Владимир Поселягин - Вечный (Корейский гамбит) Трилогия

Наша пара уже приземлилась и катилась к капонирам, так что о трагедии мне сообщил стрелок, который всё видел. Остановив машину у нашего капонира, я постарался побыстрее выбраться из кабины, наблюдая как со всех сторон к разбившимся бегут люди, а ведомый ревя мотором делал повторный круг для захода. Пока Лю помогал нам снять парашюты, донёсся радостный крик что лётчики живы, помяты, но что странно, не пострадали. Бросив парашюты на крыле, мы побежали к бронекапсуле. Спина Ли, как и моя, была мокрой от пота. Последний четвёртый штурмовик уже приземлился, только чуть в стороне. Тут уже работали медики, пострадавшим помогли вылезти, и теперь осматривали. Те стояли покачиваясь, и обводили всех стоявших вокруг немного ошарашенными взглядами, пока ещё не придя окончательно в себя. Правда, медики их всё равно забрали для более глубокого и тщательного обследования. Бронекапсулу отбуксировали в сторону, а обломки стала убирать аэродромная обслуга. Аэродром активно работал, нужно освободить полосу. Кстати, один «Мустанг» прикрытие сбило, а второй ушёл.

Дальше мы вернулись к самолёту и помогли вручную закатить машину в капонир, да и соседям тоже помогли, как и они нам. Дальше осмотрели аппарат. Похоже попадание под близкий разрыв авиабомбы всё же сказалось, были вмятины и несколько мелких пробоин. Лю с помощником занялся штурмовиком, нужно ещё и боезапас пополнить, включая пулемёт стрелка, тот тоже бил из него, когда я выходил из пике. По машинам в основном. Пока мы писали рапорты по вылету, Лю сообщил что за время нашего отсутствия, пришла машина с имущество и нам поставили две больших палатки, советовал идти поскорее, занять лучшие места, так что забрав наши вещмешки мы и пошли. Командир с рапортами ушёл к капитану Киму, так мы с его стрелком оправились, а чуть позже и сам лейтенант подошёл. Успели занять, одни из первых были. Я не успел обустроится, только матрас на койке расстелил, и открыв сидор хотел достать вещи, как пришёл посыльный, меня вызывали в штаб.

Переглянувшись с лейтенантом, тот тоже недоумевал, я убрал сидор под койку и быстрым шагом покинул палатку, направился к зданию штаба. До наступления темноты ещё часа четыре, можно успеть совершить ещё один вылет, но не думаю, что рядового лётчика, скорее даже простого инструктора, вызывают по этому поводу. Тут что-то другое, да и мой рапорт на выдачу личного оружия тоже вряд ли стал причиной этого вызова. Ладно, сейчас узнаем, чего гадать. Посыльный передал меня дежурному офицеру, и тот сопроводил в кабинет комполка. Аэродром не полевой, стационарный, считай вся инфраструктура тут была. Налёт на него сегодня утром был, но его отбили, так что практически расположение не пострадало, что и позволило пользоваться зданием штаба в прежнем режиме.

Дежурный, заглянув в кабинет, сообщил о моём прибытии, после чего велел мне проходить, сам отправившись по своим делам.

- Товарищ подполковник, инструктор Пак по вашему приказу явился.

Кроме самого комполка, было ещё несколько офицеров, которых я видел впервые. Хотя нет, один офицер знаком, начальник оперативного отдела, он мой рапорт визировал по выдаче личного оружия.

- Заходи, - буркнул тот и подняв несколько листков, в которых я опознал свой анализ сегодняшнего налёта на Инчхон, потряс ими. - Ты писал?

- Отсюда не вижу, товарищ подполковник. Вроде мои.

В течении десяти минут комполка выкладывал всё что думает о таких наглецах как я, пусть и знаменитых, и известных на всю Корею, которые смеют указывать опытным и уважаемым командирам на их ошибки, ну и всё такое прочее. На мои слова что на ошибках учатся, про анализ, тот не обратил внимания, после чего успокоившись, пошедшее красными пятнами лицо стало выглядеть неприглядно, и сказал, садясь обратно на стул:

- Вот что, мне такие умники не нужны в полку. Да и возраст твой тоже имеется в виду. Значит так, чтобы через полчаса духу твоего не было в расположении полка. Всё ясно?

- И куда мне? - растерянно пробормотал я.

На что полковник внезапно снова взорвался. Если сложить и скомпоновать всего его слова, то получается, что ему всё равно куда я пойду, но чтобы в расположении меня не было. Покинув кабинет, я задумался, как-то всё так сложилось, словом не опишешь, только междометиями. Дождавшись начштаба полка, я попросил выдать мне бумагу. Как я по тылам пойду, первый патруль остановит. Тот видимо чувствовал некоторую вину за командование в отношении меня, и без разговоров провёл к себе. Там по всем правилам и оформил мне бумагу что я уволен со службы в связи с возрастом, мне было пятнадцать лет. Поставив отметку о моём участии в боевых вылетах. Печать полковую и роспись тот тоже поставил. Более того, выдал бумагу на суточное довольствие для меня, нужно получать сухпай на складе.

Вот с этими бумажками в руках я и вернулся в палатку. Лейтенант, узнав в чём дело, быстро ушёл, а я стал собираться. Увольнительную убрал в карман к остальным документам, меня в полку всё же начали оформлять, сразу после первого боевого вылета, забрав удостоверение инструктора, но выдать ничего не успели, раньше выгнали. И удостоверение не вернули. Так что прихватив бумагу на выдачу питания, я под сочувствующее сопение стрелков и других присутствующих лётчиков в палатке, что отдыхали, сходил на склад. Там и получил всё что требуется, убирая в сидор. Тот и так полон был, но сухпай влез, а именно три завёрнутых в вощёную бумагу лепёшки из рисовой муки, банка рыбных консервов и пачка печенья. Это весь дневной рацион, уложенный в сухпае. Покосившись на кладовщика, что всё это выдавал, я завязал горловину и забросив вещмешок за спину, вышел со склада, направляясь к палатке. Нужно попрощается со всеми, а то как-то неправильно, не по-людски. Тут и Ли, у которого был первый боевой вылет, и Лю, наш механик, да и командиры тоже. Всего на один день, а столько успели сделать.

В палатке меня встретило гробовое и несколько угрюмое молчание, тут и капитан Ким был, сидел на моей койке. Он и пояснил что уже ходил к комполка, пытался уговорить оставить меня, описывая как я воевал, и говоря, что с моей аналитической запиской полностью согласен, но был отказ. Лётчиков и так хватает, малолетки за борт. Это я от себя мысленно добавил, к тому же капитан и сам считал, что я слишком мал возрастом для таких дел, и был согласен с решение подполковника. Он лишь не хотел терять хорошего результативного лётчика, признавая мои умения, на что и указывал. Ничего, я так ему и сказал, что не расстроен, но душой кривил конечно же. После этого попрощавшись со всеми, обнявшись, сходил со стрелком на стоянку, где работал Лю, тот уже в курсе был, тоже попрощался, и направился… в столовую. А что, ужин объявили, тем более капитан Ким сам позвал, чего голодным уходить. В столовой меня и нашёл посыльный от подполковника, дождался пока я поем, и сопроводил с территории части, это ему из штаба приказали, чтобы я тут не остался, не спрятался. Сочувствующих-то хватает. Ну вот и всё, впереди пустая дорога, позади первые боевые вылеты, а я за бортом.