Павел Кучер - Магам земли не нужны

— Вы о чем?

— Начиная с 8–9 сентября — в Ленинграде воцарилась атмосфера "пира во время чумы". Продолжала бесперебойно работать розничная торговля. Работникам остановленных предприятий — щедро выдали зарплаты. В условиях панически нарастающего спроса, полки оставались полными, а очередей не было и намека. Гремели музыкой коммерческие рестораны… Продолжали функционировать театры и иные развлекательные заведения… Карточная система — существовала параллельно свободной продаже любых продуктов питания. Деликатесами (вроде черной икры и крабовых консервов) продолжали торговать без всяких ограничений. Там где вроде бы ввели "ограничения" — мало что изменилось. Например, сахар по карточкам — продолжали отпускать на душу населения щедрее, чем в во всей остальной России до войны.

— Действительно странно…

— Злые языки утверждают, что в те дни "наверху" обсуждался вопрос — будет ли город оставлен (путем вывоза высшего руководства самолетами и бросания на произвол толпы "нижестоящего") или его оборона — технически возможна? Решали, понятно, в Москве… Но, ожидание сильно затянулось.

— И когда решили?

— Скорее всего, 16 сентября. Когда сомкнулось немецкое окружение вокруг "киевского котла" и стало ясно, что Блокада — не случайность, а часть плана изоляции советских войск от баз снабжения и путей отступления. Киев, кстати, Сталин тоже категорически запретил сдавать. И? Он был взят без единого выстрела. Что прозрачно намекало на реальную веру в Советскую власть и моральный дух "столичного населения". Именно в этот день, по всему Ленинграду — зазвенели телефоны. Снявшим трубку вежливо сообщали "аппарат отключен до конца войны". Прошло всего несколько дней и всё стало быстро изменяться… плавно и неотвратимо, до полной неузнаваемости и без особого предупреждения…

— Когда клюнул жареный петух… — удовлетворенно прокряхтел Ахинеев, — Если в СССР образца "осени 1941 года" что-то работало нормально — так это разведка. 16 сентября была подписана директива командования группой армий "Центр" о начале операции "Тайфун", задачей которой ставились окружение и захват Москвы… Шутки кончились, пошла "тотальная война", всеми доступными средствами.

— А как иначе? — едко хмыкнула Ленка, — Возвращаясь к нашим кошкам. Точнее к толпе ленинградских обывателей… Своё "священное право на проживание" (в осажденной врагами квартире) — они у властей отстояли. Подобно холеному домашнему коту, полагая, что святые права на полную миску и теплую батарею — прилагаются к "ленинградской прописке" автоматически. При любом режиме! Власть любимых дармоедов разочаровывать не стала. Даже не сразу урезала щедрую "столичную" пайку. Но сама озаботилась срочным поиском "опытного ветеринара". Счет времени, в тот момент — шел на дни и часы. Ждать, что ещё, посреди войны, отчебучат зажравшиеся холуи, отягощенные высокой культурой, уровнем самосознания и свободомыслием (правильно я вашу мантру процитировала?) — стало смертельно опасно. Осталось выяснить, как "способность к самостоятельному независимому мышлению" довела их до могилы.

— Известно как, по "немецкому рецепту"…

— ???

— Кроме жителей столиц и ведущих промышленных центров, на "особом снабжении" стоял кадровый состав РККА. Ворошилов выбил для командного состава армии наилучшие из возможных условий. Итог — слегка предсказуем. В то же самое время руководство Третьего Рейха решало вопрос — что ему делать с миллионами свежесдавшихся пленных (срочно решивших "пересидеть" войну в самом, как тогда им казалось, безопасном месте — вражеском тылу)?

— Насколько я в курсе, — голос завхоза буквально сочится ядом (не любит он вояк), — передовая немецкая медицина — прописала поциентам совершенно особое "лечебное питание". Волшебно помогающее от борзости не по заслугам. Всемирно знаменитый и не менее пресловутый "эрзац-хлеб" (из древесной муки) унд чуть менее известный "эрзац-суп" (из свежескошенной травы). Авторитет немецкой науки в довоенном Союзе был невероятно высок. Ясен перец — наши про "козырный рецептик" немедленно узнали, скопировали и "приняли на вооружение". Немцы — они ведь не дураки! Зря — ничего не делают!

— Оказывается, вы и сами всё знаете, — не думала, что эта тема всплывет вот так…

— Кстати… — не замедлил подпустить яду Ахинеев, — Раз сегодня вечер откровений — нельзя ли уточнить имя и фамилию главного исполнителя ленинградского варианта "утилизации быдла"? Такого рода акции редко остаются анонимными.

— ???

— Про доброго доктора Иозефа Менгеле или не менее доброго Сиро Исия — мир наслышан уже достаточно… А кого конкретно назначили палачом блокадного Ленинграда? Подозреваю, как и эти двое — товарисч не понес никакого наказания, был осыпан наградами и спокойно умер в своей постели. Даже, если это тоже "совершенно секретно" — какие у нас теперь "секреты"? Всю жизнь хотел узнать…

— Василий Иванович Шарков… — какие же пустяки вас беспокоят, — Профессор, доктор технических наук, зам директора ВНИИГС (Всесоюзного института гидролизно-спиртовой промышленности). Причем, учтите — он тогда сам (!) на это дело подписался. Добровольно!

— Можно подробнее? — народ ощутимо напрягся (можно понять), а гори оно всё огнем…

— Легко! Второго октября 1941 года — войска Западного, Брянского и Резервного фронтов потерпели тяжелое поражение под Вязьмой. Уже к 12 октября — прекратили существование пять советских армий. В "вяземском котле" немцы взяли 660 тысяч пленных. До самой Москве оставалось 120 километров. Руководство СССР узнало о германском ударе 4 октября, из выступления Гитлера по радио. Собственные источники информации — рапортовали только о победах и "упорном сопротивлении" врагам. Именно в это время, в Смольном — состоялось историческое совещание, записи которого (как я раньше думала) останутся закрытыми для исследователей навсегда. Вышло иначе, в послевоенных мемуарах и в юбилейных статьях — многие его участники о содержании обсуждения проболтались. Высшее руководство Ленинграда (в лице завотделом пищевой промышленности городского комитета партии Алексея Петровича Клеменчука) цинично огласило приглашенным спецам "проблему номер один" — надо превентивно задавить назревающий голодный бунт. Любыми средствами! По возможности — как-то незаметно для "протестного электората". Удержать в Ленинграде государственную власть — тогда требовалось какой угодно ценой.

— А в чем криминал?

— В ультимативной постановке задачи. Варианты производства продуктов в Ленинграде — не рассматривались. Варианты массовой мобилизации населения для сбора "дикоросов" или выращивания чего-то съестного в примитивных парниках — не рассматривались. Выход города на "самообеспечение" — даже не предполагался. Сохранение строжайше контролируемого порядка распределения продовольствия — считалось обязательным. "Централизованное снабжение" — оставалось последней ниточкой, на которой держался режим. Короче, было приказано — "организовать производство заменителей пищевых продуктов из непищевого сырья". Я цитирую Клеменчука дословно! Если перевести на русский язык — это прямая команда начать кормление мирного населения "имитатором еды". Причем — как можно скорее. Игнорируя все "медицинские последствия" такого шага! Считалось, что там и тогда — "главное, выиграть время".