Павел Кучер - Апокриф Блокады

— И что наши? — забыл про стынущую картошку морпех, а кухонных рабочих рядом оказалось уже двое…

— Капитан был старой закваски, плавал больше тридцати лет. Он привык, что в таких случаях достаточно дать радиограмму, и, после ноты МИДа, ситуация волшебным образом рассасывалась. Но, настали новые времена… Сначала он тянул время. Потребовал дозаправки судна (удачно подошел танкер, а до Тромсё больше 2-х суток хода), отбил радиограммы во все мыслимые инстанции и ждал помощи. О родного "россиянского" государства, — тут инженер сделал выразительную паузу, — от доблестной "россиянской" (снова это словечко) армии, наконец. Разбойники! Спасите-помогите! А в ответ — молчание… А норвежцы — уже высадили на судно досмотровую партию. Утром, 16-го числа, капитану объявили, что траулер арестован. Изъяли судовые документы. По всем нормам — это пиратство.

— А дальше? — картошка забыта, уборка отложена "на потом", в столовой царит напряженная тишина.

— Капитан сделал по радио официальный запрос — "Не вошла ли Россия в состав королевства Норвегия?" — за спиной тихие смешки, — Ни комитет РФ по рыболовству, ни управление погранслужбы Мурманской области ему не ответили, но отозвалась компания-судовладелец — "Сведений не имеем". Тогда капитан повел судно на прорыв. Приблизительно по той же трассе, которой в войну ходили северные морские конвои. Не обращая внимания на попытки норвежцев его задержать или заставить изменить курс. Трое суток, непрерывно маневрируя, стопоря и снова давая полный ход, что бы помешать норвежцам высадить на судно настоящую группу захвата. Под артиллерийским обстрелом сторожевика и зажигательными бомбами, которые бросали самолеты, "Электрон" прорывался домой. На помощь "Тромсё" подоспели ещё три военных корабля Норвегии. Когда ситуация стала совсем критической, капитан вышел на связь с норвежским командованием и предупредил, что если попытки захвата судна будут продолжаться, то, — пауза, — он поднимет на мачте советский флаг и пойдет на таран… — очередная эффектная пауза, — тут пыл норвежцев сразу иссяк, — откровенные смешки солдат и злобное пыхтение со стороны "офицерского стола", — До территориальных вод они за "Электроном" гнались, но на абордаж уже не отважились. А помощи с Родины не пришло никакой… Зато, на границе российских территориальных вод траулер встретил БПК "Адмирал Левченко"… и объявил, что судно арестовано. Те есть, вся провокация была согласована в Москве, на самом верху. Героические действия капитана нарушили согласованный ход событий. Доблестный военно-морской флот России трое суток (!) слушал по радио, как наших граждан бомбят и обстреливают, но палец о палец не ударил для их защиты. Зато на родном берегу капитана "Электрона" немедленно посадили в тюрьму "за самоуправство". Он де, своими преступными действиями, мог вызвать вооруженный конфликт…

— Раком встань, сними штаны — лишь бы не было войны! — издевательски пробурчал под нос морпех.

— Могли бы прямо к военным обратиться, — послышалось робкое предположение с "солдатской" стороны.

— Могли! — охотно согласился рассказчик, — Всё время обращались! Держали постоянную связь с БПК "Адмирал Левченко". В ответ на просьбы о помощи с "Адмирала" отвечали, что не могут развить полный ход по причине шторма, а команда — поголовно слегла от морской болезни, — морпеха передернуло от отвращения…

— Господин авиатор, — чувствуя поддержку и интерес, инженер, через стол, обратился к свинообразному майору, — Не потрудитесь ли объяснить, почему норвежская авиация на бомбежку "Электрона" летала, только шум стоял, зато наша — оправдывалась ссылками на нелетную погоду? Кого страна защищает на самом деле?

— Без приказа армия действовать не может! — повизгивающим от негодования голосом (какой-то шпак, его, целого майора ВВС, запросто окликает?) отрезал пучеглазый, — Вот если бы отдали приказ, то тогда…

— Слышали? — инженер театрально развел руками, — На "Адмирале Левченко" тоже "ждали приказа". Для ареста "Электрона" у них приказ был, а для его защиты — нет. "Без приказа воевать невозможно!" — жалобным визгливым тоном передразнил он авиатора, — Без приказа, только в безоружных гражданских стрелять хорошо? — подбил он итог уже нормальным голосом, — Правда, господин майор? — да, видно, эти двое уже не раз пересекались.

Пучеглазый задохнулся от негодования… и промолчал. Наверное, уже имел печальный опыт попадания инженеру на язык. Прочие обладатели звезд на погонах отмолчались. То ли не хотели встревать в сомнительный спор, то ли боялись потерять остатки авторитета. Мирная застольная беседа на глазах повернулась совершенно не той стороной…

— А теперь, — как ни в чем, ни бывало, повернулся к солдатам оратор (и когда он ухитрился свою тарелку опустошить?), — самая мякотка! У норвежцев, к тому времени, уже имелся приказ "стрелять на поражение". С самого верха… Там, тоже военные. Тоже дисциплина. Что сделал командир "Тромсё" Ярле Видеволд, получив прямое указание расстрелять из пушки мирный рыбацкий траулер? — вот теперь я знаю, что это такое, "звенящая тишина"…

— Ну? — выдохнул кто-то самый нетерпеливый…

— Он официально доложил, что "после пристрелки пушку заклинило и вести из неё огонь нельзя". Поставил крест на своей карьере военного моряка и вылетел со службы. У человека была совесть. Он русских рыбаков пожалел. А собственная армия, — выразительная пауза, — сдала их с потрохами… Как в 1991-м году… — добавил он совсем тихо, — Спасение погибающих — дело рук самих погибающих. На "официальных защитников" — надежды нет.

— Что вы себе позволяете?! — взвился пучеглазый… но, словно напоролся на взгляд морпеха. Очень пристальный и уголовный. Столкнувшись с таким взглядом в глухой подворотне, мирные граждане, не дожидаясь продолжения, сами выворачивают карманы…

Срок открытия перехода ещё не настал. С кузова подъехавшего вплотную грузовика на бегущую в серую пустоту ленту транспортера ставили и ставили какие-то упаковки. Последние дни переброска грузов "на ту сторону" шла круглосуточно. Похоже, что в "дыру" поспешно совали подряд всё, что только пролезало в узость "временного коридора"…

— Уволят тебя, Михалыч, — резюмировал солдат, пока мы брели к "аномалии" сквозь прозрачный сумрак "белой ночи", — Ребята, про этого майора Логинова, нехорошее рассказывали. Гнида он злопамятная, и стукач…

— Уп-ф-ф! — я не смогла сдержать нервный смешок.

— Слышал? — инженер остановился, чуть не дойдя до работающего транспортера, — даже Галине весело…

— Не боишься? — теперь в ответ хмыкнул уже инженер…

— Пока моя работа нужна — ни капельки, — на гордо поднятой голове задорно блеснули очки, — таких вот майоров, в России — "пучок на пятачок в базарный день". Зато специалистов моего профиля — вузы не выпускают уже десять лет… И замены нет. Заморится доносы писать, — помолчали…