Павел Кучер - Апокриф Блокады

— Хочешь сказать, что если "дыра" закроется на два месяца — то придется голодать? А если за это время кончатся патроны — отбиваться голыми руками? — читала, как же.

Жестокая оружейная и продовольственная зависимость от центральной власти, в XVI–XVIII веках, были теми цепями, на которых Московия держала своих "вольнолюбивых землепроходцев". Постоянно дергая за эти цепи, "шоб воры не забывались". Запрещая поселенцам сеять хлеб и ковать железо. Доходило до того, что пытаясь не пропасть по вине далекого и жадного начальства, сибирские казаки активно осваивали лук и стрелы, а пищали и прочие ""громыхалки" таскали чисто для виду. Ибо, изготовление ствола и пороха, по тогдашним временам, являлось технологией им недоступной… Да-с, пожалуй, в такой отчаянной ситуации мои наработки в области пищевой автономии могут очень даже пригодиться. Мелочь, а приятно… Получается — мы с Володей в заговоре. И это тоже приятно.

— Совсем не боишься? — удивленно поднялся, подошел, заглянул в глаза… обнял…

— С тобой — хоть на морское дно! — вырвалось.

— Молодец! — прижал совсем крепко, — Из каждого безвыходного положения есть не менее трех выходов! Но, запомни, ты — мой козырный туз в рукаве. Мало совершить подвиг, надо подгадать, что бы на тебя в этот момент смотрел генерал… Не понадобится — и хорошо. А случись что — у нас должны быть запасные варианты. Занимайся своими делами и молчи. Что бы вокруг не происходило. Когда вопрос встанет ребром — я сам скажу.

Сколько мы так простояли — не знаю. Не хотелось шевелиться. Мысли путались. На самом-то деле — я ещё и жутко боялась. Смертельно как боялась! Что он — уйдет, за грань, добывать себе генеральские погоны, а я — ничем не смогу ему помочь… А если вместе… Да будь что будет! Кто сказал, что звания даются легко? Вот и…

— Разве они не понимают? — военный совет, после внезапного приступа нежности, принял организованный характер, — Им нас совсем не жалко? — кому им, понятно без слов. Таинственному начальству проекта "Остров".

— Галчонок, ты пока не понимаешь… Возник совсем другой слой реальности. Ещё три недели назад — никакой "дыры" в помине не было. Голый "пилотный проект" экспедиции, ссылки на несколько старых отчетов последних месяцев существования СССР и теория профессора Радека, который получил к тем отчетам доступ и предсказал дату очередного "открытия". Я готовил материал на свой страх и риск. Руководство меня поддержало. Но, кусок оказался слишком лаком…

— Позавидовали? — У Володи досадливо дернулся угол рта, — Нет? — Решительно помотал головой.

— Скорее, не смогли поделить ответственность. Когда "дыра" открылась и гипотеза подтвердилась, срочно назначили комиссию. И все "причастные" тут же захотели урвать свою долю. Открытие мирового значения! На уровне первого полета в космос. Каждый, случайно оказавшийся рядом, имеет шанс войти в историю. И каждый удачно примазавшийся — тоже. Вот меня и оттерли, — заметил беспокойство, поспешил утешить, — Это-то как раз пустяки. Пока — процесс идет штатно!

— Но, ты же оказался лишним? — как знакомо… В нашем институтском гадюшнике точно такие же нравы…

— Нет, я оказался "первым не по чину"… Знаешь поговорку — "У победы — много родителей, а поражение — всегда сирота"? Пока всё идет хорошо — мне… точнее нам — ничего не светит. И знаешь, как с этим следует бороться?

— Надо сделать, что бы всё неожиданно пошло вразнос… тогда халявщики срочно примутся искать "самого крайнего".

— В точку! — быстрый поцелуй, в нос, — А главное, что бы этот "крайний" в острый момент оказался вне зоны досягаемости разъяренного начальства. С другой стороны "дыры". Тогда он из категории "виновника" автоматически станет "участником", а немного спустя и "пострадавшим". Если всё правильно рассчитать, то, пока здесь будут грызть глотки соперникам и поспешно назначать виноватых, там, — он выразительно крутанул кистью, — произойдет "героическое спасение", не хуже эпопеи челюскинцев. Кто предупрежден — тот вооружен. Вот поэтому, я прошу молчать. Самый лучший экспромт — заранее подготовленный. И, надо рискнуть головой… Ты готова рискнуть? Повезет — вернемся в почете и славе… Не повезет — тоже не пропадем. Не у тебя одной есть запасные варианты.

— А отвечают пускай "ответственные товарищи"? Они этого достойны? — новый поцелуй, теперь в губы.

— Угу… Что бы стать генералом мало заслужить штаны с лампасами, нужно ещё создать вакантную генеральскую должность…

— Кто-то должен полететь в отставку… или на пенсию… или — под трибунал… Ой, а если погибнут люди? — гипотетическая перспектива быстрого карьерного роста наглядно повернулась своей отвратительной стороной.

— Значит, уцелевшие получат ещё больше плюшек и погремушек… Побед без жертв не бывает.

— А разве так можно? — что-то он подозрительно разоткровенничался. Да на трезвую голову. Не к добру…

— А как можно? Уточню, а как оно бывает в жизни на самом деле?

— Не знаю…

— Врешь, — посерьезнел, до холодности, — Знаешь… Давай, прямо сейчас, прикинем. На живых примерах.

Способность Владимира цитировать по памяти, целыми страницами — мне известна. Готовность смело и бесцеремонно привлекать зубодробительные аналогии — тоже. Но, каждый раз, наблюдая его анализ, тихонько шалела. Привычный мир, после разбора "внутренних связей" казавшихся очевидными событий — послушно становился набок и старой ржавой сковородкой катился в тартарары.

— Даю установку! — Ещё один Кашпировский нашелся, — Задачка-летучка! Восьмое сентября 1941 года… Немцы замкнули кольцо блокады Ленинграда… Более 3 миллионов его жителей (согласно переписи населения 1939 года), плюс транзитные эвакуированные, плюс сотни тысяч беженцев из ближних и дальних пригородов — вдруг, неожиданно для себя оказались отрезанными от остального мира. Образовалась толпа обывателей, совершенно к подобной "робинзонаде" не готовых. Это ожидалось?

— Ну, считалось возможным… наверное… Точнее — не возможным. К чему такие страсти, на ночь глядя?

— Случай уж очень жизненный, — он жестко усмехнулся, — Качественно избавляет от слюнявых иллюзий.

— Тогда — не знаю! Думаю, если бы кто-то из начальства произнес слово "блокада" летом 1941-го, то его б расстреляли, как паникера… С другой стороны — немцы быстро наступали… и можно было сложить два и два…

— Соображаешь! Когда от руководства требуют правду, но, за произнесение её вслух — расстреливают, умные люди молчат и готовятся к худшему. Результат этой "игры в молчанку" помнишь?

— Угу… В целях пропаганды вину за голод свалили на немцев. Они де разбомбили Бадаевские склады, где хранилось более 3 000 тонн муки и много тысяч тонн самых разных продуктов питания. Некоторые до сих пор верят, что если бы те склады не сгорели…