Кирилл Коршунов - Bushi-Do: Ронин

Леха вдруг встрепенулся и хитро посмотрел на меня, явно желая что-то ляпнуть. Я смилостивился над ним и приготовился:

— Говори уже, не тяни кота за причиндалы.

— Тут поступило предложение. В массы. Не от меня, сразу говорю. Памятник хотят воздвигнуть, в честь спасителя первой красавицы школы…

Памятник?! Написанные на лице чувства послужили нехилым таким ускорением для старосты и он затараторил:

— Ты ведь одиозная личность. Иностранец, весь такой таинственный, раненый герой. Хотя на самом деле их интересует другое. Видел я этот проект, когда они подписи собирали. Древнегреческий стиль, а значит Наталья Александровна там будет…ай! Ты чего дерешься? Тоже мне защитник чести и достоинства…ай!!!

— Балабол ты потому что, Лешенька. — ответил я, прицеливаясь для третьего силового подзатыльника. — А может лучше в глаз?

— Не надо. Леша хороший. — захохотал он и свинтил от меня по коридору, промчавшись прямиком к регистратуре.

Медсанчасть в ВКШ была вполне себе полноценным госпиталем. Многие занятия приводили к разного рода травмам, вплоть до тяжелых и обстановка была соответствующая, тоесть всё включено. Бюрократия подразумевалась априори, в чем я убедился, подписав целую кипу непонятных документов об отсутствии претензий и прочих нюансах медицинского делопроизводства. Ситуацию ехидно комментировал Леха, забалтывая между делом симпатичную медсестру и одаривая её шоколадками. Тремя подряд. На третьей она сдалась и милостиво урезала количество бумаг вдвое, начеркала номер телефона на бумажке и, на прощание, игриво расстреляла рыжего Казанову из серых глаз. И признаться честно, я хотел обладать подобным умением.

***

…Басовитое урчание движка Лехиного автомобиля внушало уверенность и спокойствие — казалось, что мы сидим внутри огромного механического зверя, заботливого и внимательного к нашим желаниям, быстрого и при этом безопасного. Умение британцев создавать такие чудеса автопрома как RangeRover Velar неоспоримо и непревзойдено, а мой товарищ оказался довольно опытным водителем. Поездка по городу превратилась в увлекательное и комфортное путешествие. Прожив в Сибирске довольно долгое время, я так толком и не видел этого города.

Вид из окна авто открывался шикарный и во многом непривычный после Японии.

Нет, отбросьте сразу же всю азиатскую экзотику, дело не в ней. Привыкнув к тому, что город — это скопление коробок из бетона, металла и стекла, а в богатых кварталах в основном расположены особняки с приличной прилегающей территорией, я был не готов к обрушившемуся на меня великолепию: широкие улицы с просторными тротуарами, вымощенными цветной узорной плиткой из камня; невысокие, максимум в пять этажей дома, выстроенные в роскошном имперском стиле, с скованными оградами и лепниной, с черепичными крышами и огромными окнами; множество разномастно одетых людей, НЕТОРОПЛИВО идущих куда-то по своим делам. Провинция, одним словом. Не глухой таежный угол, как презрительно называли подобные места в ствольной Москве, а провинция великой империи Рарогивичей, достаточно просвещенная и нетронутая уродливыми идеями современности. И ведь я почти всё это видел, ночной вариант, так сказать, но разница была ошеломительной. Два абсолютно разных мира.

Сибирск был достаточно старым, имел несколько веков истории и занимал важное место в экономике Российской Империи — его удачное расположение на пересечении торговых путей поневоле сделало его идеальным местом для встреч, переговоров и заключения сделок. Полноводная Обь, на обеих берегах которой он раскинулся, питала своими более мелкими артериями всю Южную и Западную Сибирь, делая земли более доступными для освоения и не только. Город был богат. Неприлично богат.

Во многом это было заслугой князей Морозовых, стоявших у истоков основания и безраздельно властвовавших долгие века. Единственный небоскреб, этакая башня Власти, принадлежала княжескому роду и тоже не особо выбивалась из стилистики века девятнадцатого, что в целом и общем создавало всему городу притягательный флер древности и загадочности.

В тот момент мне вообще показалось, что на этих улицах вполне реально встретить людей из прошлого. Во всяком случае, произойди это со мной, я бы не удивился. Однако двадцать первый век и его достижения смотрелись на фоне всей этой старины довольно органично, не чужеродно, придавая некую толику обаяния. А теперь представьте всё обозначенное — только припорошить снегом, украсить витиеватыми узорами инея и изморози. И перед моими глазами вставала самая настоящая сказка….

Леха упорно молчал всё то время, пока мы ехали, полностью сосредоточенный на управлении своей «зверюгой». Я отвечал ему тем же, благодарный за редкие минуты тишины в его компании. Тем более, что все мое внимание занимало пейзаж за окном. Довольно неожиданно закончился деловой квартал — строгие здания из кирпича с эмблемами торговых домов и гильдий уперлись в набережную, но наш путь пролегал не вдоль нее, а ещё дальше, на другой берег.

Прибавив скорости, староста вырулил на эстакаду разводного моста, заставив меня восхищённо прилипнуть носом к окну — словно на низком, бреющем полёте мы пронеслись над широким руслом реки, над шумящей и бурлящей стремниной могучего, неукротимого водного потока, несущего в себе гигантские глыбы льда. Прежде чем я успел задать вопрос куда же именно мы направляемся, замаячили характерные островерхие, чуть вогнутые крыши и развевающиеся на ветру флаги с извивающимся на них драконом.

Китайский квартал. Полуофициальный центр теневой экономики всего региона, живущий и работающий с высочайшего соизволения династии Морозовых, место, где частично пепеставали действовать законы Империи.

— Чем дальше, тем страньше и страньше… — пробормотал я, бросив заинтересованный взгляд на Соколова и внутренне подобрался, готовясь к неприятностям. Территория Темных Кланов не сулила лично мне ничего. Но в таком месте гром может грянуть среди ясного неба…

Наемники следуют в том направлении, куда дует ветер удачи и странствий. Неважно, что именно становится причиной очередного переезда, важно лишь, как встретит новое место. У кого-то на этот случай припасены приметы и суеверия и Каталея Браво, латиноамериканка 28 лет от роду, не была исключением. Поэтому, спускаясь по трапу приземлившегося в аэропорту Токио пассажирского самолёта, девушка внимательно смотрела на небо, пытаясь как следует рассмотреть надвигающуюся на город темную громадину грозовых облаков, скрещивала указательный и средний пальцы на одной руке, хваталась за нательный крестик другой и безостановочно шептала отрывки молитв на латыни — Каталея заметно нервничала. Быть суеверным — это бремя.