Зеленин Сергей - Корпорация «ussr». Часть третья: «революция».

Заключительный удар нанесли двенадцать «Хищников»: пользуясь тем, что внимание моряков-артиллеристов было приковано к небу, катера зашли на «Геббен» с противоположной от последней атаки торпедоносцев стороны и, под прикрытием дымовой завесы, выпустили каждый по две торпеды. Лёгкий крейсер «Бреслау», самоотверженно пытался закрыть от них своего флагмана — словил предназначающеюся тому самодвижущую мину… Но, ещё четыре дошли до цели.

«Геббен», как бы нехотя лёг на борт и, через полчаса затонул, пустив большие пузыри.

Флагман объединённой германо-турецкой эскадры уже был «прописан» у Нептуна, когда к месту боя прилетела «заблудившаяся» эскадрилья «Вампиров». Стоящий неподвижно легко повреждённый крейсер «Бреслау» занимался спасательными работами — вылавливая из воды уцелевших немецким моряков… Идеальная цель!

После атаки, «Бреслау» очень долго горел, распространяя по ночному Чёрному морю запах жаренного человеческого мяса и, к утру был затоплен собственной командой.

Да! Продолженная Война, была очень жестокой!

С «Геббена» мало кто уцелел — в том числе погиб и, адмирал Робер-Пашвиц, командующий объединённым германо-турецким флотом на Чёрном море. Часть моряков лёгкого крейсера спасли турки.

Эскадра, теперь просто — «турецкая», сопровождаемая «Большими Братьями», ушла не солоно хлебавши обратно в Босфор и, больше — до конца войны, оттуда не высовывалась.

Тем временем, события в Севастополе шли своим чередом…

При известии об приближении немецкой эскадры, среди моряков-черноморцев кто-то пустил слушок, что «московские комиссары» — снюхавшиеся с царскими адмиралами, намерены восстановить «старорежимные» порядки и послать «революционных матросов» на убой. Флот, раскололся на две — примерно равные части.

Долго кипели страсти…

За малым, до стрельбы главным калибром друг в друга — прямо в Севастопольской бухте, чуть было дело не дошло!

Заместитель Щастного адмирал Саблин собрал (вернее, «братишки» его вынудили «собрать») делегатское собрание на дредноуте «Воля» и, по его результатам объявил себя командующим Черноморским Флотом, издав приказ о поднятии украинских флагов на кораблях. Позже, уже в эмиграции, он обосновывал такое решение желанием спасти корабли для будущей «демократической» России, прикинувшись союзником немцев — «украинцем».

Ему подчинились экипажи линкора «Воля», двух старых броненосцев, крейсера, почти всех подводных лодок и около двадцати эсминцев.

Линкор «Свободная Россия», два крейсера, пятнадцать эсминцев и некоторые другие суда остались «верны» адмиралу Щастному — условно говоря, конечно. Бывало, флаги на кораблях чуть ли, не ежечасно меняли!

Остальные корабли и суда объявили об своём «нейтралитете».

«Украинская» часть Черноморского Флота, развела пары и уплыла в Одессу — где, немцы «братишек»-самостийников из железных утроб вытряхнули, жовто-блакыдные тряпки сдёрнули и, попытались из доставшихся им на дурняк «утюгов», создать свой флот на Чёрном море. Однако, за неимением времени и подходящих судоремонтных мощностей, это дело у них не выгорело.

Позже, эти корабли вновь вернулись России — хотя и, в очень убитом или затопленном состоянии.

На оставшихся кораблях продолжали бузить — несмотря, на известия об утоплении «Геббена» с предъявлением железных доказательств: фото- и киноматериалов.

В конце концов, Щастному, Нельсону и Слащёву этот балаган надоел… Вот-вот, начнётся генеральный штурм Перекопа, над коммуникациями в Крыму дамокловым мечом «висят» повстанцы-татары — а, морячки всё никак в «революцию» не наиграются!

Был предъявлен ультиматум: или Черноморский Флот выходит в море для поддержки обороны Перекопа, или «морская пехота» начинает «жёсткую» зачистку. Морская пехота Нельсона, была происхождением от его знаменитых «чилийских абордажных команд»… Чилийцев, правда, там уже осталось самая малость — но, репутация осталась!

«Репутация», отмороженных на всю голову головорезов. Всего один батальон, но этого хватило — сопротивления не было.

Не желающим воевать было предложено сойти с кораблей на берег и, никогда на них больше не появляться.

— Дерьма в клёшах мне на флоте не надо! — сказал тогда адмирал Щастный.

«Сошла», где-то половина «братишек» — не желающих проливать свою «революционную» кровь под началом «царских» сатрапов… Сначала, была идея вывезти этих «борцов с самодержавием» — задним числом, в Новороссийск. Но, этот город уже был занят немцами, казаками Краснова и «незалежниками» и, они сами туда не захотели вывозиться. Подумав, из экс-матросиков сформировали несколько стройбатов и использовали их на самых «блатных» работах — не требующих особенного боевого духа, но требующих умения хорошо махать совковой лопатой. Время, уже было голодное и, за тыловую пайку, «братишки» трудились очень даже самоотверженно! Хотя зимой, среди них были очень большие потери от дистрофии, цинги и голодного поноса…

Экипажи кораблей — после Февраля и, без того были неполные. Подобно солдатикам, матросики разбегались по деревням делить панскую или барскую землю. Еле-еле удавалось сформировать несколько «сводных» экипажей: одного крейсера и десятка миноносцев до состояния «условной» — по словам самого Щастного, весьма условной боевой готовности…

Ещё, удалось частично привести в боеготовность старые броненосцы «Георгий Победоносец» и «Ростислав», отвести их к Перекопский Залив — поближе к Турецкому Валу и, посадить там на мель — превратив их таким образом, в «непотопляемые» форты. Хотя, потерявшие за время «демократии» квалификацию «сбродные» экипажи стреляли на редкость отвратительно — несмотря на корректировку с воздуха, начавшийся в начале июня генеральный штурм Перекопа, благодаря им был отбит.

«Ростислав», ответным огнём был разбит и сгорел, а «Георгий Победоносец» прослужил нам до самого конца Крымской Блокады, лишившись одной из двух башен главного калибра.

В том бою, Слащёв применил свой излюбленный приём — притворное отступление. На третий день генерального штурма, австро-германцы ворвались в Крым — но, последующей контратакой были окружены в районе города Эрмени-Базар бронекавалерией и принуждены к сдаче.

В августе восемнадцатого года, когда на Центральном Фронте проводилась операция «Шок и тремор», «Славянский Корпус» сделал попытку прорваться из Крыма… Однако, немцы с австрияками довольно хорошо уже успели окопаться и, атака была отбита со значительными для «славян» потерями. На этом, активные боевые действия в Крыму затихли — до самого окончания Великой Войны в конце апреля девятнадцатого года.

В Крыму свирепствовал голод… Официально, он него умерло порядком более ста тысяч человек — пока, весной девятнадцатого года блокада не была прорвана.