Алексей Живой - Племя равных [litres]

«Место выбрано неплохо, – мысленно похвалил Гисандр завершивших не так давно это грандиозное строительство афинян, – отсюда удобно и торговать, и воевать. Нам такой порт пригодится».

Между тем Леонид, посмотрев, как рабы восстанавливали поврежденную пристань для триер, скользнул взглядом по мощенной булыжником дороге, уходившей в сторону Афин, и, развернувшись, шагнул обратно к центру шатра. Гисандр не без удовольствия заметил, что, имея теперь в своем распоряжении все общественные здания и шикарные особняки захваченных Афин, Леонид все же предпочитал спартанский образ жизни роскоши местных правителей и тем более не стал уподобляться Ксерксу, царю царей, просто тонувшему в роскоши. Хотя имел к тому все возможности.

«Все-таки спартанцы есть спартанцы, – ухмыльнулся Гисандр, отворачиваясь в сторону, чтобы Леонид не счел это за насмешку, – в чем-то наш предок Ликург был прав, когда вводил законы против роскоши. И в новой жизни мы это, как исключение, возможно, оставим. Но время его остальных замшелых законов ушло. Пора вводить новые».

– Ты отплываешь вместе со мной, Гисандр, – вывел его из задумчивости властный голос царя, обратившего взор к карте Афин и прилегавших морских просторов, искусно выжженной на куске тонкой кожи. Эта карта лежала сейчас на небольшом белом столике с золочеными ножками. Единственном атрибуте роскоши, который Леонид позволил себе иметь в своей походной обстановке, да и то только потому, что ни одного другого стола поблизости не нашлось. Вся остальная мебель сгорела, а этот столик чудом уцелел.

– Мы возьмем с собой сорок кораблей, незаметно покинем Афины, обогнем Арголиду… – палец царя уверенно чертил невидимую линию морского пути, который им предстояло преодолеть за пару дней. – …Затем ночью разделимся в море на два отряда и нападем сразу на два города вот здесь.

Гисандр проследил за указующим перстом Леонида и увидел, как тот отчетливо ткнул в точки под названием Тирос и Кифанта.

– Я атакую Тирос, на рассвете захвачу его и казню всех, кто не подчинится. Затем, соединившись с армией из периеков, собранной доверенными людьми, которая будет ждать сигнала в моем темене…

«Так вот почему именно Тирос, – поймал себя на мысли Гисандр, – точно, ведь у царя там обширные владения. В них можно, не возбуждая подозрений, без труда спрятать большой отряд или даже небольшую армию до нужного срока. А оттуда до Тироса пара шагов. Ловко придумано».

– …быстрым маршем двинусь…

– На Спарту? – позволил себе перебить царя Гисандр.

– Нет, – простил ему дерзость Леонид, списав ее на обычную горячность спартанцев, с которой они бросались в любую схватку, – в Спарте нас будет ждать ожесточенное сопротивление, ведь Леотихид вскоре узнает о нашем приближении. Как бы мы ни старались скрыть его, после нападения на побережье, не пройдет и дня, как он узнает о нас. Поэтому сначала нужно обеспечить себе надежный тыл и захватить большую часть побережья, куда при необходимости можно подтянуть подкрепления из Афин.

Царь встретился взглядом с навархом, помолчал мгновение, затем продолжил объяснять свой план нападения.

– Поэтому, захватив Тирос, я двинусь в сторону Прасий, к которым ты подойдешь вскоре с другой стороны, захватив прежде Кифанту.

– Значит, я должен атаковать Кифанту? – не то удивился, не то обрадовался Гисандр, хорошо знавший эти края. Ведь именно в этом городе с помощью отца-геронта он нашел некогда мастеров, которые создали знаменитые баллисты. Сейчас ими были вооружены уже многие корабли спартанцев. В Кифанте также имелся арсенал с оружием и склады белого льна [14] Белый лен – так греки называли волокно произраставшего в Испании растения под названием спартия (Spatium junceum), т. е. коноплю, из которой плели канаты карфагеняне. , из которого местные мастера-периеки искусно плели канаты, научившись у финикийцев. «Лучшего места для будущей стоянки флота и не найти», – почему-то сразу решил наварх, хотя вдоль побережья Спарты имелись и другие гавани.

– Да, если мы захватим Тирос, Прасии и Кифанту, это будет довольно внушительный кусок побережья с тремя городами, которого вполне достаточно для того, чтобы закрепиться и обеспечить себе тыл, на случай если нападение все же затянется.

Леонид слегка нахмурился, скрестив руки на груди. Его доспехи тускло поблескивали отраженным светом, едва пробивавшимся сквозь плотную ткань шатра.

– Но оно не должно затянуться, – проговорил он после недолгого молчания. – Жребий брошен. Если мы атакуем решительно, то удача будет на нашей стороне. Я уже разослал послания во все концы Лакедемона. Заговор растет. Верные мне люди уже ведут разговоры с теми, кто еще колеблется в Апелле и Герусии [15] Герусия – в Древней Греции совет старейшин. Рассматривал важные государственные дела, подлежавшие затем обсуждению в народном собрании (Апелле). В Спарте Герусия состояла из 30 человек (28 геронтов и 2 царей), избиравшихся пожизненно. Геронтом мог стать уважаемый гражданин Спарты в возрасте не моложе 60 лет. , а также в городах на побережье и в глубине Спарты. К нам может примкнуть много людей, после того как мы вступим на берег и объявим свою волю. Не только граждан, но и периеков, которым я пообещаю больше свободы после нашей победы.

Леонид обернулся в сторону молчавшего до сей поры Эвривиада.

– Эфоры ждут тебя с последними новостями?

– Да, мой царь, – кивнул рослый бородатый боец с громоподобным голосом.

– Возьми самый быстрый корабль и отправляйся немедля, Эвривиад, – царь положил ему руку на плечо. – Успокой их. А сам заверши подготовку мятежа в столице, который ты начал давно, как мы с тобой и обсуждали. Ты возглавишь его лично. К нашему прибытию все должно быть готово.

– Уже все готово, мой царь, – заявил Эвривиад, самодовольно усмехнувшись и скользнув взглядом по стенам шатра. – Две моры гоплитов, в лагере у Амикл, только и ждут приказа, чтобы войти в Спарту, схватить эфоров и тех геронтов, что не примкнут к нам. Мне осталось лишь прибыть в город, убедить эфоров в наших успехах на землях Аттики и ждать твоей высадки на побережье, чтобы лично возглавить мятеж в самом сердце Спарты. Мы поразим их одним ударом.

– Не забудь, – напомнил царь, слегка понизив голос, – что перед началом восстания в Спарте ты должен под любым предлогом вывести мою жену в условленное место, где она будет ждать развязки.

– Не беспокойся, мой царь, – кивнул спартанский полемарх, слегка наклонив голову, – Горго никогда не станет заложницей Леотихида.

Царь и Эвривиад вновь встретились глазами.

– Леотихид тоже неглуп, – вдруг произнес царь, в голосе которого неожиданно послышалось сомнение, заставившее Гисандра оторваться от созерцания побережья у Кифанты, которую ему предстояло захватить. – В Эпидавр-Лимерах, Гелосе и Селлассиях стоят гарнизоны, которые преданы ему больше, чем мне. Если они вступят в сражение на стороне Леотихида и будут у Спарты раньше, чем я…