Владимир Сербский - Третий прыжок с кульбитом и портфелем [СИ]

— Значит так, Верочка, — он раскрыл холодильник. — Сейчас перекусишь, и никуда не идешь. Будешь лежать здесь, с мамой.

— А я? — мне было интересно, чего он еще он там удумал. Не всякая песня до конца допевается, а здесь мы еще до припева не добрались.

— Думаю, барышни без тебя разберутся, — глядя, как мы мечем все подряд, Коля усмехнулся. — А мы с тобой, товарищ Бережной, сейчас на планерку поедем.

— В честь чего это? — хмыкнул я. — Между прочим, я болею. И вообще, по плану куча дел. Внуков, например, навестить надо.

Коля на это отмахнулся:

— Твоя подруга Аня Швец устроила драку в караоке. Охранники наших девочек, конечно, вписались за них.

— И что? — Вера распахнула карие очи.

— Проблемы образовались. Иван Иванов с Витей получили травмы средней тяжести, — Коля сжал кулаки. — А я не люблю, когда наполовину, или когда прервали разговор. Будем решать.

— Так, стоп, какая драка? — у меня опустились руки. — Рано утром уходил из дома — она мирно спала! Не помню, правда, когда пришла…

— А чего это ты дома делал? Ладно, об это позже. Аня как раз не пострадала, хотя троих быков уложила… пока парни с охраной сражались. А Лена директора клуба прибила, но сама получила тоже прилично.

— Ни фига себе…

— Иванов в военном госпитале, Лена с Витей от больницы отказались. Раны дома намерены зализывать. Так что доедай, поехали.

Репетиция в Малом зале началась, как обычно, с повторения пройденного. Прогон отработанных номеров прием не новый, и применяется повсеместно — чтобы музыканты разыгрались и почувствовали друг друга, нужно потратить малую толику времени. Казалось бы, незачем играть то, что уже хорошо знакомо и качественно получается. Однако сакральный смысл такого действия словами не передать.

И только после разминки я запустил магнитофон. Композицию «Lily Was Неге» в девяностых годах назвали «беседой саксофона и гитары». Гениальный хит сочинила нидерландская девчонка Кэнди Далфер, и она же запустила его в жизнь. Впрочем, класс игры на саксофоне Надежде Козловской долго демонстрировать не нужно. Чтобы схватить суть, ей хватило двух минут прослушивания. Мелодия казалась несложной, ведь все гениальное выглядит просто. А хорошую вещь играть одно удовольствие.

— Обратите внимание на ритм, товарищи, — заметил Антон, раздавая ноты. — Это не джаз, но подобные сочинения играть мы просто обязаны. Конечно, успех композиции в мелодии, а импровизация на саксофоне добавляет перца. Но более важна, как это ни парадоксально, работа ритм-секции. От того, насколько хорошо качают драйв ударник и бас-гитара, зависит все. Без души вам здесь нельзя, иначе не спасут ни виртуозные гитарные запилы, ни проникновенные рулады на саксофоне. Бас-гитара и ударник работают одним многоликим и многосоставным инструментом, понятно, Нюся? Задача Сени не просто отбивать ритм, которому следуют остальные. Ударник не стучит, он играет музыку. То же самое Женечка: маракасы и треугольник играют в полный рост, они часть ритма! Три-четыре, поехали.

Надежда Константиновна показала класс, и полчаса, затраченные на разучивание композиции, прошли не зря — одобрительный шум в зале был тому подтверждением.

А после инструментальной вещи мы перешли к песне «Нельзя быть красивой такой». Солировал Антон, девчонки подпевали.

— Однако неплохо, — удовлетворенно заявила Наталья Николаевна, опуская скрипку после пятого прогона.

Мама Нюси, словно истинная теща, изначально, с первого дня, замахнулась на моё: попыталась захватить нити управления оркестром. Мало того, что узурпаторша приватизировала Нюсину скрипку, бог с ней — вместе с браздами правления она постоянно покушалась на мою нотную тетрадь. Расхаживая по сцене, листала по-хозяйски. А еще размахивала как дирижерской палочкой, считая Антона носильщиком артефакта.

Однако самозваный лидер парня тоже не радовал. Тоша тихо злился, и я его понимал. Ладно, вопрос поступления Анюты мама решила. Отлично, только вся комбинация задумывалась не ради этого. Вдруг выяснилось, что Антону, Вере и Алене необходимо пройти собеседование у ректора. А он в отпуске, и в каком настроении оттуда вернется, одному богу известно. Что ж, остается ждать и работать. Не хотелось доводить дело до вступительных испытаний, а что делать? Надежды, как говорится, юношей питают.

Композицию группы «Белый Орел» напомнил мне Коля Уваров, и мы сделали ее в джазовой обработке — получился медленный-медленный, тягучий блюз. Внешне неплохая работа, невзирая на авторитетное мнение Натальи Николаевны, мне не нравилась совсем. И не хотелось включать начальника, а придется.

— Антон, где трагичность? — злобно прошипел я по внутренней связи.

— Мы же договорились: это очень печальный блюз. Грустный до слез, практически крик души! А ты?!

Пока Антон переваривал мой критический выпад, очередь дошла до женского вокала.

— В музыкальном отношении придраться трудно, — вслух я пытался говорить спокойно. — Синтезатор звучит пронзительно, виолончель с саксофоном — горестно. Скрипка рыдает, и это правильно. Но вокал в припеве! Надежда Константиновна, я думал, вам ведомо такое чувство, как скорбь.

— Да? — она вытаращила свои чудные глаза с поволокой. — А что не так, Антоша?

— Все не так! — мне пришлось вернуться к дословному цитированию: — «Потому что нельзя быть на свете красивой такой». Понимаете? Нельзя в припеве шокировать зрителей колдовской улыбкой! Алена, тебя тоже касается. Сколько народа уже просится на свиданье?

— Стопицот, — прошептала она с виноватым видом.

— Вот, — резюмировал я. — А ты не придешь! Кто-то будет расстроен. Так и здесь: эта песня — тоска смертная, понимаете? Ну не выходит у вас демонстрация чувства, будто жить грустно, а помирать тошно!

— Нам очень тошно, Тоша, — возразила Алена.

И Вера с Анютой энергично затрясли головами. Тамара переглянулась с Натальей Николаевной, но та только пожала плечами. Томке понравилось, как Антон отбрил очередную рейдерскую атаку «тещи», а Наталья Николаевна сделала вид, что еще не вечер. Одна Женька недоуменно разглядывала свой бубен.