Владимир Поселягин - Вечный (Корейский гамбит) Трилогия

- Да что ты говоришь? - расстроился подполковник, пока мы шли к КПП. - Постараемся не допустить. Когда это произошло?

- День рождение жены тринадцатого июля. Значит, пятнадцатого. Бочкин считал, что сына убили.

- Ещё есть что из такого?

- Из срочного. Когда на берегу залива будут копать берег, чтобы сделать пляж для жителей нашего городка, экскаватор, что снимал слой, зацепит авиабомбу времён войны. Будет взрыв. Погибнет экскаваторщик и двое солдат строительного батальона, ещё трое пострадают. Это через три дня случится должно.

- Понял. Сапёров вызову. Ещё?

- Две машины будут разбиты, в этом году, в одном случае техник виноват. Не уследил что силовой каркас дал трещину. Машина развалилась от нагрузок, лётчик, лейтенант Бадов, погибнет. Во втором случае электрика вырубилась в полёте, лётчик сажал машину на ручном управление. Рация не работала тот не слышал ваши приказы покинуть машину, не хватило места для посадки, поздно сел, врезался в пожарную машину. Полыхнули обе. Трое солдат пожарной команды погибли, а водитель успел выскочить из машины. Только ожоги получил. Его и сделали виноватым. Нарушил инструкцию, перекрыл полосу, хотя находился ЗА её пределами.

- Кто пилотировал?

- Майор Барсуков.

- Начштаба? Плохо. Это всё?

- Из серьёзного да. Разве что капитан Лукин напишет анонимку на капитана Базеева, в «КГБ». Так «МГБ» называться будет.

- Они же друзья?!

- Женщину не поделили. Это через два года случится. Базеев на зону загремит. Пять лет отсидит за то, что не совершал, мы с ним в восьмидесятых встречались, он на Севере работает, вертолётчиком у газовщиков, вот он и рассказал эту историю. Только на Лукина он не злился, тот погиб во время боевого вылета во Вьетнаме. А та девушка женой его стала, а как вдовой оказалась, уехала на родину, больше о ней не слышали. Лукин Героя посмертно получил. Один против семи американцев, сбил четырёх. Последнего тараном. Не давал прорваться к нашим бомбардировщикам. Потерял ведомого и один бился, не струсил, и не отступил.

- Одни плохие новости. Хоть одна хорошая есть? - спросил тот, садясь на место водителя.

Сегодня батя был сам за рулём, капитан убежал на своих двоих, так что прихват вещи я устроился на заднем сиденье. Фёдор сел спереди. После этого батя, развернув «козлик», погнал в сторону служебной гостиницы чтобы была на территории военного городка. Я же, чуть подавшись вперёд, громко сказал, чтобы те услышали:

- Хорошие новости тоже есть.

- Вечером поговорим, когда Соломин вернётся, - не отвлекаясь от управления, сказал батя. - Тот велел пока без него не начинать.

- Добро.

Когда мы остановились, батя отправил Фёдора на аэродром, у того были дела по службе, а сам провёл меня в фойе гостиницы и велел выделить бронь, заселив меня в ней. Мы стояли у стойки администратора и пока служащая, жена одного из офицеров, заполняла бланк постояльца, батя вдруг спросил:

- Кстати, раз ты из Кореи, оружие с собой привёз?

- Конечно, - даже удивился я вопросу. - Четыре единицы, и пару гранат. Я без оружия себя как голым чувствую.

- Надо сдать.

- Буду привыкать ходить обнажённым, - вздохнул я, и подмигнул администраторше.

К слову, та жена лётчика из другого полка. Тут на аэродроме базировалось два полка, истребительный, и бомбардировочный. Фронтовые бомбардировщики, не стратеги. Подполковник без спроса снял трубку телефона и вызвал штаб своего полка, велев дежурному офицеру прибыть к гостинице, принять у постояльца оружие по описи, поместив в оружейную комнату при штабе.

- Кстати, это вам. Подарок. Вы меня того многому научили, - открыв вещмешок, я достал тяжёлую кобуру с «Кольтом», на ремне было три подсумка с запасными магазинами.

