Владимир Поселягин - Начало. Техник-интендант.

Ночью жизнь в столице замирала, действовал комендантский час. Да даже мне было сложно ездить по улицам. Ладно патрули, они как раз проблем не доставляли, я банально объезжал их по параллельным улицам. Так ведь теперь на перекрёстках некоторых улиц посты, вот их объехать сложно. Хотя оказалось, что возможно. У меня был пропуск на ночное время, свободный, но светить себя я не хотел. Так я и катался по улочкам, пока Взор не дал сигнал, на границе дальности его работы сработала метка, поставленная на машину. Это что-то вроде магической радиационной метки. Удобная штука, входит в арсенал «облака». Правда ставить метку можно только касанием, дистанционно не работает. Вот я так и поставил. Добравшись до гаражей, а тут похоже автохозяйство было, я проник на территорию, и возникнув за спиной сторожа, ножом вскрыл тому аорту, отбросив в сторону, чтобы кровью не запачкаться. Выронив «берданку», благо та не выстрелила, тот упал, хрипя и булькая. Пожилой совсем, а вор. Дальше прошёл к стоянке машин у ремонтного бокса, и убрал свою машину в Хранилище. Подумав стал искать свою первую, ту что пропала после ареста. И представляете, нашёл. В одном из боксов стояла. Машина тоже новенькая, но пока каталась без меня, тысячу километров наездила. Забрал. Чужие мне не нужны, да и хлам тут один, так что покинул территорию тем же путём, и на велосипеде покатил обратно. Машину поставил туда же где стояла. Её вскрывали аккуратно, следов нет, внутри всё тоже на месте. Так что запер, и вернулся в квартиру тем же путём через балкон. Вскоре я уже спал.

Утром меня разбудил стук, уже знакомый посыльный в звании лейтенанта, ждал на лестничной площадке. По часам на комоде время восемь утра. Встав я прогулялся к двери и выяснил что меня ожидают в Генштабе. Так что лейтенант спустился вниз, там машина, которую за мной прислали, сам я умылся, быстро оделся, и заперев квартиру, вскоре сел в машину. Свою не трогал, как стояла на месте, так и стоит. Вскоре мы были у нужного здания. Маршала ещё не было, тот пребывает в десять часов, потому что работает допоздна. Чуть ли не до утра.

Пока того не было, я в новенькой отглаженной форме ожидал его прибытия в приёмной. Тут с два десятка командиров ждало, меньше полковника не было, и я со своим званием тут откровенно не смотрелся. Разве что звезда Героя, к которой я очень серьёзно относился, хоть как-то примиряла моё тут появление. А то всё косились. Правда, вскоре узнавать начали, перешёптывались, но я так и сидел на месте, почти час, пока не появился Шапошников. И чего так рано привезли? Осмотрев командиров в приёмной, тот приметил меня сидевшего в уголке, и велел:

- Зайди.

Пройдя за ним в кабинет, чувствуя спиной недовольные взгляды командиров, отметил что тут окна были распахнуты, проветривали помещение пока маршал отдыхал. Сейчас секретарь закрывал окна. А вообще свежо, бодрит. Указав на стул, маршал велел садиться. Сам сел за стол, и вдруг спросил:

- Ты встречался со штабом Двадцать Шестой армии и её командиром?

- Да, товарищ маршал, на первые же сутки как линию заслонов перешли, оказавшись на территории котла. Встретили в двух километрах от заслонов. Шли в наглую, с одним головным дозором, разводили дымные костры, не соблюдали шумомаскировку. Меня удивляет что те вообще до заслонов дошли. Их давно должны были перехватить. Везунчики.

- Не такие и везунчики. Когда переходили линию застав, нарвались на пулемётный огонь. К своим удалось прорваться едва ли трём десяткам. Остальных там положили. Командарм погиб.

- Ничуть не удивлён. Нашумели скорее всего, товарищ маршал. Я их предупреждал, да видимо не в коня корм.

- В том-то и дело что начальник Политуправления армии, а он выжил, хотя получил тяжёлое ранение бедра, сообщил, что ты вышел на их штабную колонну, отказался выполнять приказ, да ещё навёл на немецкую засаду.

- Вот сволочь злопамятная.

- Это так?

- Нет. Встречались, дело было, те сами выходили на нашу дневную стоянку. Парням пришлось прятаться, а я вышел к ним. Потом командарм пытался отдать приказ, чтобы я их вытащил из того дерьма куда те сами залезли, да ещё бросив вверенные им войска. Да, я отказался выполнять приказ. Парни бы меня не поддержали, а один я бы не справился. Так что показал на карте где немцы распложались, где пулемёты стоят, как обойти. Шанс у них был, но видно нашумели, и дальше понятно. Взлетели осветительные ракеты и заговорили пулемёты.

- Товарищ Гусаров, вы знаете что такое субординация? Вы знаете, что старшим по званию нужно подчиняться?

- Что-то такое было, товарищ маршал. Где-то о подобном читал.

- Этот комиссар друг самого Мехлиса, такого тронь вонять долго будет, а ты не только тронул, но и ещё сплясал на нём.

- Товарищ маршал, я с ним вообще не общался, он только вопрос про парней задал, существуют они или нет, и всё.

- Сейчас уже не важно, товарищи из Политуправления жаждут твоей крови. Под трибунал, как они этого требуют, я тебя отдавать не буду, решу наказание частным порядком. Для начала сниму одно звание, станешь техник-интендантом второго ранга, всё равно непонятно как ты своё звание получил, и домашний арест на десять суток. Всё ясно?

- Да, - вздохнув я встал, вытянувшись.

Обидно, но Шапошников меня слил. Слова про трибунал — это просто слова. Мог отделаться устным предупреждением, без занесения в личное дело, а этот решил прогнутся под комиссаров. Видимо есть та струнка, за которую те дёргают и ему приходиться плясать под их дудку. Тот меня передал своему помощнику в звании генерал-майора автобронетанковых войск, велел с ним решать вопрос передачи обещанного. Решили. Пришлось изрядно покататься, но за двое суток я всё обещанное передал. Вооружение на одну дивизию, с артсистемами и миномётами, зенитки тоже были, потом на артполк, а в танковый батальон весь хлам. Сорок единиц. «КВ» не дал. В авиацию передал девять «СБ», и девять «И-16», без аэродромной техники. Только сами самолёты, рухлядь, оставив новенькие машины. После этого от меня отстали. Я посетил интендантское управление, мне приказали там появиться, там мне изменили удостоверение, теперь я техник-интендант второго ранга, снял по кубарю из петлиц. Так ладно это, к себе вызвал комиссар управления, и велел сдать корочки кандидата в члены партии. Этот хоть не рвал, убрал в сейф, и сказал, что буду себя хорошо вести, получу обратно. Что-то со стороны это дрессурой кажется. Ладно дали тумаков, а где пряник?

Пряником видимо были те самые десять суток ареста. Точнее отдыха. Кстати, в интендантском управлении я числюсь в резерве, меня туда вывели. Начальник отдела кадров хотел было меня в войска направить, там сильная нехватка опытных снабженцев, но я сообщил о решении Шапошникова и тот сдулся. Приказал мне явиться сразу же как срок закончится.