Игорь Шенгальц - Сыщик Бреннер [2 книги]

Посольства — это наш шанс подружиться с другими народами, мирами. Стать если не братьями, то партнерами. А честное партнерство зачастую гораздо лучше даже родственных уз.

Вместе с утром нового дня наступала новая эпоха, аналогов которой земная история еще не знала. И мне повезло жить в эти времена.

Или не повезло. Это как посмотреть…

Очередь в новомодный ресторан-кабаре «Чужак» растянулась до самого перекрестка. Причем стояли на улице, кутаясь от ветра и снега, не какая-то третьесортная беднота, а люди весьма состоятельные. Джентльмены в дорогих кашемировых пальто, дамы в мехах и драгоценностях. Таким в любом заведении рады. Но здесь и им пришлось ожидать, как обычным смертным, своего права ступить в святая святых и насладиться незабываемым зрелищем.

Внутри же ресторации собрались сливки общества, настоящий финансовый и аристократический бомонд Фридрихсграда.

Разумеется, мне среди приглашенных места не нашлось. Я стоял через дорогу от входа, укрывшись от внимания вышибал-охранников за рекламной тумбой. Прямо передо мной висела красочная афиша, слегка трепеща на ветру одним оторванным углом.

«ВНИМАНИЕ! Только три вечера, только у нас! Несравненная МАРЛЕН с эксклюзивной программой „ПОЛЮБИ МЕНЯ, ЧУЖОЙ!!!“ Количество столиков ограничено!»

Лично меня насторожило бы количество восклицательных знаков в афише, но еще больше вопросов вызывала фигура полуобнаженной мадемуазель, слившейся в долгом поцелуе с невообразимым чудовищем, видимо олицетворяющим того самого «чужого».

Мне доводилось встречаться с настоящими чужаками, в том числе самыми ужасными из них, и ничего общего с рисунком на афише я не видел. Но народ требовал зрелищ и валом валил в кабаре, а устроители готовы были пуститься на любые хитрости, лишь бы именно в их заведение несли свои деньги подданные империи.

Поэтому я и остановился в столь неудобном месте, дабы немного поразмыслить и найти способ попасть внутрь, минуя очередь. Тем более что мой внешний вид вызывал множество вопросов, и громилы на входе не пропустили бы меня в заведение ни при каких условиях.

Идти через главные двери я и не собирался. В любом кабаке подобного толка имелось несколько входов-выходов. Одним из них мне и пришлось воспользоваться.

Пряча лицо от порывов снега в высокий воротник куртки и глубоко надвинув на голову кепи, я обошел здание кругом. Как я и предполагал, узкий проход между домами позволил мне пробраться во внутренний дворик, где рядком стояли мусорные баки, а под навесом виднелась высокая поленница дров и гора угля. Здесь ветра почти не чувствовалось, но снег все так же не переставая валил с неба.

Теперь мне оставалось только ждать. Я подошел к поленнице, став за ней, чтобы не бросаться в глаза случайным наблюдателям, и закурил папиросу. Крепкий табак чуть освежил мое сознание, словно кружка кофе, позволяя мыслям течь быстрее. Чтобы закрепить этот эффект, я вытащил из кармана трехсотграммовую фляжку и сделал несколько больших глотков, по привычке даже не поморщившись.

Мой чертов шнапс! [9] Собирательное название крепких алкогольных напитков, обычно фруктовый самогон ( нем. ). — Здесь и далее примеч. авт. То, что нужно!

Не успел я спрятать фляжку обратно в карман куртки, как тяжелая металлическая дверь, ведущая в здание, со скрипом отворилась и во дворик вышли два поваренка в белоснежных курточках и колпаках. В обычных заведениях поварят подобным образом не экипировали, но в «Чужаке» и в клозете, как говорили злые языки, стояли золотые Unitas [10] Единство ( лат .). От этого слова пошло название «унитаз» — новая модель раковины, включавшая в себя сразу несколько частей. — пафос и амбиции владельца ресторана не знали границ.

Поварята тащили здоровенный чан с пищевыми отходами. Меня мальцы пока не замечали, а я не спешил показаться им на глаза.

Поварята подтащили чан к одному из баков. Несмотря на мороз, они обливались потом от усилий, но все же подняли его вверх, намереваясь перевернуть в бак и на счет «три» опустошить. Но левый поваренок успел сосчитать только до двух и внезапно поскользнулся на ровном месте, упал на одно колено, не выпуская при этом чан из своих цепких рук. Содержимое чана незамедлительно полилось прямо ему на голову.

Второй поваренок, заметив конфуз товарища, вместо того чтобы прийти тому на помощь, сложился пополам от смеха, тут же выпустив из рук свой край чана. В результате то, что не успело вывалиться на голову первому бедолаге, посыпалось на землю.

Но поварята оказались ребятами с юмором. Через секунду оба хохотали так, что колпаки слетели с их голов и упали поверх помоев.

Я не стал дожидаться окончания этого циркового представления и незамеченный зашел в приоткрытые двери черного хода, оказавшись в столь желанном сегодня для многих кабаре.

Короткий коридор со светлыми стенами, куда я вышел, разветвлялся в двух направлениях. Справа до меня доносились ароматы готовящихся блюд, невольно заставив сглотнуть слюну, и слышались громкие голоса поваров. Поэтому я направился налево и через минуту, миновав несколько запертых дверей в подсобные помещения, свернул за угол, очутившись прямиком перед широкими двустворчатыми дверьми, ведущими в основной зал.

Сквозь верхние, слегка матовые стекла дверей можно было незаметно наблюдать за происходящим. Зал был полон, все столики заняты, на сцене проникновенным голосом выводила рулады неизвестная мне певичка, но особого внимания гости на нее не обращали, даже не стараясь приглушить разговоры. Значит, это еще не звезда вечера — Марлен, а кто-то попроще, из местных артистов, выступающая для разогрева публики. Певичка меня не интересовала, гораздо более занимательным я нашел пару охранников в одинаковых черных просторных двубортных пиджаках прямо за моими дверьми да еще несколько их коллег, разместившихся по периметру зала. Что же, публика тут богатая, и охрана, соответственно, на высоте.

Но мне обязательно нужно пройти мимо них. И желательно сделать это тихо, без шума и нервов. Мои наниматели не стремились к скандалу, они просто хотели получить свое, и я должен учитывать их пожелания…