Батя покрутил пистолет, что достал из кобуры, оружие ухоженное, и кивнул, принимая, после чего спросил у меня:

- Это правда, ты в Корее сорок семь сбитых на счету имеешь?

- Да, всё верно. Лётная книжка при мне, только она на корейском и китайском заполнена.

- Найдём знающего языки. А гитара? Для виду носишь?

- Песен оттуда знаю тысячи. Про лётчиков тоже, вечером послушаете. Можно в клубе выступить, пианино и аккордеон я тоже знаю.

- Договорились.

На этом мы больше не дали администраторше нас подсушивать, получили ключ и поднялись в номер. Он был одноместным, со своим санузлом. Там унитаз, раковина и небольшая сидячая ванная, которую как душевую можно использовать. Единственное окно выходило на небольшую площадь и на вход в магазин.

- Вот, для старшего офицерского состава держим. Пока располагайся, питаться будешь из нашей столовой, я распоряжусь, помдежурные будут приносить к тебе в номер. Ты сейчас как, голоден?

- В поезде перехватил, так что ужина дождусь.

- Добро. Располагайся, если что нужно, магазин рядом, вон его видно. Купишь что нужно.

Тут раздался стук в дверь, и я открыл её, впуская молодого лейтенанта. Увидев комполка тот вытянулся, но батя быстро его на место поставил, напомнив зачем тот пришёл. Они вместе осмотрели оружие, что я достал, поцокали языками, наблюдая как с щелчком из трости появляется лезвие, трость оставили, остальное по описи забрали, и оба ушли. Лейтенанту батя сказал, что я оттуда, с Корейской войны. Только тс-с-с. Уверен, полк через час об этом будет знать, а через два второй и весь военный городок. Я понял батю, тот подготавливал почву для моего вживания в местные реалии. Кстати, батя документы на китайского лётчика-добровольца забрал, прежде чем уйти. На этом всё, принял душ, полотенце в номере было, и одев свежее бельё, бросив старое в стирку, сам постираю, в лёгких одеждах прогулялся до магазина, замечая некоторые взгляды. Думаю, привлекала внимание моя экзотическая внешность, информация обо мне ещё не успела разойтись, времени мало прошло. А когда купил печенья, к чаю, и возвращался, обратил внимание что народу стало больше, что со стороны меня разглядывают. Дойти до гостиницы не дали, двое пионеров, в галстуках, одеты как будто только что с линейки, подойдя спросили:

- Здравствуйте. А вы правда с войны приехали?

- Правда. С поезда, прямо сюда к вам. Воевал лётчиком, сначала на китайском бомбардировщике, «Ту-два», а потом на истребителе «Ла-одиннадцать». А когда предложили научится летать на «Миг-пятнадцать», я тоже согласился. И последние полгода до окончания войны летал на советском реактивном истребителе. Лично сбил восемь американских «Сайбров». Общий счёт у меня сорок семь сбитых. Есть ещё обстрелянная подлодка и два утопленных транспортных судна. Повоевать пришлось изрядно.

- Ух ты! А вы можете нам об этом рассказать? В клубе. Мы всех наших соберём.

- Через час устроит? Я гитару возьму, несколько песен спою.

- Конечно.

Пройдя в фойе гостиницы, поднялся в номер, вскипятил чайку, хотя это правилами запрещено, но мы русские люди всегда найдём выход, попил с печеньем и переодевшись, в лучшие одежды, чёрные брюки от костюма, белоснежную рубаху, туфли так начищены, что в них как в зеркало смотреться можно, и прихватив гитару направился к клубу. Где он находился я помнил. Оказалось, мне сопровождающего выделили, даже двух, две девчушки лет двенадцати, тоже в пионерских галстуках, ждали внизу. Мой номер на втором этаже был. Сдав ключ, я с ними и направился к клубу. Там меня встретила заведующая клубом и провела на сцену. Зал был битком. Тут не только школьники, но и много взрослых было. В основном женщины, пожилые, но и несколько парней в военной форме заметил. В самоволке что ли? Хм, тут и жена Фёдора была. Сразу её узнал. Такая молодая…