Павел Кучер - Апокриф Блокады

— Ни желудку работы нет, ни посрать толком нечем? — парень уловил суть, — зато, наверное, хорошо кроссы бегать.

— Да, спортсмены эффектом иногда пользуются. Но, высокая питательная ценность, при ураганной усваиваемости, сбивает организм с толку. Результат — как минимум, расстройство желудка. Долго без привычной еды нельзя. А опыта постоянного питания людей одним грибным соусом в мировой практике не зафиксировано.

— Галина, зря ноете! — хм, кто тут вообще главный? — Нам просто нужен результат. Быстро… Подскажите, для начала, способ хоть немного исправить описанный недостаток. Что-то там добавить… или убрать… обдать паром… посолить, наконец. Только реальный…

— Добавить? — незамутненная наивность вопроса, в другой ситуации, развеселила бы до слез, — Разумеется! Дарю идею — добавлять в ежедневную выпечку, как минимум полцентнера очень мелко растертой туалетной бумаги. Или центнер…

Хотела тонко съязвить, но, похоже, мой черный юмор до собеседников не дошел. Совсем… Уселись, как в своем доме. Разглядывают обстановку… Хотя, возможно просто греются. На ветру прохладно, а в помещении комфортные "плюс 22". Хорошие полевые лаборатории делают современные китайцы. Блоки с пенопластовой начинкой, обтянутые снаружи синтетикой, держат и дождь, и мороз. Калорифер-автомат нагнал температуру за считанные минуты. Если погода выгонит меня из "модуля", переберусь сюда. Для раскладной койки места хватит.

— Оттого туалетную бумагу добавляют в дешевую колбасу? — морпех, кажется, принял мои слова всерьез.

— В современной колбасе своего жмыха хватает, — чистая правда, кстати, — там, вместо бумаги, растертые в тонкий порошок кости и шкура. Плюс — дешевый растительный крахмал. Принцип тот же — разбавить слишком тонко измельченную эмульсию жира и белка неудобоваримым наполнителем, вроде густого обойного клея, для более медленного и безопасного усвоения желудком питательных веществ.

— Идея понятна, — подключается инженер, — нужен растертый пористый материал, хорошо смачиваемый водой и нерастворимый в желудочном соке. Желательно — на основе целлюлозы. Так?

— Примерно. Только учтите, туалетная бумага — дефицит.

— А ещё? — как будто сказанного мало.

— Ещё нужна крахмалистая масса. Но, клетчатка — в самую первую очередь, — вспомнила вчерашнее ток-шоу, — Ягель не предлагать! В нем полно активной химии…

— Интересно, — инженер рассуждает вслух, — ведь должны быть природные материалы, похожие на бумагу…

— Лубяной слой древесной коры по составу близок к грубой бумаге, — встрепенулись.

— Какой именно древесины?

— Всё равно. Еловой, сосновой, березовой, — что-то прикидывает, — Да ерунда это, если заготовлять кору тоннами — здесь пустыня будет.

— Тем не менее, — встал и двинулся к выходу мимо озябшего служивого, — Подождите, я сейчас вернусь.

"Сейчас" растянулось минут на двадцать. Понятно, куда он ходил. На лесопилке, этих кусков коры — море. Для повертеть в руках — хватит. Для серьезных раздумий о "лубяной добавке" — кошачьи слезы. Ну да пускай. В тепле сидеть хорошо. Разморило. Глаза слипаются. Уже принес? Весь стол захламил… А пустые шишки зачем?

— Галина, подъем! — ой, чуть не задремала, — Игорь, смотри сюда! Найдите отличия. Чем вам не луб?

— Тоже, открытие, — всем известно, что, с биологической точки зрения, материал чешуек кедровой шишки и лубяной слой почти идентичны. Вот если бы где раздобыть кедровых орехов. В родном Питере — лакомство.

— Галина! — что-то важное мне недавно в голову пришло… — Галина, проснись! Смотри сюда!

— Орехи… — полная горсть глянцевитых скорлупок.

— Мы же в Сибири! — согласна, — Тут этих орехов, на деревьях, висит, видимо невидимо… Чем не крахмал?

— Мы пробовали! — эхом отзывается морпех, — Они вкусные, но сбивать и чистить трудно.

— Галина! — что отвечать? Больше месяца прожить в кедровом краю и совсем позабыть о кедровых орехах. Хороша. Пропахшее бензином дитя асфальта… Даже мысли не возникало.

— Орехи — это идея… "В ста граммах кедровых орехов содержится полная суточная норма белков и всех необходимых человеку микроэлементов", — не помню откуда цитата, — А почему шишки на землю не падают?

— Рано ещё! После заморозков посыплются, — никогда не видела, — Так годится? — надо сделать умный вид.

— Если орех уродился — безусловно, да, — попробовала расколоть скорлупку. Зубами… Ноготь… Ой! — По-моему голыми руками их лущить бессмысленно, — мне кажется, — Не человеческая еда… Жалко, что я не белка.

— Это уже технический вопрос.

— Тогда, — от мыслей даже в жар бросило, — надо немедленно начинать заготовку. К кому обращаться?

— Всё уже решено, — даже так? — Вопрос был только о шишках. Лущить их прямо в лесу или тащить сюда?

— Ради чешуек? — технология получается подозрительно безотходной.

— Вы же сами сказали — нужна клетчатка. Смотрите, какие мягкие чешуйки. Только растереть и готово…

Ахинеев явился в гости во второй половине дня… Вежливо постучал… Вежливо дождался приглашения и проследовал внутрь. Я едва закончила делать вытяжки из препаратов и раскладывать по хроматографической камере "промокашки" с анализами. Густой запах смеси бутилового спирта и уксуса не успел выветриться. Стол и свободные стулья завалены склянками с подозрительными смесями. На чистой бумажке в центре безобразия — "исходный материал". Плошка с грибным порошком, кусочек "хлебца", распотрошенная шишка и варварски растолченные в ступке кусочки кедровых орехов (ядра и скорлупки разделяла пинцетом). Логово алхимика…

— Галина Олеговна, куда телефон ставить будем? — светло-коричневая коробка ТА-57 в его руке выглядит ценным подарком. Слава богу, хоть какой-то признак цивилизации возвращается в наше захолустье.

— В принципе, безразлично.

— И всё же? — пришлось отвлечься на размышления. Раньше телефон стоял на столе. При текущем размахе работ это мотовство рабочего пространства. А больше и сунуть некуда. Загадка…

— Рекомендую, в изголовье диванчика. Что бы, если что — ночью не вставать.

— Согласна! — действительно, разумное использование последнего кусочка свободного места. Теснота…

— Что вы солдатам про орехи сказали? — и этот крутит провода голыми руками… страшно глядеть, — Они сейчас двинулись на пробный сбор орехов, будто на штурм крепости, — ага, то-то Игорь обещал поторопиться.

— Сказала, что из ореховой мякоти можно приготовить нормальную муку, годную даже на макароны.

— А ещё? — чем он недоволен, голос озабоченный.

— Что, если дела пойдут хорошо — скоро у нас будет и своя собственная халва.

— Понятно, — телефон слабо звякнул, оживая, — Сладенького захотелось… Дети… Вы их инструментарий видели? — приклеил к стенке шкафчика над аппаратом список телефонных абонентов.