Владимир Поселягин - Колонист

Причин спускаться вниз было несколько, не только осмотреть, чтобы в спину не ударили, но и заглянуть на камбуз. Я же говорил, джонку делали под европейское судно и камбуз тут был. Железная плита, стоявшая на четырёх мощных ножках, у зева печи на полу жесть прибита была, видимо, чтобы пожара не было от случайно выскочивший искры. А наружу выведена труба. Она была у второй мачты, и дымок был виден, кок готовил что-то на плите, спустившись я рассмотрел большой котёл на огне, закрытый крышкой. А пахло вкусно, чем-то мясным.

Подскочив к печи, я набрал в совок углей и рванул наверх. Пушку нужно использовать, а огня рядом я не видел. В стойке шесть мушкетов, не хватит чтобы положить всех в лодке, а пушка самое то. Подскочив к той, сдёрнул чехол, и сунул в руку в дуло, нащупав пыж. Судя по содержимому корзины рядом, в качестве картечи тут используют гальку. Видимо она и была заряжена. Пушка была на вертлюге. Да и не большая та, рука в дуло еле пролезала, а она у меня подростковая, практически детская. Так что наведя пушку, прицелившись, пираты в лодке возмущённо взревели, но было поздно, насадив на остриё ножа уголёк, осторожно, чтобы тот не рассыпался, прижал к запальному отверстию, я посмотрел, порох там был, и прижал. Почти сразу послышалось шипение и пушка грохнула выстрелом. Галька, а всё же была она, картечью ударила по лодке. Серьёзно ударила, тут было до пиратов метров тридцать, внеся опустошения в их ряды. Пока целился, успел пересчитать, тринадцать их было, несколько имели свежие окровавленные повязки, что подтверждало мои догадки о потерях в команде. Кстати, тот третий что меня вязал, тоже среди них был, успел до своих дойти. Говорю же, бухта небольшая была. Причём, если прижать джонку ближе к левому берегу, как раз где я на ночь встал, то с вод моря стоявшее на якоре судно не видно, деревья скрывают. Джонка именно так и стояла, чтобы её не рассмотрели.

Не все пираты ожидаемо погибли, те что сидели впереди, закрыли задних от шквала гальки. Так что отбежав к стойке, осматривая мушкеты по очереди, я вскидывал их к плечу, и выцеливая выживших, стрелял. Пять выстрелов и одна осечка, видимо порох на полке отсырел, но пятерых поразил. В лодке ещё были видны шевеления, но видно, что раненые, боеспособных не оказалось. Между прочим, на мой мушкетный огонь грохнуло два ответных выстрела из пистолей. Видимо ничего серьёзнее у тех не было. Не попали, но заставили присесть, укрывшись за бортом, изредка поднимаясь в разных местах и стреляя. Когда мушкеты были разряжены, я отволок их к борту, откуда изредка поглядывал на неуправляемую лодку, три весла там упустили, и они дрейфовали рядом, так шевеления там были редки. Рисковать я не хотел, и сняв с одного пирата ремень, там были мешочки с тем что мне нужно, порохом, пулями и пыжами, стал заряжать мушкеты. Минуты три потратил, хлам, а не оружие, да ещё плохо обслуженное, и изношенное. Однако зарядив, производил выстрелы, сделал четыре, пока какое-либо шевеление в лодке не закончилось. А та медленно по инерции подплывала к джонке, что позволило стрелять в упор.

