Павел Кучер - Магам земли не нужны

— Просто недоговаривал… — в свою очередь захрипел Ахинеев, — Прошлый раз, помню, кто-то утверждал, что главная вина за срыв "массовой эвакуации" — лежит на партии и правительстве. Не нашлось, дескать, решительных людей, готовых отдать приказ о тотальной милицейской облаве. Что бы под прицелом винтовок, пинками и прикладами забить всех "лишних гражданских" в опломбированные товарные вагоны и под вооруженным конвоем (как зеков) быстренько вышвырнуть их в чистое поле, "за сто первый километр". Я вас точно процитировал? — верно меня папа учил — "дочка, фильтруй базар, а то потом икнется".

— От своих слов — никогда не отказывалась.

— Во-о-от… А теперь мы знаем, как оно было на самом деле. Пока на фронтах, наши солдаты, из последних сил, сдерживали натиск врага (выгадывая, ценой своих жизней (!), дни и часы для эвакуации) — в мирном тыловом Ленинграде, друг на друге — сиднем сидели миллионы зажравшихся обывателей. Причем, одна половина — люто ненавидела другую. "Коренные" косились на "понаехавших" и наоборот. Каждый, со злорадным нетерпением, ждал, когда же всех остальных (!) заберет и отправит в насильную эвакуацию милиция. Но, почему-то, был свято уверен, что именно его (такого удивительного и замечательного) никуда из родной обжитой квартирки высылать нельзя. Вариант — его надо вселить в квартирку, освобожденную "эвакуированными". Просто в порядке исключения… Спасибо за консультацию.

— Не за что! — почему-то вежливость мне особенно хорошо удается имитировать, когда внутри всё кипит от негодования.

— Отчего же? Сложились кусочки информации, которых по-другому раздобыть было негде.

— Что именно? — подался вперед Соколов (этому любое ЧП профессионально интересно).

— Стало ясно — почему тогда ни у кого ничего не вышло. Ни у "коминтерновцев", ни у немцев, ни у официального руководства города. Как монолитная общность, условно связанная "высокой кюлютурой" и столичным "уровнем самосознания", — вот же дались ему эти словечки? — "ленинградцы" к сентябрю 1941 года перестали существовать! Их тусовку — размыло "понаехавшими". Любая "движуха", в толпе задыхающихся от взаимной злобы "гражданских", где никто не имел численного перевеса — стала невозможна. Эффект особенно ощутим, если "пришлых" — стало больше 12–15 % от "коренного" населения. Галина утверждает, что "эвакуированных" в блокадном Ленинграде скопилось почти столько же, сколько и "местных". Грубая работа! Однако, пат всегда лучше, чем объективно неизбежный "мат в три хода". Про осмысленную самодеятельность — там и речи не шло! Поднять образовавшееся "человеческое болото" не то что на борьбу за свои права, а хоть прибраться в подъездах или во дворах собственных домов, осенью 1941 года — не смог бы сам господь бог, а Советской власти это удалось только к весне 1942 года! Какое там совместное выращивание грибов или добыча корней камыша… "Дааии ленинградцы" сами по себе — не осилили договориться даже о "уплотненном общежитии", с целью экономии тепла и других ресурсов. Большинство — тихонько вымерло по своим квартиркам, их же и сберегая от "понаехавших"…

— Это "описательная часть". Меня интересуют выводы…

— Извольте! В довоенных Москве и Ленинграде — был сознательно проведен жесткий социальный эксперимент по выведению-воспитанию "новых людей". Идеально обеспеченных (всей мощью не особенно зажиточного советского государства, в ущерб прочему населению). Максимально кюлютурных и образованных (опять же за счет всего остального населения). Предполагалось, что "результат усилий" будет преисполнен собачьей верности "кормящему режиму". В грозное время совершит невероятное. Увы. Получилось то же самое, что до того получалось у царей (растить "слуг царя и отечества"). А еще до того — у многих и многих… В современной нам Рашке Федерашке — сейчас так "патриотов" растят. Все они сугубые "патриоты" пока над ними не каплет. Экзамена войной, жертвы описанного эксперимента не выдержали. Что логично. Их же, по большому счету, стоять на задних лапках учили — какая там война? Ни выдающихся морально-нравственных качеств, ни особой верности государству, ни (о ужас!) "высокой кюлютуры", избалованные и зажравшиеся столичные жители — в тяжелый час не продемонстрировали. При всех довоенных и послевоенных понтах… — Ахинеев бросил взгляд на меня, понял и попытался немного подсластить пилюлю, — Наверное, не стоит в чем-то винить жертв систематического отбора "на холуя". В конечном итоге — ведь получилось хорошо! Выяснилось, что популяция "дворовых" ("столичных") Homo Homunculus, при желании власти — вполне управляема и легко масштабируема. Максимум, на что хватило интеллектуальных способностей у блокадных ленинградцев, так это на сочинение "анонимок". Они их до самого конца строчили. Друг на друга, естественно. Уже подыхая с голоду! А ещё, в этих "анонимках" они жаловались государству, на него же самое… Триумф советской науки!

Ахинеев сроду не страдал деликатностью. Сегодня от ею тоже не блещет. Так, вопросы?

— А ещё какие-нибудь другие варианты были?

— Сами вспоминали про одинокую старушку, которую заели насмерть собственные кошки.

— Продолжу аналогию… Потому, что кошки не могли открыть дверь бабкиной квартиры. Иначе, они бы каких угодно бандитов впустили, — филологиня деликатностью тоже не страдает, — А вот ленинградцы — могли. Хуже того — именно такого шага от них и ждали. По опыту падения Древнего Рима.

Намек прозрачный… По сценарию, мне бы следовало возмутиться. По жизни — промолчу.

— Зря гримасничаете, Галина… — ведь специально же от него отвернулась, наверное, высмотрел отражение в стекле, — Жданов и компания — дураками не были. Они прекрасно представляли, какой шабаш безумия начнется в осажденном Ленинграде, если "чистой публике" хотя бы намекнуть, что запасов еды — нет. А пока сверкающие изобилием витрины продовольственных магазинов — зыбкий мираж.

— Я в курсе… — и эти люди учат меня жить?

— ???

— Середина сентября 1941 года — самый удивительный период в истории Ленинграда. В официальных документах — практически не отраженный. Это был момент, когда городская власть поняла как ничтожны её возможности удерживать в повиновении вот-вот готовую взбеситься человеческую массу.

— ???

— Все ранее известные революции, путчи и майданы — тьфу. Даже взятие Рима готами — тьфу. Никогда ещё в писанной истории человечества не возникало ситуации, когда население крупного мегаполиса могло сменить правящий режим буквально "ударив палец о палец". Р-р-раз! И всё городское начальство — повисло на фонарях вдоль Невского проспекта (тогда — Проспекта 25-го октября). Правду о сложившемся положении в Смольном не решались произносить вслух. Подозреваю, о ней боялись думать.