Алексей Кулаков - Военный советникъ [СИ litres]

– Да где же! Неужели на завтра перенесли?

Смахнув на диванчик очередной образчик печатного слова, Ульяна добралась до «Российских известий» и тут же довольно замурчала, разглядывая броский заголовок:

«Нептун расстается с Фрау Марией?!»

Одна из газет издательского дома Сытина предоставляла на суд ценителей-гурманов наисвежайшее новостное блюдо о находке водолазами некоего «Общества морской археологии» давно затонувшего корабля – и вдобавок к увлекательному репортажу предлагало неплохое ассорти из доброй дюжины черно-бело-серых изображений. Усталый и безмерно довольный матрос, с которого снимают броню водолазного костюма; пузатые бочонки, внутри которых свинцовые колбы с запаянными в них картинами; несколько академиков, нежно обнимающих тарелки из коллекции саксонского фарфора… Несколько наособицу крупное фото его императорского высочества Владимира Александровича, задумчиво созерцающего ровные шеренги золотых статуэток – и явно прикидывающего, как бы они смотрелись в гостиной его дворца. Великий князь помимо всех прочих постов занимал и должность президента Императорской академии художеств, так что возможности для обновления домашних интерьеров у него определенно были… Вот только желать – еще не значит получить, оттого и хмурилось благородное великокняжеское чело, предчувствуя неизбежные препоны на пути своих высоких устремлений.

Чуть ниже грустного ценителя прекрасной старины, с очередной газетной картинки растерянно улыбался престарелый директор Императорского Эрмитажа князь Сергей Трубецкой. Вот уж кто имел все основания жаловаться на злой рок: стоило ему ненадолго покинуть милую сердцу Италию (надо же иногда и на службе показываться) – и на тебе, громадная куча хлопот и забот!.. Ну и самым последним отобразили довольно большой кусок обшивки с названием корабля – холодная балтийская водица прекрасно сохранила дубовые доски двухмачтового флейта, как, впрочем, и белую краску надписи, некогда украшавшей его нос:

«Vrouw Maria» [140] «Фрау Мария» – затонувший корабль, который вез из Голландии груз произведений искусства, приобретенных Екатериной II для Эрмитажа и Царского Села. Потерпел крушение в 1771 г. недалеко от Аландских островов в Балтийском море, затонув на глубине сорока одного метра. Груз включал в себя коллекцию саксонского фарфора, золотые и серебряные статуэтки, и около 300 картин фламандских и голландских художников, среди которых могут находиться и полотна Рембрандта. Затонувший корабль обнаружен в 1999 г., но до сих пор не поднят. .

На десерт сытинские репортеры подали кучу статей о дальнейшей судьбе поднятых со дна Балтики сокровищ: с одной стороны, их приобретала для Эрмитажа сама императрица Екатерина Великая, так что иных мнений вроде бы и быть не могло. С другой же стороны, одним из учредителей и владельцев «Общества морской археологии» был член августейшей семьи его императорское высочество Михаил Александрович – а это сулило некие, скажем так, коллизии. Младший брат государя императора наверняка имел свое мнение о дальнейшей судьбе нежданного наследства от давно почившей пра-пра-прабабки, вдобавок был известен довольно сложным характером, так что… В общем, тема для газетчиков была весьма хлебная и благодатная.

– Еще колбы с картинами не вскрыли, а уже делят, что и кому. Может, там уже все сгнило?

Собирая ворох газет обратно в стопку, она невольно глянула в окно – тут же наморщив носик от вида свинцовых туч, плывущих со стороны близкой Рязани. Щелкнула крышечка небольших дамских часов, не без успеха притворяющихся изящным золотым браслетиком…

– М-дям! Солнышко, через полчаса прибываем.

– Угум. Мне совсем немножко осталось!

Потянувшись словно большая кошка, Уля не удержалась и полюбопытствовала, тут же расплываясь в улыбке. Буквицы, конечно, исключительно печатные, ошибка на ошибке и строчки вкривь да вкось – но какое упорство, какая усидчивость?! Исписать в таком возрасте почти целый лист – это дорогого стоит! Подобные наклонности определенно стоило поощрять, поэтому она поцеловала светловолосую макушку и тихонечко ушла, не мешая мукам юного творчества. Меж тем вагон начал замедлять ход, ненадолго остановился, содрогнулся, вновь как-то нехотя покатил… Когда шедевр эпистолярного жанра все же был завершен, их домик на колесах уже десять минут как стоял внутри одного из лабазов рязанского транзитно-перевалочного складского комплекса Русской аграрной компании.

– …за это и мадам Панченко ругала. А мама говорит, что я просто увлекающаяся натура!

– Ничего страшного, милая, мы никуда не торопимся.

Успокаивая переволновавшуюся девочку, Ульяна добавила к отмеченным ранее качествам еще и сообразительность. Начинающая грамотейка вполне сознательно «чуточку припоздала», не без основания рассчитывая на определенную снисходительность – зато теперь им ничто не мешало заехать на телеграф и отправить ну очень важную депешу! Представив, сколько еще посланий нарисует скучающий по родительнице ребенок, девушка с трудом удержалась от ехидной улыбочки.

– Знаешь… наверное, тебе стоит почаще писать матушке – она очень переживает, как ты проводишь каникулы.

Чудное видение Софьи Михайловны, в обнимку с мешком телеграмм, едва не помешало ей обнять подозрительно зашмыгавшую носиком сестренку:

– Ну все, хватит разводить сырость: умываемся, переодеваемся, и выезжаем в поместье к бабушке. Бе-егом!

Всего четверть часа, и кузины наконец-то покинули свой вагон. Честно говоря, если бы Сашенька не знала, что они в другом месте… Все те же высоченные штабеля ящиков и бочек, знакомые холмы из плотно набитых мешков, длинные стены из коробок – и знакомые мурашки по спине от гулкой темноты и чьих-то далеких голосов. Впрочем, одно отличие все же нашлось.

– Сюда, юная хозяйка.

Вместо пыльного фаэтона с извозчиком на облучке, перед вагоном стоял и урчал мотором большой черный мобиль. Надо сказать, что юная дворянка Волошина-Томанова небезосновательно считала себя большим специалистом по автомобилям, ведь у ее семьи уже давно был свой самоходный экипаж – она даже не могла вот так сразу вспомнить и сосчитать, сколько раз ее возили на семейной «Волге». Пять? Да нет, скорее, уж все десять раз!.. Так что Александра спокойно уселась на указанное место, быстро огляделась, и вдруг отчего-то обиделась за свой… ну ладно, за папин-мамин автомобиль. Пусть тот явно уступал этому, зато был – их собственным!

– Ой, смотри, Уля! Это такой замок, как мы видели на фотокарточке, да?

Стоило лимузину немного проехаться под лениво моросящим дождем, как все обиды девочки оказались забыты – ведь прямо перед ней проплывал самый настоящий средневековый замок! Мощные громадины шести многогранных башен с зубчиками на самом верху, прямоугольный центральный донжон [141] Донжон (фр. donjon «господская <���башня>«) – главная башня в европейских феодальных замках. с узкими окошками-бойницами, чья остроконечная крыша чуть ли не касалась близких туч, и длинная череда груженных мешками телег у подножия серого исполина…