Олег Северюхин - Ваше благородие

Иноземцев и Скульдицкий смотрели на меня с удивлением.

— Ни хрена себе поручик, — вероятно думали они, — откуда он всё это знает?

— А откуда вы всё это знаете? — спросил меня полковник Иноземцев.

— Как вам сказать, — затруднился я с ответом, — читать чертежи должен любой человек с высшим или средним техническим образованием, ну, и у человека должна работать фантазия и способность совершенствовать те системы, которые очень сложны и в силу своей сложности не применяются, хотя заложенная в них первоначальная идея весьма перспективна.

— Господин поручик, — спросил меня полковник Иноземцев, — что вы бы сделали, если вам поставили задачу в короткий срок перевооружить армию?

— Извините, господин полковник, — сказал я, — ребёнок рождается через девять месяцев после зачатия, и только к семнадцати годам он вступает в большую жизнь, не зная, куда приложить свою силушку. Если бы было десять лет в запасе, то можно было собрать всех Кулибиных и научить их делать то, что надо. А я чувствую, что времени у империи и ЕИВ в обрез. Поэтому нужно смотреть на то, что уже сделано в мире и копировать эти образцы для своей армии. Третьего не дано. Затем, изменение тактики действий войск в связи с применением новой техники и вооружения. Реформу армии придётся проводить в особых условиях.

— Господа, вынужден вас оставить, — сказал полковник Иноземцев, — через пять минут должен быть на докладе у главноначальствующего. Прошу подождать меня в приёмной.

Мы встали и вышли из кабинета, устроившись в приёмной.

— Господин подполковник, — обратился я к Скульдицкому, — не можете ли объяснить, что здесь вообще происходит.

— Что тут объяснять, — сказал начальник жандармского управления, — идут ваши смотрины. Из канцелярии ЕИВ пошла команда проверить ваши способности на предмет предвидения будущего. Без Третьего отделения канцелярии дело обойтись не могло, а Третье отделение и Отдельный корпус жандармов — это как выходцы из одного гнезда, поэтому жандармы обеспечили выполнение указания. Но нужно военное сопровождение, потому что опасность войны в Европе не уменьшается, поэтому была задействована канцелярия ВУК Главного штаба. И, самое главное, всё это делается с подачи святого старца, вхожего к наследнику цесаревичу и матушке-государыне.

— Заумно всё сделано, Владимир Иванович, — сказал я. — Чуть-что, Кассандру под нож и всё шито-крыто. Трудно сказать, на каком участке цепочка порвалась.

— Ну, что вы, Олег Васильевич, — сказал примирительно подполковник Скульдицкий, — приближение к трону и выход в верха — это ли не есть продолжение блестящей карьеры.

— Про эти верха все русские поэты говорили по-разному. Возьмите двух Александров Сергеевичев, — сказал я, — Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Беда стране, где раб и льстец одни приближены к престолу, а небом избранный певец молчит, потупя очи долу.

— Откуда вы всё это знаете? — удивился Скульдицкий.

— Historia est magistra vitae, — сказал я.

— Чего??? — возмутился жандарм.

— История — учительница жизни, — сказал я. — Кто-то из древних сказал, кто-то записал, авторство неизвестно, но истина в истории так и осталась.

Что же вам история такого насоветовала, да ещё на латыни? — саркастически спросил подполковник Скульдицкий.

— Nullus est, qui stare non possit, — сказал я.

А это ещё чего? — начал сердиться Скульдицкий.

— Нет такого гуся, который не умел бы стоять на одной ноге, — также бесстрастно сказал я. Видно было, что с латынью в гимназии у него дружбы особой не было. А кто эту латынь знает? Врачи, да и то только в пределах названия болезней и названия трав и лекарств.

— А это как прикажете понимать? — у подполковника, похоже, начался заворот мыслей. И, если сказать начистоту, то любой человек моего времени тоже по-разному бы понимал эту пословицу. — То ли вы кого-то хотите назвать гусём, то ли вспоминаете Рим, который спасли гуси, намекая на нас, как на спасителей Отечества?

— Что вы, господин подполковник, — сказал я примирительно, — разве мог бы я проявить такую бестактность по отношению к человеку, старшему меня по возрасту, по чину и по положению. Я выучен стоять на одной ноге и поэтому действую в рамках присяги и воинских уставов.

— Ах и хитрец же вы, — засмеялся подполковник, — вам пальца в рот не клади.

— Adeo in teneris consuescere multum est, — подумал я про себя, — Вот как много значат приобретённые смолоду знания. Вергилий. И откуда мне всё это набилось в голову. Похоже, всё от того, что мне где-то в этих краях стукнули по черепушке и что-то там включили.

В это время в приёмную вошли начальник штаба округа и полковник из Главного штаба.

— Прошу заходить, господа офицеры, — пригласил нас в кабинет генерал-лейтенант Тихменёв.

Когда мы все сели, генерал сказал мне:

— Вот, господин поручик, полковник Иноземцев предлагает вам продолжить службу в канцелярии ВУК Главного штаба. Его Высокопревосходительство, я и ваши прямые начальники не возражают. Что вы об этом думаете?

— Ваше превосходительства, — сказал я. — Благодарю за высокое доверие, но кем я буду служить в Главном штабе? Копиистом, подканцеляристом? Прошу меня понять, здесь я командир роты, у меня в запасе есть не менее трёх лет, чтобы при благоприятном стечении обстоятельств поступить в Николаевскую академию ГШ и продолжить военную карьеру на командных должностях.

Генерал перевёл взгляд на полковника Иноземцева и кивнул ему, типа, давай, продолжай, объясняй поручику, куда ты его зовёшь с собой.

— Приношу свои извинения, Ваше превосходительство, — сказал полковник, — но я не мог ничего сказать поручику без одобрения главноначальствующего генерал-губернатора Степного края. Мы предлагаем поручику Туманову должность консультанта канцелярии ВУК Главного штаба. Сначала без указания специализации, приставка будет позднее, после того, как определится, в какой области знаний он окажется более сильным. На этой должности он дослужится до подполковника. Потом видно будет. Возможно, что придётся преподавать в академии ГШ.

— Ваше мнение, господин поручик? — спросил генерал Тихменёв.

— Я согласен, — твёрдо сказал я.

— Хорошо, — сказал генерал, — вы свободны господин поручик, генерал Медведев в курсе всего, доложите ему о вашем согласии, о всех дальнейших действиях вас известят по команде.

Я встал, чётко повернулся и вышел из кабинета.

По дороге в корпус я размышлял. Похоже, что Григорий Ефимов действует и ему нужны помощники в столице. Ангелы небесные нужны. Или дьяволы в ангельских образах, чтобы не допустить гибели страны. Бабник, пьяница, охальник, а заботу о себе и о семье своей имеет. Больно красочно я тогда всё ему описал.