Сергей Уксус - Товарищ Кощей [СИ]

Как там Кощей однажды сказал?.. Для живущих на этих землях людов дурость не беда, а забава?.. Пока осназовцы не стреляли, у гансов оставалась надежда проскочить тихо. Зато теперь...

Хотя надо отдать Геку с Маратом должное: сообразив, чем может аукнуться "помощь" товарища, они тут же пошли на сближение с недостреленными в надежде, что другие гансы в толпу палить не будут.

Они и не палили. Не успели осназовцы добежать до не задетых очередью Абаева гитлеровцев, как из всё той же дыры, роняя на лету предохранительный рычаг и хлопая инициатором, вылетела "лимонка" (явно где-то спёрли) и неторопливо поплыла как раз в то место, где противники должны были столкнуться.

Кричать было бесполезно -- звуки для разогнавшегося меняются, становятся непривычными, а слова -- непонятными. А Гусев находился слишком далеко и не успевал...

Не успевал...

Граната плыла всё медленнее, а тело всё упорнее не желало двигаться. Просто двигаться. Как тогда, в "кюбеле"...

Но ведь тогда получилось?! А значит...

Граната замерла, но это уже не имело значения: Гусев находился рядом, совсем рядом... Ещё шаг... и ещё... про-тя-ну-у-уть ру-у-уку-у-у...

Это было всё равно, что пытаться подвинуть скалу... Нет, не скалу! Танк! Скалу подвинуть невозможно, а танк... то есть граната... медленно... мед-лен-но под-да-ва-ла-ась...

Наконец она неторопливо, очень неторопливо поплыла назад, а Гусев, глядя ей вслед, вдруг вспомнил, что тогда, в "кюбеле", его выбил из ускорения напарник. Которого сейчас рядом нет. Значит, надо выбираться самому. И побыстрее...

Однако побыстрее не получалось. То есть результат был, граната потихоньку ускорялась, но как-то слишком медленно (с другой стороны, если вспомнить, что настолько сильно Гусев ускорялся всего лишь второй раз в жизни, а выходил из такого ускорения самостоятельно вообще в первый...). Однако дело шло, и майор уже думал, что вот сейчас наконец вернётся способность двигаться нормально и тогда...

Обострившимся до невозможности ночным зрением (интересно, оно так и останется? Или потом станет как было?) Сергей вдруг увидел, как по боку чёрного рубчатого яйца, почти долетевшего до той дыры, из которой его бросили, вдруг пробежала узкая, но всё расширяющаяся трещина, из которой выплеснулись багрово-оранжевые язычки пламени, и почти сразу после этого на Гусева обрушилось небо...

В привычные ароматы Темноты вплёлся сначала едва ощутимый, но быстро набравший силу запах карболки. "Как в госпиталь попал", - недовольно подумал Сергей, выплывая из глубин сна куда-то ближе к поверхности. В то состояние, когда вроде бы ещё спишь, но голова уже начинает потихоньку думать. О чём? Да о чём угодно! Тут главное - не задуматься случайно о чём-нибудь срочном, потому что тогда точно придётся просыпаться. А так...

А так можно, например, задаться вопросом: с чего это вдруг медсанбат решил переехать к ним в блиндаж? Причём не спрашивая? Или это они не переехали, а воспользовались тем, что "население" умотало по делам, и провели дезинфекцию?..

Нет, дело это -- в смысле, дезинфекция -- если смотреть вообще, очень даже хорошее. И полезное. Но им-то, группе Колычева, оно зачем? У них князь есть. Ночной. Который ещё в прошлом году высказался в том смысле, что если надо будет у кого крови отхлебнуть, то он сам решит, у кого, сколько и кому хлебать. Командир, помнится, как услышал это, посмотрел на Кощея слегка ошалевшими глазами - мол, ты ещё и кровь пьёшь?.. Потом-то, конечно, успокоился. Да-а...

Гусев вздохнул и попытался повернуться на бок, но что-то держало. По ощущениям -- какой-то шутник к койке привязал. Интересно, кто это такой смелый сыскался? Не напарник -- это точно. Не его манера. Вот Гек мог бы. Но, опять же, вопрос: когда это сержант госбезопасности Пучков успел охренеть настолько, чтобы над непосредственным начальником такие шутки шутить?..

Почувствовав, что ещё немного, и закипит, Сергей сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и непроизвольно поморщился -- рёбра отозвались болью. Как и в первый раз. Но тогда он как-то не обратил на это внимания, хотя в памяти отложилось... А сейчас...

Глаза открываться не хотели. Вот не хотели -- и всё! Потому что команды не было. Всё равно чьей -- Командира, напарника, дежурного по группе... А раз команды не было, значит, можно поспать ещё. Ну, или просто полежать с закрытыми глазами. И, раз уж заснуть не получается, подумать над планом на сегодня. Это Командир научил: если есть возможность, не несись куда-то сломя голову, а сначала подумай, что, как и в каком порядке будешь делать.

Так! Стоп! Нельзя спать! Надо выяснить, что это за дурацкие шутки, и...

Гусев снова попробовал пошевелиться, и снова ничего не вышло. Зато над головой, очень близко раздался знакомый перестук косточек, а пару секунд спустя с другой стороны -- со стороны ног -- кто-то испуганно ойкнул. Звонко так ойкнул. Девичьим голоском. Как серебряный колокольчик прозвенел. И что удивительно -- это девичье ойканье сработало не хуже команды "Подъём!"... Ну... Частично. Да. То есть глаза открылись, а тело осталось неподвижным. Даже голову не получилось поднять. А жаль! Хозяйка такого звонкого голоска уж точно заслуживает, чтобы на неё посмотрели!

А потом ещё раз. Посмотрели.

А потом -- познакомились.

А потом... над майором возникло юное личико с курносым носиком и не слишком полными, но и не слишком тонкими -- в самый раз -- губками. А ещё -- тоже не слишком большие, но и не слишком маленькие карие глаза, часто хлопающие (это Серёга отметил особо) длинными пушистыми ресницами, и выбивающаяся из-под белой косынки медно-рыжая прядка. И эта прядка, повисев секунду над Гусевым, спросила удивлённо-испуганным полушёпотом:

- Ой, товарищ командир, а вы очнулись?!

- Очнулся? - непонимающе переспросил Сергей, с трудом фокусируя взгляд на этой рыжей прядке, которая, оказывается, не только мило выглядит, но ещё и разговаривает тем самым звенящим голоском.

- Очнулись! Очнулись! - теперь уже радостно-восторженно подтвердила прядка и затараторила, стараясь вывалить на майора все те сведения, которые, по её мнению, тому ну просто необходимо было знать: - А вы у нас в медсанбате! Вы у нас три дня назад были! Вы и товарищ Кощей! А вчера товарищ Кощей вас принёс! И они с Розалией Альбертовной поругались! Потому что товарищ Кощей хотел вас по-своему лечить, а Розалия Альбертовна...

Почувствовав, что уплывает, Гусев прикрыл глаза и закачался на ласковых волнах Темноты, почему-то тихо звенящих серебряным колокольчиком девичьего голоска...

Когда он открыл глаза в следующий раз, над головой снова коротко протрещали косточки и снова им ответил голос. Только уже не девичий, а старушечий, ворчливый:

- Ну чего тебе, сила нечистая? Чего растрещался-то? - и над майором возникло другое лицо -- немолодое, морщинистое. Заметив, что Сергей не спит, оно всполошилось: - Ох ты ж, батюшки-светы! Опамятовался страдалец-то наш! Глазоньки свои раскрыл ясные!...