Павел Кучер - Афинская ночь

Живых старшекласников из простых семей ("начальство" не в счет) — там не осталось.

— И куда же они делись?

— Истреблены "в ноль". Из этой возрастной группы "блокадников", к весне 1942 года — погибли практически все.

— То есть? — растерялся каудильо, — Сверхвысокая подростковая смертность — заранее планировалась?

— Конечно! Порядок распределения продовольствия по карточкам — умышленно расчитали так, чтобы дети "старше 12 лет" — вымерли… Всем ленинградцам "младше 12 лет" — осенью-зимой 1941 года полагалось хоть и скромная, но чувствительная прибавка к пайку (жиры, белки и витамины, остро необходимые для растущего организма). Однако, дожив до 12 лет — слегка подросший ребенок переходил в категорию "иждивенца". По калорийности — положенный ему паек урезался примерно вдвое! И никаких белков-жиров-витаминов… Для подростка — почти верная смерть. А если родители пытались делиться с детьми своими пайками — то погибали и дети, и они сами. Причем, никто не виноват, всё — по закону.

— Бред!

— Ошибаетесь — образец трезвого государственного мышления. Давились любые зародыши социального протеста. Детей начала 40-х годов воспитывали в обстановке "идеологической чистоты" и готовности к борьбе за всякие смешные идеалы, типа "правды" и "справедливости". Руководство города резонно полагало, что не сумеет внятно объяснить юным советским гражданам полезность таких явлений как голодный мор, "черный рынок" и торговля продуктами "за золото из-под полы". Но, оно совершенно не желало столкнуться с какими-нибудь "пионерами-героями" или того хуже "юными мстителями"… Если вспомнить уровень "военного всевобуча" тех лет, умение большинства пионеров стрелять, налаживать связь, действовать в команде и их идейную мотивированность — опасения можно понять… Поэтому, все формы подростковой самоорганизации в блокадном Ленинграде объявили вне закона. На всякий пожарный. А саму эту "возрастную категорию" (раз не удалось вывезти, как вывезли из Москвы всех подростков, накануне "Олимпиады-80") пришлось "по-тихому" ликвидировать. Руководство и преподавательский состав школ — "акции" не препятствовали. Вот такой получилась, в реальности, третья серия кино "Тимур и его команда"…

— А как же пионерская организация? А как же комсомол? — на каудильо жалко смотреть.

— "Педагогическую поэму" Макаренко — читали? — добила страдальца Ленка, — Жалобы Антона Семеновича на систематическое уничтожение его наработок "коммунарского воспитания" помните?

— В отечественной педагогической литературе, уже много десятилетий, кочует фраза — "тридцать пятиклассников способны разрушить небольшую цивилизацию". Она — обобщенный опыт 20-30-х годов, попыток введения в школах "самоорганизации" и "свободомыслия", — хм, интересно ощущать себя этакой "собакой на заборе", для одних "слишком молодой", а для других "чресчур старой"… — Вольно же было в спокойных 60-х годах печатать для школьного учебника истории СССР портрет 12-ти летнего партизана Марата Казея с автоматом… Официально, как "пример для подражания" юных пионеров… В суровой реальности же — подобных "боевитых деточек" наши педагоги остервенело боялись и ненавидели.

— Малолетние "коммунары" Макаренко, посреди разрухи начала 20-х годов, сами решали все свои проблемы, — снизила тон филологиня, — Я тоже очкую представить — как бы они себя повели в блокадном Ленинграде? Судя по ходу блокадных событий, этого боялись многие. Пионерское и особенно комсомольское движение, в 30-х годах выхолостили. Сделали частью "школьной обязаловки". А в острый момент — обе эти организации словно исчезли. Как партийные и профсоюзные организации предприятий, кстати… Вся наша государственная "официальщина", подменившая самоорганизацию — обернулась против живых людей. И опять — "никто не виноват"… Любые доступные каналы информации, внезапно, подавали один сигнал — "терпите и слушайтесь начальство". А ещё — они позволяли "контролировать процесс"…

— То есть?

— По Оруэллу… Если помните, голодающих ленинградцев, в октябре-ноябре 1941 года, постоянно заставляли двигаться. Посещать "мероприятия"… Являться на работу в обесточенные цеха и хоть руками крутить станки (!), далеко ходить за продуктами (хотя можно было организовать доставку более рационально, вплоть до развозки по домам), их вообще заставляли ходить (иногда даже бегать, на "спортакиадах") и таким образом, — она выдержала паузу, — тратить силы… В расчете, что когда (если) народ поймет, что происходит — сил на сопротивление у него не останется. Особенно — у детей старшего возраста. Это они перестарались… Большинство — ничего не поняли. Померли тихо и молча.

— Галина? — ох, не хочет Соколов развития "блокадной темы"… А куда ему деваться?

— Всё верно… — ничего, пусть мотает на ус, хе… — Степень истощения умирающего от голода человека — очень легко и удобно контролировать по его походке… Если начал прихрамывать (организм сожрал жир в "пяточной подушке") — уже не жилец. Езди себе в машине по улицам и наблюдай за прохожими… Или — смотри на идущих по коридору школьников и ставь галочки в классном журнале…

Соколова передернуло… "Модуль" дрогнул. Ничего, когда ещё удасться выговориться. (и не забыть проверить моё зелье на психотропные эффекты, здорово смахивает на "сыворотку правды")

— Вячеслав Андреевич, берегите нервы! — безжалостно прокоментировала Ленка чужую слабость, — Оруэлл велик! Главная цель государства — власть над жизнью и смертью своих подданных. А как определить границы власти? Заставлять людей мучиться и умирать ради государственных целей…

— Так ведь — дети…

— Вы в пионерах были? — филологиня умеет сменить тему.

— Конечно!

— Разницу между "свободными" пионерскими организациями 20-х годов, принципами организации детей в коммуне Макаренко и позднесоветским "школьным формализмом" — оценить способны?

— Да гадость, конечно, — каудильо оживился, — Школьный класс считался "пионерским отрядом". Наша "классная", автоматически, считалась его шефом и фактически начальником. Если тетке ударяла моча в голову, запросто могла устроить тягомотную гадость. "Детки, тема нашего пионерского собрания — Имя Существительное…" — прогундосил он визгливым бабским тоном, — И деваться некуда.

— Во-от! Власть — наркотик. Даже — её крошечный кусочек, позволяющий глумиться над беззащитными. В сытую спокойную эпоху среднестатистическая учительница "марьиванна" отводила душу, нагло воруя у детей свободное время и попутно опошляя идеалы пионерского движения… В блокадном Ленинграде "марьиванны" получили власть над детскими жизнями. И шанса ею насладиться (прикрываясь авторитетом государства) — не упустили. А нет бы — организовать "урок на природе". Показать юным пионерам (раз уж взялась шефствовать), как правильно варить желудевую кашу…