Павел Кучер - Афинская ночь

— Так то, по отношению к "биологическим конкурентам". Логика "межвидовой борьбы"!

— Именно! Она самая! — каудильо странно на меня взглянул, — "Вертикалы" — мыслят в категориях "межвидовой борьбы". Для них "горизонталы" — другой биологический вид, случайно похожий на людей… Полезные животные, вроде двуногих собак, при любых заслугах — никакими "человеческими правами" по умолчанию не обладающие… Такое — нельзя понять, это — надо запомнить.

— "Омега", по понятиям обезьяньей иерархии, никто и нично, — процедила Ленка, — Им нельзя вообще ничего, даже обороняться оказавшись в смертельной опасности. Как говориться, "бьют и плакать не дают"… Инстинкт! А уж тем более — нельзя побеждать тех, от кого в страхе удрали свои собственные "доминанты"… Особенно — на глазах "шестерок" упомянутых "доминантов". Отчаянный героизм "омеги" — искренне воспринимается "низшими" членами иерархической пирамиды, как "претензия изменить статус", то есть — личное оскорбление и запредельная наглость "опущенного"…

— Она права! — захрипел селектор, — Когда в Афинах судили Сократа, то больше всего участников сборища взбесило напоминание, что город до сих пор ему должен. Он никак не награжден за давний подвиг, когда в одиночку (на глазах у всей Эллады!) — остановил спартанскую фалангу. Хотя, по закону, в честь героя — полагалось "дать обед" за счет казны. Думаете, кто-то хоть постыдился? Наоборот! Реплику расценили, как "грубое неуважение к суду". Про "уважение" обывателей к Сахарову (дважды, фактически личными усилиями — спасавшего СССР) — тут уже говорилось. Гитлер (доброволец, официально признанный негодным к строевой службе) — несколько лет (!) пробегал на передовой под вражеским огнем. Для понимания уникальности факта — "среднее время жизни" послыльного на Западном Фронте не превышало пары недель. И? Благодарная Германия оценила его беспримерный подвиг железным крестом и званием ефрейтора… "Опущенному" и того много! Гораздо позже, уже став государственным канцлером и главнокомандующим армией — фюрер немецкого народа весело (и злопамятно) троллил своим плебейским "ефрейторством" благородных господ немецких генералов, категорически отказываясь "расти в чинах"…

— И где тут, по вашему, справедливость? — опять помрачнел каудильо.

— "Но удивительный народ…" — пропела Ленка, — "…чем больше Гулливер дает — тем лилипуты злее!" Ну, не ищите человеческой справедливости в зоопсихологии. Я вам "Непослушное дитя биосферы" Дольника дам почитать. Нет и никогда не будет на Западе и на Востоке, или построенном по этим калькам сословном обществе, русской "справедливости". У буржуев и у дворян, "справедливость" — букет из самых разных понятий: "justice" (точность), "equity" (уравнивание), "fairness" ("рыночность", Fair это — ярмарка), "truth" (правда), "correctness" (корректность). Короче, ни разу не русская бессословная или чингис-хановская "небесная справедливость". "Бабуины" — вообще подобными категориями не мыслят. У англичан "справедливость", скорее стоимостное — "validity" ("по чём?", "скока оно стоит?"). Можете представить вопрос — "Сколько стоит ваша справедливость?" А в Британии легко — "Validity, please"… То есть, примерно — "По чём фунт вашей справедливости?" Нигде в "западных" словарях нет внятного перевода русской "справедливости" на английский язык. И на китайский, кстати… В "традиционном" обществе, от "элитных салонов" до "крестьянской общины" — просто не понимают базовой "идеи"… Верите?

В модуле повисла тяжелая, душная тишина. Сразу стало заметно, как запотели стекла и потускнели от мелких капелек конденсата пластиковые панели внутренней облицовки. И запах… С детства ненавистная атмосфера метро "осенне-зимнего сезона", где по подземным тоннелям — лениво струится тошнотворно теплый и влажный воздух, многократно прошедший через чужие легкие…

— Выводы? — растопыренная пятерня предупредительно заткнула собранию рты, — Елена первая! — логично, здесь какой-никакой, а военный совет и Ленка, во всех смыслах — "самая младшая".

— Что бы вы не совершили и как бы вы не старались — полковник вас ни "равным", ни тем более "самым главным" — никогда не признает. Это — глубоко "внутреннее". Я знаю, я в сословном обществе росла! В семье — только дедушка был нормальный… Это — мрак! Для "полковника в третьем поколении" и сына генерала — законом жизни и "божественным откровением" являются три принципа:

Что бы я не делал — имею полное право, как благороднорожденный. Зря ухмыляетесь…

Так заведено, было, есть и будет всегда — от начала времен и до скончания веков.

Даже если я не прав — никто, ничего и никогда не докажет. Особенно — всякое быдло.

— Ясненько… — каудильо поежился, — Теперь — Галина!

— Я не знаю, кто это всё организовал… — на самом деле догадываюсь, но упоминать Володю, в данном контексте, лишнее, — Очень похоже, что на нашу сторону "дыры" умышленно засылали как можно больше "отсортированных" по высокому содержанию в крови окситоцина. Думаю, это был такой экспромт… От полной безвыходности ситуации… с использованием межведомственной неразберихи…

— Смысл экспромта?

— Уникальное отличие "окситоцинщиков" от "нормальных" людей — способность сразу и без "статусных игр" устанавливать тесные доверительные отношения. Независимо от положения, которое занимали в прежней жизни. Они — не "играют", а живут естественно… Интеллект задавил физиологию! В "острой" ситуации — "горизонталы" способны мгновенно самоорганизоваться вообще без "слаживания коллектива". Под любую сиюминутную задачу! Надо — мигом устроят научную коференцию… А надо, тут же, не сходя с места, из того же самого контингента — сколотят банду вооруженных "отморозков"…

— В результате, начальство попавшее сюда обычным образом, по "московскому списку" — сейчас ощущущает себя обезьянами, угодившими вместо клетки зоопарка, в "человеческую" тюремную камеру… — уже без приглашения дополнил мою мысль завхоз, — Икебана ненависти, первобытного ужаса и абсолютной растерянности, — он выдержал значительную паузу, — И это замечательно, товарищи!

— Чем? — выдавил из себя каудильо.

— Растерянный и перепуганный "бабуин" — склонен забиться в уголок и сидеть тихо…

— Пока не выберет себе "образец для подражания" или не выяснит, кто "доминант", — Ленка слабо хихикнула, — Но сначала — он должен получить несколько "вразумляющих" затрещин. Если не от соседей по нарам, то от бдящего за дверью охранника, с пистолетом и электрошокером… Урок — должен быть быстрым и суровым. Надежно отбивающим всякие мысли о возможности гнуть понты…

— Раз уж, в качестве "действующей модели полковника Смирнова" вы вспомнили маршала Гречко — закончите свою мысль… — та-а-ак, это приглашение вступить в разговор далекому Ахинееву.