Василий Панфилов - Время не ждет

— Слыхал? — Уоррингтон ткнул зама в бок локтем, — Глас народа — глас божий! Молодец шериф.

— Молодец-то он молодец…

— Эй! Я не говорю, что он наш друг! Может, козлина первостатейный и будет нам палки в колёса вставлять. Но ход грамотный.

— Левее устанавливай! — Зак суетился у кинокамеры, капая на мозги оператору, — Да от входа левее, балбес! Лево, это если встать напротив губернаторское резиденции!

Мы приехали чуть раньше основного состава и теперь снимаем — вроде как для истории. Отчасти так… а отчасти нужно дистанцироваться немножко. Показать, что мы приехали с делегацией, но не в её составе. А то мало ли… поговорка «Первый блин комом» не пустом месте родилась.

Уоррингтон безусловно талант, но Старшие Братья не пожелали отдавать многообещающий проект на откуп ему одному. Каждый посчитал долгом внести свою лепту — кто для галочки, а кто-то желая застолбить местечко. Для себя ли, для сына, племянника… ради параграфа в учебнике истории, наконец.

Добрая половина молодогвардейцев Дюку почти незнакома. Или знакома, но считает своим командиром не его, или… Даже не знаю, сколько таких или набралось, но брату придётся тяжело.

Тот случай, когда у победы много отцов, а у поражения оди, определённый заранее.

Наконец, украшенный лозунгами транспорт начал въезжать на площадь перед резиденцией губернатора. Ход чисто рекламный, для съёмок — через несколько минут автобусы и автомобили развезут народ по гостиницам и пансионатам. Некоторых, так и вовсе к окраинам.

Три десятка молодогвардейцев и ещё большее число сопровождающих, среди которых нашлось место не только профессиональным силовикам и медикам, но и корреспондентам. В эту могучую кучку я впихнул и Раппопорта, а то его газета живёт пока всё больше на дотации и в долг.

Пообщается с золотыми мальчиками, заведёт какие-никакие, но связи. Так-то есть… но пока братья воспринимают его как мою креатуру, а не как самостоятельного игрока. Может, в качестве редактора и владельца собственной газеты Дэна будут воспринимать иначе?

Совладельца, если быть точнее… моя вера в Раппопорта не закончилась разовым взносом на открытия бизнеса. Теперь у меня пятьдесят процентов плюс один голос.

— А я тебя знаю, — Уставился на меня чумазый мальчишка из тех, кому можно доверить роль Гекльберри Финна и снимать тут же, не гримируя, — ты Эрик Ларсен!

— Я знаю, что я Ларсен, — Отмахиваюсь, наблюдая за работой Зака. Потом спохватываюсь — ценный же кадр! Может быть… — На тебе четвертак и присмотри тут за порядком.

— Уу… — Четвертак исчез, как и не было, а мальчишка принялся нарезать круги вокруг, шумно отгоняя собак и конкурентов. Время от времени Гекльберри поглядывал на меня — вижу ли его старания?

На крыльцо резиденции вышли чиновники во главе с губернатором, и Лонг вместе с Уоррингтоном сцепили руки в рукопожатии, замерев для кинооператора и фотографов. На лице Дюка энтузиазм и задор, Лонг демонстрирует вежливость и лёгкий, едва уловимый скептицизм.

— Что ж… пройдёмте, — Пригласил губернатор командиров гвардии.

— Эрик! Зак! — Уоррингтон повелительно махнул рукой. Лонг только хмыкнул на такое нахальство, и кивком подтвердил приглашение.

— Мы отдельно, — Сходу пояснил Зак, — Вместе приехали, дружим, но отдельно. Кинокамеру можно? Жаль…

— Зачем? — Коротко поинтересовался Лонг, когда мы расселись в его кабинете, обставленном очень просто и немного провинциально. Зак открыл было рот, но тут же захлопнул — вопрос задан явно не ему.

— Желание сделать мир чуточку лучше, — Начал Дюк.

— Зачем? — Ещё раз повторил Лонг, уже жёстче. Некоторое время они с Уоррингтоном бодались взглядами, и в этот поединок никто не встревал.

— Хорошее начало для политической карьеры, — Ровным тоном ответил наконец Дюк, и только разом вспотевшее лицо показало, как непросто далось ему это мнимое спокойствие.

— Хорошее? — Губернатор усмехнулся кривовато, — Покрасоваться перед камерами и уехать с кучей рекомендательных писем не выйдет, придётся работать. Готовы?

— Да, мистер Лонг, — Голос Дюка всё такой же ровный.

— Посмотрим, — Политик усмехался, уже не скрываясь, — Вечером в ратуше будет дан ужин в вашу честь, так что не смею вас задерживать.

Отпустив молодогвардейцев, Лонг задержал нас с Заком, и беседовал уже совсем по-другому. Оказалось, он прекрасно разбирается в искусстве и полон идей, как сделать кино не только развлекательным, но и назидательным. Ожидаемо от баптиста…

— … нет, нет и ещё раз нет, — Горячился Зак, — мистер…

— Зовите меня просто Хью.

Одуванчик просто кивнул.

… — нет, Хью, ваше баптистское мировоззрение понятно мне, но оно очень слабо вяжется с киноискусством! Развлекая — развивай, вот лозунг кино. Вы же предлагаете сосредоточиться на морали…

Спорили они азартно, но явным при этом удовольствием и симпатией к собеседнику. Я взял на себя роль стороннего арбитра и развлекался, особо этого не скрывая.

— До завтра, мистер Лонг, — Тяну Зака за рукав, — у васещё наверняка встречи на сегодня.

Взгляд губернатора метнулся на настенные часы, и брови чуть дёрнулись вверх.

— Я тут больше за компанию, мистер Лонг, — Задерживаю чуть его руку при прощании, — но если кому будет интересно, завтра с утра проведу на стадионе легкоатлетическую тренировку для желающих.

Желающих оказалось больше, чем я рассчитывал. Радио здесь, в глубинке, признак если не роскоши, то нешуточной зажиточности. Местные фермеры оценивают её в три этапа: есть трактор, есть автомобиль, и есть радио. Если всё это имеется, то это уже уважаемый член общества, с которым здороваются загодя, ярдов за десять.

Рассчитывал я на таких вот… уважаемых, да забыл про громкоговорители городской сети радиовещания, развешанные на столбах, да про слухи. На стадионе собралось тысячи полторы народа — по большей части любопытствующие, засевшие на трибунах едва ли не с попкорном.

Преодолев лёгкую нервозность, хлопаю в ладоши, привлекая внимание.

— Господа! Раз уж нас собрался здесь целый полк, давайте выстроим иерархические структуры! Предлагаю подойти поближе тем, кто так или иначе связан с тренерской деятельностью. И громкоговоритель… есть здесь где-нибудь громкоговоритель?!

— Боб! Боб, бегом с трибун сюда! Тащи свою костлявую задницу, с мегафоном стоять будешь!

— Однако, — Кошусь уважительно на смутившегося орателя и демонстративно прочищаю ухо мизинцем.

— Джесс, — Со смешком поясняет учитель физкультуры, известный в прошлом (в пределах штата) спортсмен, — в церковном хоре поёт.

Разминку я проводил, то и дело замирая, чтобы фотографы успели сфотографировать нужное, а горластый мелкий мужичок с громкоговорителем продублировал мои слова. Тщательно подобранные шутки и импровизации придавали довольно обыденому действу что-то ярмарочное, и кажется, народ доволен.