Владимир Сербский - Пятый прыжок с кульбитом

- Будем говорить прямо, - я осмотрел медовый пряник и надкусил его. - Ты, Ника Авдеева, согласна на домашнюю и сексуальную кабалу?

- Естественно, не каждый день, - кивнула она. - И только после работы. У меня в полиции сложный график и ненормированный рабочий день. Короче, дурдом. Который день стоим на ушах...

- Годится, - согласился я. - Дождемся завтрашнего дня и ударим по рукам. Завтра у тебя выходной?

- Хотелось бы. Но с этими наркоманами трудно зарекаться, последнее время покоя нет.

- А что с наркоманами не так?

Сузив глаза, она понизила голос:

- А вы не слышали? Весь город гудит.

- У меня котята, щенки... Другие заботы, - покачал я головой.

- Неизвестная банда жжет склады наркоторговцев. Уже четыре штуки спалили.

- Склады часто горят по халатности, - демонстративно не поверил я. - Самодельные обогреватели, курение на рабочем месте. Петарды, в конце концов.

- Ну, нас там не было. Полиция только в оцеплении стоит, дальше фейсы не пускают. Однако ведь среди людей живем. А они говорят. И к маме коллеги заглядывают. И еще мне Лёля рассказывала...

- Это твоя подружка, что ли?

- Ну да.

- Тогда понятно, - усмехнулся я.

И в это время у Ники запиликал телефон. Посмотрев на экран, она выдохнула «легок волк на помине». Но вызов приняла.

- Привет, Лёля. Как жизнь? Опять плечо ноет? Да что ты говоришь! Вот напасть на твою голову... А как же аутотренинг? Не помогает? И коньяк тоже? Понятно... Антон Михалыч трубку не берет?

Она взглянула на меня, но я прижал палец к губам.

- Не знаю... С чего ты решила, что он на меня глаз положил? Так, поболтали о том, о сем. Может, он на тебя запал? Не веришь? Правильно, делать ему нечего, как на девушек падать. Дома котята, щенки, куча дел, а ты говоришь. Ага, если увижу - передам.

С заговорщицким видом она прищурилась:

- Лёля вычислила местоположение вашего телефона. Потом пробила адрес по базе. Все сошлось. Улица Чехова, верно? Хотя странно: вы здесь, а телефон дома?

- Память дырявая, - отмахнулся я. - На столе забыл.

Она недоверчиво посмотрела на свой айфон. Человек без телефона в руке представлялся ей варваром из средневековья. А время посмотреть? А вдруг смс или сообщение из чата пришло? И потом, телефон - это важный аксессуар. Правильную женщину на улице видно издалека. В одной руке она держит телефон, в другой - автомобильный брелок с ключами.

Встряхнув головой, Ника продолжила свою мысль:

- Лёля собралась к вам домой идти - рука снова болит. Но боится, что это будет некстати.

- Ишь ты, баллистический вычислитель на мою голову, - хмыкнул я. - А где она работает?

- В управлении ФСБ. Помните, за ней мужчина приезжал, важный такой? Это Егор Кузьмич, начальник областной конторы чекистов. А она у него в приемной трудится, заведует канцелярией. В смысле, секретаршей.

- Значит, подружка, - задумался я.

С одной стороны, это проблема. С другой - канал полезной информации. Секретарь начальника знает все. А хороший секретарь - так и вдвое больше самого начальника. Не хотелось советоваться с Колей Уваровым но, видимо, придется.

Тем временем Ника тоже ударилась в воспоминания:

- Мы вместе в высшей школе милиции учились, на юридическом. Только я на землю работать пошла, а она на курсы ФСБ устроилась.

Дверь ванной распахнулась, оттуда царственно павой вышла Лизавета Сергеевна. Она блистала золотыми драконами, расшитыми на красном кимоно, и шикарной лысиной на голове.

Оказалось, вечер потрясений для Ники не закончился. Она даже вскочила:

- Мама, с этой прической ты лет десять скинула!

Согласно кивнув, Лизавета села за стол:

- Состригла лохмы седые к чертям собачьим. Надоело смотреть, как они клочьями падают, - цапнув пряник, она смачно откусила кусок. - Паутина несчастная, а не прическа. Зато теперь у меня не осталось ни одного места, где можно рвать волосы.

- А что, прикольно, - Ника говорила серьезно. - Голова круглая, ровная. Вышло красиво, как у узбекской певицы Наргиз.

- Сбреют длинный волос твой, вплоть до самой шеи, - ошарашено пробормотал я. - Поведет тебя конвой по матушке Рассей...

В свое время откат биологического возраста ярко проявился на Вере Радиной. Но сегодня эффект оказался более глубоким - лоб разровнялся, морщины на шее и у глаз пропали. Появился румянец, глаза заблестели, а губы налились кровью. В самом деле, как будто десяток лет скинула. А вот острые ключицы торчат, и щеки впалые... Но ничего, это дело наживное.

Словно подтверждая мои мысли, Лизавета воскликнула:

- Мы ужинать сегодня будем? Ника, не спи, наливай. И хлеб давай.

Умяв миску бульона, больная пожелала получить второе блюдо, пюре с курочкой. С растерянной улыбкой девушка взглянула на меня:

- Мама, Антон Михалыч рекомендовал этим не увлекаться. В твоем положении переедать вредно. Давай чуть позже разогрею?

- Так, дожились, - Лизавета снова цапнула пряник. - Бережной начал мне в рот заглядывать? Запомни, узурпатор: лучше переесть, чем недоспать. Тем более что после еды всегда спится сладко.

Сдерживая улыбки, мы с Никой смотрели в разные стороны. Не дождавшись ответа и пюре с курочкой, Авдеева резко сменила тактику:

- Раз курочку нельзя, доченька... Тогда может, положишь мне один голубчик? Самый крохотный. И огурчик давай. И помидорчик, - она состроила умильную рожицу. Не последнюю роль в хитром подходе играл томный чарующий взгляд глаз фиалкового цвета.

Получив требуемое, Лизавета шустро заработала ножом и вилкой. Глядя на ее энергичные действия, я двинул Нике свою тарелку. Себе она тоже парочку голубцов положила, и подливку всем добавить не забыла. Между делом Лизавета перешла на задушевный тон:

- Антошик, миленький, ну скажи, как ты это сделал? Башка не гудит, в глазах ясно. И очень хочется жрать.

Ника долила мне чаю. Отхлебнув, я начал излагать дежурную легенду:

- Если я поведаю вам про бубен шамана, замороженный крик дохлой вороны и правый глаз жабы, вы поверите?

- Бережной, я умею ругаться матом, - сообщила Лизавета. - Долго и подробно. Но женщине и следователю такое не к лицу, поэтому я промолчу. Понял? Давай, переходи к делу. Чистосердечное признание облегчает вину.

- Хорошо, - согласился я. - Итак, девочки, что вы знаете о гиперзвуковых ракетах, атомной подводной лодке «Лошарик» и гравитационном оружии?

- Мультики по телику видели, - Ника прищурилась. - Но вообще-то это большая тайна, высокий государственный уровень.

- Вот! - я поднял палец. - Соображаешь. А сегодня вы столкнулись с таким оружием, о котором даже министр обороны не знает.

Говоря общие слова, я не лукавил. И вообще, правду говорить легко - о моих секретах ни один министр правительства не ведает. А самая верная дезинформация - это правда, разбавленная художественным вымыслом. Речь моя лилась легко и плавно: