Комбат Найтов - От винта! : Не надо переворачивать лодку. День не задался. Товарищ Сухов [сборник litres]

Нас отвезли назад, и мы пригласили Тэддера с женой выпить в холле гостиницы. Баронесса расспрашивала меня и Петра о наших семьях, я ей рассказал о Маргарите, Мите, Оленьке и о Тлюше с Туле.

– Из Мексики? Надо же! Никогда бы не подумала, что в России так любят собак! – Она, оказывается, была председателем какого-то клуба любителей собак. – И он перелетел с вами океан! Фантастика! Война кончится, надо будет съездить и в Мексику, и в Россию. Я – большая любительница путешествий.

Я пригласил её посетить СССР. Вечер заканчивался, и мы попрощались с Тэддерами. Артур обещал подъехать за нами утром и отвезти нас в Фарнборо.

Но утром приехал не он, а только машина RAF за нами. В 10.00 мы были в Фарнборо, через полчаса приехал Тэддер и попросил выкатить самолёты к трибуне на другом конце поля. Подошли три машины, техники прицепили к ним самолёты, а мы поехали к трибуне. Там было пусто, но к 11 часам вся трибуна оказалась заполненной людьми. Появился и исчезнувший куда-то Тэддер. Из подъехавших двух машин вышла королевская чета, премьер-министр и министр иностранных дел Иден с супругами. Мы поприветствовали Его Величество и остальных, ответили на многочисленные вопросы, потом нас попросили показать машины в воздухе. Я извинился и попросил несколько минут на переодевание. Когда мы с Петром вышли из Ан-6 в противоперегрузочных костюмах, раздались аплодисменты. Мы с Петром договорились, что будем показывать, пока одевались. Запуск, рулёжка, добро на старт. Взлёт. Прошли на малом газу над трибунами. Затем в плотном строю показали не очень сложный пилотаж, который закончили распадающейся вертикалью, затем Пётр пошёл на посадку, я выполнил хорошо отработанный каскад фигур, с которым выступал на парадах в Москве, включая мой любимый «кленовый лист» и «разворот на пятке». Сел. Подрулил на место. Король ещё раз вышел на взлётное поле.

– Милорд, я получил истинное удовольствие, наблюдая ваш пилотаж. До войны мы никогда не пропускали ни одной выставки в Фарнборо! Скорей бы кончилась война. Я надеюсь вас увидеть сегодня у нас в пять часов! – Я наклонил голову в ответ. Королевская чета пошла к машине. А возле меня оказался Черчилль, который внимательно осматривал мой костюм.

– Сэр Эндрю, для чего это?

– Помогает при перегрузках во время исполнения фигур или в воздушном бою.

– У меня есть много вопросов к вам, милорд. Как я понимаю, вы прибыли со специальной миссией, не правда, ли?

– Да, господин премьер.

– Вас не затруднит прибыть ко мне на Даунинг-стрит через час?

– Мне ещё надо переодеться после полётов.

– Хорошо, через два часа, милорд.

Пётр показывал машины вчерашним лётчикам и давал разъяснения, а я переоделся и поехал к Черчиллю.

Черчилль принял меня в своём кабинете. Я передал ему несколько писем Сталина, а пока он их читал, рассматривал его кабинет. Несколько темноватый, с отделанными дубом стенами, дубовой же мебелью, он казался маленьким из-за просто гигантских кресел и стульев. Но учитывая физические размеры премьера и вечный запах его сигары, как нельзя лучше подходил ему.

– Как я понял из письма вашего премьера, вам поручено провести предварительные переговоры о послевоенном устройстве Европы, сэр Эндрю?

– Не совсем так, хотя это и входит в те инструкции, которые я получил от товарища Сталина. Товарищ Сталин обеспокоен поисками мира, которыми озадачился Гитлер. Он даже нам прислал предложение о перемирии.

– Вот как!

– Товарищ Сталин поручил мне передать вам его озабоченность этими вопросами. Он считает, что нам следует воздержаться от необдуманных шагов, могущих иметь необратимые последствия. Наша цель, которую мы преследуем в этой войне, это уничтожение фашизма и нацизма, денацификация Германии и Италии, и невозможность, в будущем, возрождения этих правых течений где бы то ни было. Особенно в Европе. Других целей мы не имеем. Хотелось бы обратить ваше внимание на то обстоятельство, что Советский Союз ни в одной из захваченных стран, в течение этой войны, не ввёл иных государственных форм правления, кроме существовавших.

– А Болгария?

– Там произошёл дворцовый переворот. Наших войск на территории Болгарии не было. Новое правительство объявило войну Гитлеру и пропустило наши войска для освобождения Югославии и Греции.

– А Литва, Латвия и Эстония?

– В результате выборов победили компартии этих стран и через парламенты присоединились к Советскому Союзу.

– Но без ваших войск этого бы не произошло!

– Все три государства были полицейскими государствами. С жесточайшей цензурой. Как только цензуру отменили, так местные компартии и победили. Мы не вмешивались в эти процессы, но и не препятствовали им. Мы готовились к войне. Режимы этих стран были профашистскими. Это угрожало нам свободным приближением к нам войск Гитлера. Это нас не устраивало, слишком близко к границам находился важнейший, в промышленном отношении, город Ленинград. И, милорд, позвольте напомнить вам, что мы присоединились к объединённым нациям тогда, когда уже начал сыпаться фронт в Африке.

– Я хорошо помню это, милорд Эндрю. И уже высказывал вам лично и всему русскому народу свою признательность за этот решительный шаг. Это говорит в том числе и о широте русской души. Но в данный момент меня беспокоит отсутствие документального подтверждения наших отношений. Несколько ничего не значащих листков договора о намерениях, и всё.

– Товарищ Сталин сказал, что лучшим выходом из сложившейся ситуации было бы скорейшее создание института Организации Объединённых Наций, взамен распавшейся Лиги Наций. Это предложение президента Рузвельта полностью нас устраивает.

– Второй момент, который меня беспокоит, это то, что мы не готовы сейчас к высадке в Европе, а события развиваются стремительно.

– Красная Армия слишком быстро наступает? Но мы не хотим затягивания войны. Как я понимаю, вас беспокоит вопрос о репарациях с Германии.

– Несомненно! Расходы на ведение войны просто огромны!

– Мы также понесли очень большие расходы. Один такой самолёт за вылет съедает пять тонн горючего!

– О да! Это большие деньги! Вы устроили просто революцию в авиации!

– А вы считаете, что революции не приносят пользу!

– Вовсе нет, мне революция помогла залечить язву желудка. Ваши чекисты посадили меня в тюрьму и морили голодом, и моя язва зажила. Но меня беспокоит ваша экспансия на Запад.

– Я думаю, сэр премьер, что вы находитесь в заблуждении относительно нас. У вас устаревшее отношение к нашей стране. Лозунги о мировой революции давно в прошлом, и рекламируются небольшой кучкой сторонников Троцкого и IV Интернационалом.

– Но вы же поддерживаете контакты с другими компартиями.