Застегнув на поясе ремень капитана, проверил саблю, отличный клинок, дамаск, видимо трофей, сунул за ремень два пистоля, проверил, они заряжены, и спустившись в ялик, обойдя джонку, с осторожностью подошёл к лодке. Не хочу от подранка выстрел в упор получить. Проверив всех на её борту, двоих добил уколами сабли, и протерев клинок о рубаху ближайшего трупа, убрал в ножны. После этого подвёл лодку к борту и привязал её. Первым делом вернувшись на борт, я не стал избавляться от трупов и считать трофеи, а спустившись вниз на камбуз, притушил топку в плите, варево на плите было готово. Видимо завтрак для команды. Ну или ужин, не знаю по каким часам те живут. На камбузе я напился из бака с водой, ковшик тут был, ополоснулся, и вернувшись наверх, подошёл к капитану. Тот ещё жив был, но кожа стала прозрачной как папиросная бумага, отходит, поэтому приведя его в сознание стал вести допрос. К счастью, молчать тот не стал, показывая свой характер, что для такого типа людей в порядке вещей. К сожалению, прожил тот пару минут, и не успел ответить на все мои вопросы, но кое-что прояснил. Узнал какой сейчас год. Оказалось, тысяча семисот восемьдесят третий, ноябрь. И ещё, это не были пираты в прямом смысле этого слова, чистые контрабандисты, но и пиратством заниматься не брезговали. Вот и сейчас, ночью, по заказу перехватили английское торговое судно, шедшее как раз в Австралию. Пользуясь ночью и тем что судно само тёмное, смогли подойти почти в плотную, когда их наконец увидели и окликнули. Раздалась тревога, матросы полезли наверх, их картечью приголубили, а потом залпом из ружей и пистолей, после чего встали борт о борт и начался абордаж. Англичане даже выстрелить из пушек не успели, но дрались ожесточённо, две трети пираты потеряли из команды. Однако рискнули и победили, в ожесточении в бою пленных те не брали. И вот разгорячённые боем пришли сюда, а тут я в таком виде их застал. Сам захват произошёл милях в пятидесяти отсюда, недалеко, вот те за остаток ночи и смогли дойти до своей базы.

Это всё что успел сообщить капитан, после чего захрипел и умер. Я пока допрашивал, сам успел отдохнуть, пришёл в себя от ожесточения схватки, так что размышляя, занялся делом. Раздевал трупы пиратов, и сбрасывал в лодку, не хотел мусорить на месте стоянки, акул приманивать. Судно что захватили пираты, было небольшим, двухмачтовая шхуна, и как я понял оно было австралийским, сюда к островам ходило за грузом риса, саженцев, пассажиров брало. Самыми ценными трофеями были шесть пушек, они по три на палубе по бортам были, одна носовая и одна кормовая. Восемь общим числом. Разное оружие, огнестрельное, порох, свинец и остальное. Сабли и другие клинки тоже считались ценными трофеями. Также багаж пассажиров, их ценности, вещи команды, и сам груз. Большую часть трюма джонки занимали именно мешки с рисом. А шхуну шесть пиратов с замом капитана повели в отстойник к заказчикам нападения. Я понимал, что они могут тут появится, поэтому торопился закончить с делами, и уйти отсюда.

Спустившись в лодку, там собрал все ценные трофеи, оставив лежащие штабелями тела, и окунувшись в воде бухты, бросал за борт ведро и омывал палубу от крови. А то засохнет замучаюсь отдраивать пятна. Отмыв палубу, швабра имелась, я сел за вёсла ялика, взяв на буксир лодку и повёл ту подальше от берега. На милю отошёл, где и подождал, когда лодка с трупами пойдёт ко дну. Всё равно та воды набирала, борта галькой повреждены и ценности для меня та не имела. Тем более при наличии собственного ялика. Я лишь вёсла собрал, чуть позже подгоню их по размеру под свой ялик. И вот так вернулся обратно. Закончив свои дела как раз к обеду, солнце на высоте было, жаря сверху, решил поесть. Я особо не переживал, ну бой, ну трофеи. Их ещё почистить и перебрать нужно, более внимательно саму джонку осмотреть, но голод не тётка, пираты аппетит мне не испортили. Наоборот, есть сильно хотелось. Осмотрев утварь и посуду на камбузе, нашёл хорошо отмытую тарелку, наложив в неё варево из котла, и приступил к обеду. А кок тут хорош, сделал шедевр из риса, мяса и нескольких соусов. Не суп, но жидкая пища, елась как родная, и вкусная. К тому же тот лепёшек напёк, вприкуску с ними на ура пошло всё. Я даже плиту разжёг, небольшой чайник поставил, с пресной водой, чай среди припасов в кладовке я нашёл. А кладовка почти пуста была, странно что со шхуны не сняли припасы для команды. Солонину не любят? А я что тогда ем? Она и есть.