Сергей Протасов - Чужие берега

Адмирал Бирилев в реальной истории всемерно способствовал Рожественскому в подготовке к плаванию второй эскадры и вообще проявлял к нему заметную благосклонность.

Иносказательное название Министерства иностранных дел России до 1917 г., так как здание МИДа находилось в Санкт-Петербурге у Певческого моста.

Этот эпизод действительно произошел в реальной истории в начале 1906 г. в Средиземном море уже при возвращении «Олега» домой после окончания русско-японской войны. Он является первым официально зафиксированным случаем такого рода в истории отечественного флота. Тогда так же начали лопаться трубки во всех котлах, и в итоге все же пришлось оставить крейсер для ремонта в Алжире. Только после этого он смог добраться до родных берегов.

Пиронафтовые фонари – фонари, работающие на пиронафте (русский керосин, гораздо менее пожароопасный). Применялись для освещения палуб, когда нужно было уменьшить видимые световые отблески, также вместо электрических ходовых огней, для уменьшения дальности их видимости в случае близкого присутствия противника.

Симоносекский фарватер интенсивно использовался японскими и иностранными судами в течение всей войны, поэтому навигационные знаки там не снимали никогда, только выключали береговые огни, и то не всегда. Во время рейдов владивостокских крейсеров к Цусиме отмечались огни крепости Бакан, горевшие даже ночью, когда было достоверно известно о присутствии русских кораблей в Цусимских проливах.

После заключения Японией явно неравноправных договоров с европейскими государствами и САСШ в стране быстро набирало силу движение по изгнанию варваров. Это привело к обстрелу в Симоносекском проливе американских торговых кораблей и военных кораблей Франции и Голландии, произошедшему 25.06.1863 г. В ответ 20.07.1863 г. военные корабли Англии, Франции, Голландии и САСШ обстреляли береговые укрепления Симоносеки. Начавшиеся переговоры провалились, и в сентябре следующего года военные действия возобновились. Бои продолжались три дня. Был высажен десант. Японцы не могли противостоять современной артиллерии, и 08.09.1864 г. были вынуждены подписать мирный договор, по которому Симоносекский пролив объявлялся экстерриториальным и иностранные суда могли получать там топливо и провизию, а также следовать в любом направлении и вести торговлю.

В снарядах японских береговых батарей, в большинстве своем заготовленных еще до начала строительства большого флота, в качестве начинки применялся порох, а не шимоза. Даже в новых боеприпасах, изготовленных во время войны, содержимое осталось прежним из соображений экономии. Только после взятия Порт-Артура, когда обследованием потопленных там огнем 280-миллиметровых гаубиц русских кораблей было выявлено слабое разрушительное действие таких снарядов, начали производство тяжелых шимозных бомб (весом более 300 килограммов) для крупнокалиберных береговых орудий. К лету 1905 г. их еще было очень мало.

Береговые батареи в проливе Хойо были построены уже после Первой мировой войны. Самые первые появились там лишь в 1924–1927 гг.

Подобным образом увеличивали дальнобойность пушек броненосца «Слава» во время боев на Касарском плесе в Первую мировую войну. Никаких затруднений при стрельбе шестидюймовых и двенадцатидюймовых башен во время боя это не вызывало.

По воспоминаниям современников, «Аврора», являвшаяся последним кораблем в серии, отличалась лучшим качеством постройки по сравнению с «Палладой» и «Дианой». Особенно по главным механизмам.

По английской лоции 1904 г. в летние месяцы у тихоокеанского побережья Японии выпадает не более одного-двух дней в месяц, пригодных для перегрузки угля в море. В основном из-за тяжелой океанской зыби. Осенью, зимой и весной к этим факторам добавляются еще и тайфуны, что делает плавание в этих водах с ограниченным запасом топлива весьма рискованным в любое время года.

Определить пеленг на источник радиосигнала с помощью аппаратуры того времени было возможно только путем сравнения качества приема чужой передачи в зависимости от положения принимающих антенн относительно направления распространения волн от искомого передатчика. Растяжки радиоантенн были между мачтами вдоль диаметральной плоскости корабля. Меняя курс, меняли курсовой угол на передатчик и соответственно условия приема. Таким образом «нащупывали» только примерное направление. О точном пеленговании даже не было и речи.

В реальной истории залив Опричник был нормально исследован только в 1906 г. одним из эсминцев Сибирской флотилии. Хотя, как это ни странно, сначала французские (причем целой эскадрой), а уже потом и отдельные русские корабли бывали там и ранее. Телеграфная связь появилась еще позже.

При приближении второй Тихоокеанской эскадры к Цусимским проливам также нанимались нейтральные суда для ведения разведки впереди по ее маршруту. Но при этом часть из них была перехвачена и конфискована японцами, а эффективно воспользоваться другими не удалось по различным причинам. Так, спасательный буксир «Индустрии» был нанят нашим агентом генерал-майором Дессино у владельца судна Юргена Блока для перехода во Владивосток, где его объявили бы военным призом, но с выплатой денег владельцу. 08.02.1905 г. зафрахтован в Шанхае газетой «Чифу Дейли Ньюс» (газета создана в годы войны для защиты интересов России на Дальнем Востоке) нанят корреспондент Адольф Баннер. Пароход был задержан 27.03 по подозрению в сборе информации у Южной Кореи и по решению Сасебского призового суда конфискован за шпионаж. Пароход «Куангам» зафрахтован в Сайгоне, но потом сдан японцам. Пароходы «Матильда», «Неджед», «Мамелюк» и «Клив» были куплены в Шанхае Морским министерством и русским посланником Павловым еще в сентябре 1904 г., в том числе и для разведки в интересах Второй эскадры.

Английский пароход «Карлайл» («Карляйл») был зафрахтован для доставки дополнительного комплекта снарядов и прочего снабжения в Порт-Артур. Вышел из Владивостока 25.10.1904 г. под командованием лейтенанта Евгения Сергеевича Гернета. В Тихом океане попал в сильный шторм и 05.11.1904 г. потерял все четыре лопасти винта. Под самодельным парусом (через 82 дня!) пришел в Манилу, где провели ремонт. Поскольку Порт-Артур к этому времени уже пал, пароход отправился в Сайгон, куда прибыл 23.04.1905 г. Транспорт «Бантанг» шел из Владивостока в Порт-Артур, но также не успел и с 02.01.1905 г. стоял в Циндао с грузом среднекалиберных снарядов, муки, медикаментов и теплой одежды. В 1905 г. был переименован в «Лицун», а в 1909-м – в «Уссури». В этой реальности пароход мог перейти в Сайгон после прорыва эскадры во Владивосток.