Безбашенный - Античная наркомафия [СИ]

Вот что у бушменоидов реально выдающееся, так это их бушменоидные жопы. Голландцы, обожавшие в семнадцатом веке целлюлитных рубенсовских коров, от этих бушменоидных жоп балдели и охотно обзаводились туземными наложницами с такими формами, наплодив с ними хренову тучу полукровок. Если учесть, что расистами они, вообще говоря, были похлеще англичан, то это — очень даже показатель. Такие жировые отложения на седалищной части организма характерны в общем и целом для всей их расы, и многие антропологи склонны усматривать в этом адаптацию к пустыням Калахари и Намиб, где не так-то легко найти жратву, и на один сытый день может иногда запросто приходиться несколько голодных. Но тут вся закавыка в том, что в Калахари бушменов загнали негры бечуаны только в девятнадцатом веке, а до того они жили и охотились во вполне нормальной саванне, да и не самые они жопастые среди своей расы. В чемпионах по жопастости ходят готтентоты, которые вообще выходцы с севера, то бишь из близких к экватору и куда менее пустынных местностей. Правда, это не исключает адаптации ихних предков в далёком прошлом, когда глобальные климатические изменения, связанные со сменой оледенений межледниковьями и обратно, могли приводить к многократному росту южноафриканских пустынь. В этом я не копенгаген, и даже Серёга не копенгаген, так что хрен их знает, что их заставило отрастить такие сральники. Есть ещё у ихних баб такое явление, как «готтентотский передник». Это когда из звизды нутро торчит наружу и даже слегка свисает. Ну, не у одних только бушменоидок, будем уж объективны. Встречается это дело и у негритянок, и у некоторых европеоидок, которых в бушменоидной примеси уж точно не заподозришь, но у бушменоидок это распространено шире и выражено ярче. Особенно, опять же, у готтентоток, как и следует из названия, так у них это и ценилось в качестве признака красоты, и мамаши ещё мелким шмакодявкам начинали это их висячее хозяйство вытягивать, так что к своему совершеннолетию готтентотка как раз означенный передник и имела. Ну, о вкусах не спорят, как говорится. Бушмены в таком изврате, вроде бы, не замечены, да и жопами не в такой степени выделяются, но вот что характерно для всей расы, так это морщинистость кожи в зрелом возрасте. Пока юные, могут быть даже по-своему симпатичными, но как повзрослеют — старпёры старпёрами. В остальном же — дикари как дикари. Бабы с подростками собирательством занимаются, мужики — охотой. Отличные следопыты, прекрасные знатоки повадок живности, хорошие лучники. Вроде бы, даже честностью славились, так что, будем надеяться, договороспособны.

Луки современных бушменов, как я уже сказал, слабенькие по нашим меркам. Но вот так ли дело обстоит именно сейчас, в античные времена, полной уверенности нет. С одной стороны, мелкой дичи в саванне хватает, и мощный длинный лук типа аглицкого лонгбоу для охоты не очень-то и нужен, но с другой — охотничьих угодий слишком много не бывает в принципе, а вот слишком мало может оказаться запросто, и тогда у соседних племён возникают схожие мысли, что кто-то тут явно лишний, но возникают и серьёзные разногласия, кто именно лишний. И вот тут сильный дальнобойный лук в умелых руках может оказаться веским, а иногда и решающим аргументом в споре о правых и виноватых. Яд ядом, но его же ещё и добросить до противника надо, и неплохо бы сделать это чуть раньше, чем то же самое сделает он. А засаду в открытой саванне устроить нелегко, ведь обе стороны друг у дружки на виду, и значит, оружие желательно иметь подальнобойнее. До кучи невольно припоминается и знаменитый зулусский щит — здоровенный ростовой, в беспорядочной рукопашной свалке слишком громоздкий и неудобный, но почему-то был у зулусов общепринят, и не только у них, а и у всех родственных им племён. Не потому ли, что их предки были веками на переднем крае экспансии банту на юг, и противником их чаще всего бывали мечущие отравленные стрелы лучники-бушменоиды? А под ливнем стрел, на который ответить нечем, поскольку негры — лучники хреновые, а ассегай далеко не метнёшь, и остаётся только атаковать, большой щит, прикрывающий всю тушку — не помеха, а единственное спасение. И намекает означенный зулусский щит на не столь уж и слабенькие луки тогдашних бушменоидов. И хотя происходило это в саванне, а не здесь, в зоне капских субтропических лесов, но — как знать, как знать…

Если луки получше убогой грубятины современных бушменов окажутся вдруг и у тутошних лесных бушменоидов, то тогда кое-какие из наших прикидок насчёт дичи могут и ошибочными выйти. В этом случае в их охотничий интерес и крупные антилопы вроде тех же гну входят, и зёбры, и тогда по ним договориться с дикарями будет труднее. Буйволы — это вряд ли, потому как и наконечники стрел на охоте далеко не последнюю роль играют, а они у них каменные или костяные, да и сами стрелы у них не одинаковые, а каждая на свой манер летит, и с каждой своё особое прицеливание нужно, а зверь опасен без дураков. Но буйволов гораздо меньше, чем гну с зёбрами, и встречаются они не так часто. Впрочем, купили же в своё время голландцы у чингачгуков за смехотворную для них плату целый Манхеттен? Вряд ли и эти от блестяшек откажутся, а к ним можно ведь и немного топоров с ножами и наконечниками для стрел добавить — как раз чтоб хватило на покупку и Кейптауна, и постоянной охотничьей лицензии в его окрестностях. Допустим, в радиусе дня пути от него.

Об особенностях бушменоидных баб я уже сказал. Наши «африканеры», хвала богам, не голландского, а испанского разлива, да и шлюхи привезены в их вкусе, и на их фоне узкоглазые, жопастые сверх меры и морщинистые дикарки выглядеть будут, мягко говоря, непрезентабельно. Ну так оно и к лучшему — меньше будет у колонистов причин для конфликтов с дикарями, чреватых партизанщиной по-бушменски в виде летящих из-за каждого куста отравленных стрел. На хрен, на хрен! Только не сейчас и не в ближайшие годы, когда и самих наших людей здесь ещё с гулькин хрен, и нет у них ещё ни форта, ни флотилии, ни налаженного сообщения с другими колониями, ни местных союзников, ни даже знания окружающей местности. Позже, в светлом будущем, когда всё это уже будет, и колония окрепнет — там мы уже будем посмотреть, как говорится, и по обстоятельствам будет видно, дружить ли с дикарями на прежних условиях или немного с ними повоевать для корректировки условий в лучшую для наших сторону, а пока — на хрен, на хрен…

— Ахтунг! Фоер! — дурашливо скомандовал Володя, когда мы распределили меж собой цели, взяли их на мушку и обменялись сообщениями о готовности к стрельбе.