Владимир Поселягин - Начало. Техник-интендант.

- Извините, к вам можно? - услышал я за спиной.

Обернувшись, посмотрел на миловидную женщину, лет тридцати, с ней была девочка лет восьми, сразу видно, они мать и дочь. Видимо моё молчание та за раздумья приняла, а я просто изучал их, поэтому поторопилась сообщить:

- У нас билеты в это купе. Мы пришли, а всё занято, и уступать отказались. А проводник сказал ищите место.

- Да, конечно, проходите. Давайте чемодан и сумку, на багажную полку уберу.

Доверчивостью я не страдал, поэтому убрав багаж, билеты всё же проверил. Моё купе, нижняя и верхняя полки, друг над другом. Так что сняв шинель, девочка охнула, увидев награды, я свернул ту и убрал наверх, после чего застегнув ремень уже поверх френча, согнав складки назад, вернул фуражку и сообщил, покидая купе:

- Можете раздеться, мешать не буду.

Сам я закрыл дверь и встал рядом с купе. Народу по коридору шастало изрядно. Думаю, у нас есть ещё и четвёртый пассажир, но его тоже прогнали и тот где-то отсиживается. Если мозги есть, придёт, нет, как сам желает. Поезд не проходной, тут формировали, так что и пассажиры только-только занимали места. И вот, заметив, что поезд тронулся, перрон медленно поплыл назад, а от паровоза ветерок клубы дыма принёс, я довольно кивнул. Прощай Казань, я буду тебя помнить. Тут соседка позвала в купе, они закончили, так что отбросив все мысли, я зашёл и устроившись на своём месте, сел у окна, представился сам, а те в ответ. Так и узнал, что мать и дочка Мышкины едут в Москву к мужу и отцу. Тот в столичном госпитале лежит, письмо прислал. Посочувствовав им, заодно приободрив, главное живой, рассказал пару баек из фронтовой жизни, чем ещё больше расположил к себе соседок, и когда те начали накрывать на стол, разворачивая свёртки с разной едой, решил поучаствовать в застолье. Не знаю почему, но у многих пассажиров уже рефлекс, поезд тронулся, нужно достать запасы и подкрепиться. Другие, видя это, или чуя запах, тоже достают и уже через полчаса после отхода от перрона, весь вагон принимает пищу. Можете быть уверены, в других вагонах точно также.

Так вот, я решил встать, сходить в тамбур, если он свободен от курильщиков, там незаметно достать провизии и присоединится к столу, как дверь ушла в сторону и показалось небритая харя:

- Тут свободно?

- Если билет есть, то конечно.

Дверь захлопнулась, даже излишне сильно, а я, встав, поправляя складки френча, это не парадный, оружие носят под ним, а вроде гимнастёрки, поэтому ремень сверху и сгоняешь складки назад. К слову, в марте этого года были отменены звания интендантов, как у меня раньше было: техник-интендант второго ранга. Теперь я лейтенант интендантской службы. У меня теперь так и в удостоверении записано. Вот так встав, я сказал:

- Сейчас горячего принесу. А таких безбилетных попутчиков не пускайте. Если что, я скоро вернусь.

Покинув купе, тут даже в коридоре на узлах сидели, в тамбуре тоже, так что я туда не пошёл, пришлось к углу лицом стать и подняв руки на уровень груди вызвать два армейских котелка. Оба парили. В одном уха, в другом чай. Брать чай у проводника я не хотел, мало ли как тот пожелает нам отомстить. Вот так с котелками в руках, вернувшись к купе, постучал ногой, руки-то заняты. Открыла Ольга, дочка Марии Мышкиной. В купе появилось два новых лица, проходя, а Ольга закрыла за мной, я мельком глянул на них. Парень, по виду студент, и девушка, похоже они пара, сидят обнявшись. Из вещей саквояж и армейский потасканный сидор. Мария сразу развеяла моё недоумение. Мол, билет у них есть, но один на двоих. Их верхняя полка, надо мной. Я не возражал. Их дело ехать вдвоём, могут и втроём, если пожелают. Главное, чтобы мне не мешали. Примерно это я и озвучил. А котелки Марии передал. Раз она решила взять на себя шефство над общим столом. Хлеба я не брал, целый каравай у Мышкиных был. Новые соседи тоже присоединились к столу, варёная картошка была, и о чудо, копчёная колбаса, целый круг. Ну и хлеб, так что мы приступили к приёму пищи. Кто у стола сидел, кто просто рядом, держа тарелку и на весу ел из неё. Тарелки Мышкиным принадлежали. Когда все поели, и разлив чай из котелка по стаканам пили, я один без всего, просто чай, то сказал Марии:

- Мышкины, редкая фамилия. Помниться, когда я служил в Двадцатом стрелковом полку Московского ополчения, то встречал там одного Мышкина. Там командира миномётной батареи убило, вот я и занял его должность. Сам я главным снабженцем в полку был. Два дня командовал, так там командиром расчёта был сержант Мышкин, Павел Иванович, если не ошибаюсь. Справный командир, когда сдавал дела новому командиру, то представил его и ещё одного командира к следующему званию и к награждению орденами «Красной Звезды». Отличились они в наступлении под Москвой.

