Владимир Сербский - Пятый прыжок с кульбитом

- В министерстве обороны и спецслужбах много секретных подразделений. Но есть один отдел, который никому не подчиняется. В этом отделе я служу научным консультантом. Мы проводим исследования внутренних возможностей человека. Изучаем потенциал, запас прочности и скрытые таланты - эмпатию, телепатию, телекинез. И сегодня мне пришлось нарушить должностную инструкцию. Чего только не сделаешь ради любимой женщины...

Неожиданно Ника расплакалась. Навзрыд, по-бабьи взахлеб.

- Эка тебя накрыло, голуба, - растерялся я. - Поплачь, поплачь. Минздрав утверждает: если девочка хорошо прольет слезу, значит потом меньше в постель напузырит.

Глядя на нее, Лизавета тоже пустила влагу из глаз:

- Так не бывает! Обнял бабу, яркими виденьями голову задурил, и все? Операции побоку, и лекарства на мусорку? Ага. Цыганские фокусы какие-то.

- Не веришь? - хмыкнул я. - Давай вернем все как было.

- Да?! Жулик, - она показала мне дулю. - Один раз обжулил - второй раз не выйдет! Фарш невозможно провернуть назад.

Пожав плечами, я продолжил:

- Надеюсь, не надо напоминать о том, что произойдет в случае разглашения? Дальше нас троих волна идти не должна, это ясно? Лизавета, атомные лекарства больше не принимать. И в свой прокурорский госпиталь не ходи. Не стоит удивлять их чудесным исцелением... Но успокоить себя надо. Ты же сомневаешься?

Лизавета кивнула утвердительно. Конечно, она сомневается. Следователю нужны доказательства, понятные, как железобетон. Ничего, будет день и будет пища.

- ...Поэтому завтра я отведу тебя в одну частную клинику. Сдашь анализы, пройдешь МРТ. Лечебной физкультурой займешься. Старую историю болезни не бери, об опухоли не говори. У тебя просто болит голова, понятно? Телефон отдай дочери, пусть отвечает, что мама уехала в деревню, тетю проведать. Ника, на недельное лечение в больнице деньги найдешь?

- Да, есть у меня заначка на черный день, - шмыгнув носом, девушка улыбнулась. - И зарплата завтра на карточку упадет.

- Что за заначка? - вскинулась Лизавета. - Гробовые, что ли? Не трожь! Возьму в больницу свою карту, там выходное пособие пришло и премия.

- И последнее, - я поднялся. - Ночью отгоняй маму от холодильника, потому что с голодухи нельзя хватать все подряд. Лизавета, о больнице никому ни слова. Вообще ни о чем - никому. Завтра с утра зайду, форма одежды повседневная: джинсы, куртка, платочек скромный. Ты обычная пенсионерка, понятно? Тревожный чемоданчик не забудь - носки, трусы, бритва... Ну, ты знаешь. Всем отдыхать, а я пошел.

Одеваясь в прихожей, вздохнул - покой нам только снится. Дома еще куча дел, а потом ночная операция с Артемом Трубилиным. События толкают в спину, и ничего тут не поделаешь.

Ранним утром над зимним Лондоном всегда висит туман. Это дело настолько привычное, что более удивительным было бы чистое небо над головой. Именно поэтому аэропорт Хитроу работает как хорошо смазанный механизм, непрерывно принимая и выпуская самолеты.

Дождавшись своей очереди, на одну из шести полос приземлился лайнер Ил-62 в красно-белой раскраске немецкой авиакомпании «Интерфлюг». Полетное задание предполагало всего лишь дозаправку самолета и техническое обслуживание, так что к пассажирскому терминалу его не погнали. Юркий аэродромный фургончик довел самолет до стоянки и, моргнув задними фонарями, укатил по своим швартовным делам.

На месте, указанном яркой ракеткой сигнальщика, командир корабля притормозил. Пощелкав тумблерами, бортинженер заглушил двигатели и запустил систему стояночных тормозов. Собственные манипуляции проделал второй пилот, заодно отключил дворники, мельтешащие перед глазами. Выслушав доклады членов экипажа, командир корабля потянулся и объявил об окончании полета.

В завершение ритуала стюардесса подала экипажу кофе:

- Температура за бортом шесть градусов. Временами ожидается дождь, не забудьте захватить зонтик,- улыбнулась она.- Благодарю за выбор нашей авиакомпании!

- Спасибо, добрая Марта, - почесав седую макушку, командир корабля обернулся к бортрадисту. - Хельмут, радиограмму на базу «В пункт «X» прибыл без происшествий, обстановка штатная. Приступаю к операции». Выполнять!

Командир отхлебнул из чашки, задумчиво покатал напиток во рту Дождавшись тишины в кабине, запросил диспетчера. И спокойным голосом заявил ему отказ от услуг порта прибытия. В завершение разговора командир лайнера потребовал, чтобы на борт поднялся представитель администрации аэропорта.

- Вам нужна помощь? - в бесстрастном голосе диспетчера эмоций не слышалось. Казалось, что странные переговоры его совсем не напрягают. Вроде как каждый день тут отказываются от заправки и требуют администратора заведения.

- В помощи не нуждаюсь, - твердо отрезал командир. - На борту все в порядке. Делайте что говорят.

Диспетчер спорить не стал - вскоре подкатил микроавтобус службы безопасности и пикап аэродромной службы. Следом за ними важно приплыл технический самоходный трап. Придерживая шляпу, по ступенькам взбежал чиновник в длиннополом пальто. У раскрытой двери его встречал высокий блондин в неброском сером костюме.

- Капитан Шульц, сэр, - представился он, демонстрируя неплохой английский язык. - Министерство госбезопасности ГДР, отдел по борьбе с терроризмом. Прошу передать этот конверт руководителю аэропорта лично в руки.

Чиновник замялся, а мужчина сверкнул светло-голубым взглядом:

- На словах передайте, что я приглашаю его выпить чаю. А если начальство посчитает нужным пригласить к себе, то возражать не стану.

Чиновник коснулся шляпы, собираясь уйти, но блондин неожиданно добавил:

- И еще, сэр, небольшая просьба: у меня в салоне собачка, разрешите выгулять ее у трапа?

Чиновник раздумывал недолго:

- Только быстро. И не дальше фургона, - он указал на автомобиль службы безопасности.

Не успел визитер залезть в свой пикап, как в дверях самолета показалась овчарка. Крепкая, приземистая, почти черной масти. Оценивая обстановку, она покрутила носом, затем степенно спустилась по ступенькам. Выглядело так, что не собаку ведут на поводке, а она сама выгуливает хозяина. Обойдя микроавтобус крадущейся походкой, овчарка задрала ногу у заднего колеса. Водитель, выглядывающий в окно, чего-то буркнул недовольным тоном, в салоне машины дружно заржали.

Через полчаса в сопровождении четырех молчаливых лиц, хоть и в штатском, но явных бобби, капитан Шульц шагал по бетону стоянки. Документы внимательно полистали, но как- то обошлось без посещения главного здания с его паспортным контролем и таможней. По лестнице стеклянного павильона они спустились под землю, чтобы на траволаторе проехать до лифта в вышке КДП.