и затаиться, но лодки вполне нормально удерживали позицию, благо что ночи уже длинные, почти 20 часов.

Неприятности начались 11 октября: на связь не вышла К-65. Успенский и Константинов не отвечали на запросы. Жуков, прождав ответа 16 часов, вычеркнул лодку из расстановки. Ночью Шулаков сообщил, что немцы начали контрольное траление и обрабатывают шхеры глубинными бомбами. Из Нарвика вышло 11 судов и кораблей. Тех лодок, которые были на позициях у Хинне, вполне хватило, чтобы отправить их на дно! Все, что было проделано, оказалось пустой работой. К-70 двинулась к входу в Офот-фьорд. Выход из порта завален минами наглухо! Стоят в несколько рядов, и снаружи, и изнутри фьорда. В самом Нарвике взлетают ракеты, работает радиостанция «Свободная Норвегия», которая передает, что немцы покинули Нарвик. В этот момент раздаются более десяти мощнейших взрывов. Город погружается во тьму. Немцы взорвали все, что только можно было. Жуков передал в штаб флота данные и остался в районе Нарвика, передвинув остальные лодки к Буде. «70-я» ждала тральщиков, которые вышли из Тромсё. На третьи сутки акустик доложил о странных шумах в районе острова Скрове. Кто-то стучал кувалдой по железу под водой, подавая сигнал SOS. Заинтересовавшись, Жуков пошел в сторону стуков. Остров состоит из двух островов: большого и маленького. Звуки доносились из пролива между островами. Дали сигнал по звукопроводке. Ответа не было, но характер звуков изменился. Азбукой Морзе передали позывные К-65. «70-я» дала свои. В ответ запросили разрешение всплыть. Жуков дал «добро». Послышался звук подачи воздуха, но не централизованный, а раздельно по отсекам. Аварийное всплытие! Показалась рубка и нос лодки. Все выдвижные устройства были погнуты. Из носового аварийного люка показался человек, который просемафорил, что в ЦП был пожар 11 октября. ЦП не отвечает, залит водой. Лодка сидела очень глубоко. Жуков высадил на лодку аварийную партию, завели буксир, и К-70 повела аварийную лодку в бухту Бреттеннес. Там удалось встать лагом к ней и толкнуть ее на небольшой песчаный пляж. Приступили к осушению третьего отсека, отдраив переборку во второй. Наконец, удалось попасть в отсек. В отсеке все были в ИДА, следы сильного пожара, который потушили затоплением отсека. Чтобы не срывать выполнение задачи, они не всплыли, а боролись с пожаром под водой. Течением неуправляемую лодку забросило между островами. Принявший командование командир БЧ-5 капитан-лейтенант Трусов, убедившись, что в море тихо, боевых действий нет, на пятые сутки стал давать SOS, пытаясь наладить связь с командованием отряда. Похоронили погибших, дали орудийный салют, Жуков написал представление на звание Героя на командира лодки капитана 3-го ранга Константинова, каплея Трусова и капитана 1-го ранга Успенского. Один из подошедших тральщиков взял лодку на буксир и повел в Тромсё. А К-70 первой вошла в Нарвик. Погрузочные транспортеры были взорваны, все краны лежали, вход в порт перекрыт тремя потопленными судами. Взлетно-посадочная полоса вздыбилась вывороченными плитами. Панов, командир «семидесятки», чуть не повредил носовые рули, забыв их завалить. Наконец, ошвартовались у причала Вассвика. На берегу лодку встречали местные жители. Среди них был и старшина 2-й статьи Кирванен. Он отпустил «норвежскую» бородку, курил трубку, рядом с ним была девушка с ребенком, которая его и спасла.