Александр Логинов - Великое шевоше

Наступил полдень, а врага все не было. Шло время. Солдатам разрешили сесть на землю. Многочасовое стояние в ожидании битвы отражалась на боеспособности армии.

— Сир Чандос, — обратился принц к другу. — Вышлите людей посмотреть, не идут ли враги.

На разведку отправился большой отряд всадников, они отсутствовали долго. Близился вечер, а враг все не появлялся.

Молодежь, еще утром возбужденная от предстоящего сражения, теперь молчала, изнывая от усталости. Ветераны многих боев отнеслись к задержке философски, пути господни неисповедимы.

Вечером вернулась разведка.

— Французы ночью отступили от Жимона, — доложил уставший Чандос. — В замке остался гарнизон. Осада займет много времени.

— Подлый трус! — только и мог воскликнуть принц, рассерженный на д’Арманьяка.

Войска переправились через две реки — Жимон и Арратс и совершили стремительный бросок, уходя от французов. Все в окружении принца понимали, что граф д’Арманьяк не решиться на сражение, а будет тревожить колонный англичан и гасконцев беспрестанными налетами, отбивая трофеи.

Войска встали на ночь на большой равнине. Воды не хватало, что бы напоить всех лошадей. У каждого солдата в армии теперь было по две лошади, а то и три и в обозе насчитывалось несколько тысяч тяглых коней. Пришлось напоить лошадок вином. На следующий день почти все они пали и пришлось останавливаться, что бы поменять лошадей. Французские компании продолжали нападать, пользуясь остановкой. Все атаки французов отбили, но понесли потери. Французы убивали лошадей, надеясь, что англичане бросят трофеи.

Переправа через Жер была сущим адом. Конные французские лучники и арбалетчики стремительно приближались к англичанам, спешившись, они выпускали тучи стрел, стараясь поразить коней. Гасконцы отгоняли стрелков от реки, но отдаляться от основной армии опасались. Один из отрядов попал в засаду и был полностью уничтожен. Лишь рыцари сохранили свои жизни, а все их люди были зарублены на месте. Так велика была ненависть французов.

Капталь де Бюш попытался организовать оборону, собрав большой отряд под своим началом. Французы отступили. Капталь преследовал врага, насколько хватило благоразумия, но французы не принимали боя.

Возвращаясь назад капталь наткнулся на отряд генуэзских арбалетчиков. Французы перехитрили гасконца, пока один отряд отвлекал гасконцев, другой сильный отряд продолжал нападать на противника, очень сильно мешая переправе. Кони гасконцев устали и только это спасло генуэзцев от полного истребления, но половину отряда гасконцы вырезали без всякой пощады.

Когда капталь догнал принца, гасконец находился в скверном расположении духа. Многие гасконские сеньоры во время переправы потеряли или бросили свою добычу. Капталь потребовал от принца права первым войти в Режмон. Принц Уэльский охотно даровал ему эту честь.

Режомон и округу сожгли. Ограбленных жителей увели в плен. Горожане заплатят выкуп, а крестьян гасконские сеньоры поселят на своих землях, взамен тех, что увел д’Арманьяк во время своего шевоше.

В пятницу войска совершили изнурительный марш и переправились через реку Баиз. Плотники принца навели переправу через реку достаточно быстро. С наступлением темноты вся армия и обоз находились уже на другом берегу. Те кампании, что переправились первыми сразу же уходили в глубь страны. На ночь войска разбили несколько лагерей. Утром им пришлось соединиться, так как впереди их ждала еще одна переправа. Форсировав реку, войска принца вступили в места, густо поросшие лесом — западную часть страны д’Арманьяк. Солдаты шли на пределе сил, но близость родных мест подстегивала гасконцев, а англичане торопились в предвкушении близкого отдыха. Впереди их ждал полноценный отдых, вино и женщины. Самый последний из солдат, обессиленный тяжелыми переходами, в предвкушении такого отдыха становился двужильным и упрямо шел вперед, как только мог.

Вступив в болотистые места все вздохнули с облегчением, словно камень с души свалился. Французы остались на своей территории, прекратив преследование. Солдаты расслабились, но приказа снять брони еще не отдавали. Но это не смущало солдат. Дом! Впереди их ждал дом! Они вернулись, живые!

Наконец долгожданный приказ был получен. По домам! Принц распустил гасконцев и беарнцев. С Эдуардом оставался только капталь де Бюш и его компания. На них принц имел особые планы, о чем Эдуард не замедлил сообщить предводителю гасконцев.

Однажды вечером, когда принц Уэльский распустил гасконцев по домам, Сергей размышлял над своей дальнейшей судьбой. Он служил принцу и намеревался продолжать службу. Да и куда ему возвращаться? В наемный дом на окраине Бордо? Чтобы разместить всех его людей с захваченным добром и товарами и нескольких десятков таких домов не хватит. Матушка не ответила сыну. Жанна вернулась от нее без ответа, а Сергею так хотелось узнать мнение Элен о дальнейшей судьбе.

Раны рыцаря затягивались. Но Светлана, не рекомендовала ему вставать с постели. На телеге не сильно трясло, лежа на перинах, тряска не сильно беспокоит. Максимум, что ему позволяли — это вечерние прогулки, когда армия вставала на ночлег. Садиться на коня ему еще рано, лекарь принца в этом был единодушен со лекаркой. Они, кстати, отлично поладили. Светлана делилась с ним знаниями, впрочем, у девушки хватило ума быть осторожной. В свою очередь лекарь оказался полезен докторше, сообщив ей много интересного из средневековой медицины, и даже показал книгу античного светилы. Только показал, пообещав разрешить снять с нее копию по возвращению в Бордо. Благодаря помощи Светланы многочисленные раненные остались живы, а кое-кто даже сохранил свои конечности. Почти все из спасенных ею, отблагодарили лекарку, каждый в меру своей щедрости.

Некие гасконские сеньоры одарили ее очень щедро. Золото не давали, а вот барахло всякое: отрезы дорогой ткани, готовые платья и иные тряпки ей приносили часто. Она сначала отказывалась принимать сомнительные подарки, но однажды не смогла удержаться и примерила особенно понравившееся ей платье. Сешно сморщив носик, она влезла в него, а когда с помощью Мари затянула шнуровку, то настойчиво потребовала зеркало. Ей, разумеется, его предоставили. Девушка долго вертелась, разглядывая свое отражение. А посмотреть было на что. Платье принадлежало графине Коменж, которую отпустил Сергей. На нем золотых лепестков было не менее нескольких тысяч. Тяжелое — да, зато очень красивое. Красота-то и примирила девушку с реальностью. Как не крути, а оно попало в руки дарителя не совсем честным путем. Рыцарь, считал как раз наоборот — что мечом взято, то твое по праву. Но девушка была права. Рыцарю оно досталось просто так. Это Сергей велел Николя передать ему платье, что бы он отблагодарил свою спасительницу. Узнай она правду и вовсе бы перестала разговаривать с Сергеем. Итак, оставаясь с пациентом наедине, презрительно цедила слова сквозь зубы.