- Так это мой папа! - воскликнула Ольга.

Мария, которую та опередила, с некоторым сомнением сказала:

- Полк тот самый, только Павел говорил, что он артиллерист.

- Это фактически одни системы, - отмахнулся я. - Вот же везение, бывает такое в жизни? Встретил в поезде семью однополчанина, да ещё с которым вместе воевал. Я конечно через Москву проездом, в часть после госпиталя направляюсь, но не посетить однополчанина не могу. Вы кстати, где собираетесь остановится?

- Хотим комнату снять.

- Не надо ничего снимать. У меня в Москве квартира, опечатанная, там поживёте. Будете отцу и мужу печь пироги и разные вкусности готовить и кормить. У него ранение не в живот?

- Написал, что в грудь.

- Ну это ещё ничего. Вот у меня в живот было, столько диет прописали, что можно, а что нельзя.

- Но вы же всё ели? - удивилась Мария.

- Я сам знаю, что мне можно, а что нет. Да не важно. Поживёте в квартире. Я сам задержусь. Узнаю, когда следующий поезд, и вас устрою, и с сержантом повстречаюсь. Узнаю, как там наш полк. Меня-то до Нового Года ранило, нашу колонну немецкие окруженцы обстреляли.

Дальше мы так до вечера и пообщались, я описывал как шло наступление под Москвой, геройские дела их отца, а тот действительно труса не праздновал и воевал делово. Ну а потом поужинав, я снова котелок с чаем принёс и котелок с молочной рисовой кашей, отбыли ко сну.

В Москву мы прибыли в девять часов утра следующего дня, поезд скорым был. А к перрону подошли ближе к десяти. Соседская пара быстро исчезла, я помог Мышкиным вынести багаж ко входу на вокзал, оставив их сторожить вещи, а сам отойдя, достал «эмку» в пустом дворе ближайшего жилого дома, и подъехал к ним. Объяснил наличие машины тем, что одолжил её у коменданта станции. Так что погрузились, взяв пассажирами ещё двух девушек, тоже с нашего поезда, их по пути высадили. Сначала я отправился на другой вокзал, узнал у коменданта станции, когда следующий поезд в нужном мне направлении, оказалось можно вечером уехать, вот я место и забронировал. Было ещё два эшелона пораньше, но я выбрал вечер. После этого поехали на квартиру. Управдом был на месте, тот выдал ключ Марии, сам сняв опечатанную бумажку с двери. Участкового о временных жильцах тот сам предупредит, им нужно будет выписать временный вид на жительство. Когда те уедут, то ключ вернут управдому. Дальше, показав, что в квартире и как, пополнил запас дров на кухне, чтобы им хватило, показал как ванной пользоваться, и мы скатались к госпиталю. Этот мне не знаком, впервые тут. Павел нам обрадовался. Я сначала подождал пока тот с семьёй наговорится, потом снова подошёл, пообщались. Оказалось, в госпитале тот не один из нашего полка. Был один из бойцов третьего батальона, и начштаба полка. Причём ранены они с Павлом были в один день. Павел утром, гаубицы их батарею накрыли, а начштаба вечером во время авианалёта. Грешно было их не навестить, я сначала к бойцу зашёл, ему подарочков занёс, сладких и фруктов, чему тот обрадовался. Бойца я смутно помнил, а тот меня сразу узнал. Тот был изрядным курильщиком, так что я ему дополнительно пару пачек «Казбека» подарил. Вот с начштаба мы долго общались. Он, как и Павел, неходячим был, гостинца я ему в тумбочку убрал, вот и выяснил все новости по полку. Командир сменился, прошлый был убит под Брянском. Город до сих пор освободить не смогли, под стенами стоят. Комиссар уже третий, тот первый ранен был, один начштаба так долго продержался. Многие жалели, что я ранен был, со снабжением сразу проблемы возникли, со мной-то лафа была. Заявку подал, и я быстро всё доставляю, а новый не справлялся. Кстати, он к Насте устроился в землянке, в той деревне, но та быстро его прогнала. Майор со смехом описывал как та его оглоблей гоняла по улочкам заново отстроенной деревни. Не понравился он ей, и заселила у себя два расчёта зенитной батареи.