Михаил Нестеров - Комдив [litres]

– Я орлов Механикова сориентирую, – Степан Дмитриевич сделал пометку в блокноте. – А чтобы немцы ничего не заподозрили, проведем ее и на других участках.

– Завтра, хм, сегодня в 10 часов совещание начальников штабов у Дмитрия Николаевича. Все на сегодня, – подытожил командующий фронтом.

Вернувшись к себе, Олег приказал подготовить перебазирование «Ту-4» и «Ту-10» – держать под возможным налетом уникальные на сегодняшний день четырехмоторные монстры не имело никакого смысла. Уже утром бомбардировщики ушли на Кострому, а летающие радары перебазировались в район Тихвина, откуда и продолжат свою работу под прикрытием выделенного 14-й воздушной армией полка «ЛаГГ-5».

К обеду вернулся с совещания Вологдин, сказал, что решали проблему. Посчитали потребное количество прожекторных установок, сколько надо – нет, и времени тоже, поэтому поменяли схему размещения. Еще раз прошлись по зонам ответственности, связи и взаимодействию. Северов провел совещание с командованием авиаполков, прогнали возможные варианты. По данным разведки и радиоперехвата можно было сделать вывод, что противник торопится. Маскировка у них была поставлена хорошо, поэтому от нанесения упреждающего удара после всех прикидок в штабе Ленфронта отказались. Потери могли оказаться значительными, а вот эффект ниже желаемого.

Как Олег и предполагал, наносить удар ночью немцы не стали. Ранним утром 7 сентября Олега разбудил дежурный: радар засек множественные воздушные цели на западе, идущие курсом на Ленинград. Летающий радар патрулировал на высоте более восьми тысяч метров под прикрытием звена «По-3» в районе острова Сескар. Северов распорядился передать информацию в штаб ВВС Балтийского флота и в штаб 13-й воздушной армии, объявил тревогу и уже через двадцать пять минут поднял в воздух первые сто истребителей 7-го и 8-го полков, оставив по два звена на прикрытие базы. 10-й ИАП и 9-й ГШАП Олег оставил на вторую волну. Качество самолетов и их пилотов давало Олегу уверенность, что крови он немцам попьет знатно. Генерал Курт Пфлюгбейл, командующий 1-м воздушным флотом, был опытным военачальником, планированию немцы всегда уделяли большое внимание, но для достижения желаемого результата этого оказалось недостаточно.

На подавление ПВО базы были брошены «Фокке-Вульфы», которые были встречены еще перед линией фронта истребителями 13-й воздушной армии и Балтийского флота, к которым вскоре присоединились «Яки» Мироненко. По немногочисленным прорвавшимся самолетам азартно отстрелялись зенитчики. Когда противник посчитал, что наличные силы истребителей связаны боем, появились бомбардировщики: они шли тремя волнами с севера, северо-запада и со стороны залива. По первой с удовольствием отработали новинками, РСами повышенной кучности с осколочной боевой частью и неконтактным взрывателем. Новые 82-мм РСы были тяжелее и по поражающему действию мало уступали снарядам 85-мм зенитной пушки, каждый истребитель нес восемь РСов – получилось славно. Достреливать пушками мало кого пришлось, РСы наносили страшный урон самолетам противника, идущим в сомкнутых боевых порядках. По второй отработали уже пушками, встретив ее километрах в тридцати западнее Кронштадта. Третью расстреливали «Илы» майора Бондаренко, потом накрыл 10-й ИАП на своих «Як-3М», успевший вернуться, пополнить топливо и боезапас, а также флотские коллеги. Эта была слабее всех прикрыта истребителями – посчитали, видимо, что сил на них уже не останется.

Разгром был полный: из трехсот двенадцати бомбардировщиков было сбито сто семьдесят шесть, еще пятьдесят четыре рухнули, не долетев до своих аэродромов. К базе прорвались в общей сложности не более трех десятков вражеских самолетов, в основном «Фоккеры», но были встречены зенитчиками, отбомбиться прицельно не смог никто. Самыми мудрыми были те, кто сразу избавился от бомб и повернул назад, в большинстве своем это были экипажи замыкающих девяток. Попытавшиеся прикрыть своих бомберов «зеленые задницы» потеряли более тридцати истребителей, среди погибших Вальтер Новотны, известный эксперт Люфтваффе. Северов записал на свой счет четыре бомбардировщика и два истребителя за два вылета. С учетом сбитых ранее финских самолетов у него на счету стало ровно сто машин противника. Потери ОАГ – семь летчиков погибли, пятнадцать получили ранения, серьезно повреждено двадцать восемь самолетов, тринадцать потеряно безвозвратно (пять «По-3» и восемь «Як-3»). ВВС КБФ недосчитались двенадцати машин, воздушная армия – четырнадцати. Отчет о бое был направлен в управление ВВС ВМФ сразу после обработки всех данных.

После таких потерь активность вражеской авиации серьезно снизилась, можно было спокойно заняться вводом в боевую работу 1-й БАП и 3-й МТАП, но на 9 сентября Северова вызвали в Москву. Полетел на «С-47», захватив с собой парадный мундир – это в вызове указывалось отдельно. В Москве первым делом зашел в наркомат ВМФ, перед приходом в Кремль Олега хотел видеть Кузнецов. К наркому Северова пропустили сразу.

– Здравия желаю, товарищ адмирал!

– Ну, здравствуй, гроза Кригсмарине и Люфтваффе! Нашумел ты грандиозно! Отсюда поедем вместе к Верховному, но я тебя хотел видеть, чтобы сообщить результаты твоей атаки. Картина, по нашим данным, по данным разведки и англичан, вырисовывается следующая. Попал ты всеми четырьмя «изделиями». Первое прилетело «Тирпицу» в правый борт по ватерлинии в районе носовых башен, пробило корпус насквозь и взорвалось под днищем. Силу взрыва пяти тонн торпекса под водой ты можешь себе представить. Линкору этого хватило бы, его почти переломило пополам, но в него угодило еще одно «изделие», на этот раз пробив палубу и взорвавшись в районе кормовых погребов. Детонация, оторвало корму, свернуло и нос. «Тирпиц» перевернулся и затонул в течение примерно пятнадцати минут. В «Шарнхорст» тоже было два попадания: первое в район машинного отделения, второе под носовые башни. В общем, меньше чем через час после атаки оба корыта лежали на дне! Из обоих экипажей спасли двадцать семь человек, да и то одиннадцать потом умерли от ран и переохлаждения. Политический резонанс колоссальный. Гитлер в прострации, англичане в экстазе. Верховный тоже очень доволен, хочет тебя видеть. Кстати, ты представления к награждению привез?

– Конечно, Николай Герасимович! Только я так понял, что нужен список с указанием роли в операции, а чем наградить, буду решать не я.

– Правильно понял. Верховный хочет по максимуму наградить морскими наградами из недавно учрежденных, так что подумаем без тебя, не обижайся. Внакладе никто не останется, это я тебе обещаю. К тому же товарищу Сталину Жданов звонил, рассказывал про отражение налета. Копию твоего отчета Верховный сразу запросил, так что с тебя представление и за этот бой.