Владимир Сизов - Княжич Вовка [СИ]

— И по что ты еси сию держишь? — Наконец пробормотал приятель, осторожно открывая один глаз.

— Если князем станешь, тогда поймёшь, что по-другому от вас не отобьёшься, выспаться не дадите. Чего звал-то? — Буркнул я недовольным голосом.

— Так это… — почесал он затылок, — запамятовал!

— Когда вспомнишь, приходи заново. — Ухмыльнулся я, разворачиваясь.

— Постой, княже, плывуть же!

— Кто плывёт? Откуда?

— С низовьев, а хто неведомо, кажись булгары.

Пришлось вглядеться заместителю в лицо на предмет адекватности.

— Откуда здесь болгары?

Нет, он вроде бы тоже к спиртному не притрагивается, меня ведь младше. Пошутить конечно шалопай может, но не рядом с Младкой. Красотка так отомстить горазда! Да и выглядит паренёк серьёзно.

— Знамо отнуда, с Булгарии. Отколь же свене сего? — Удивлённо ответил товарищ.

— Болгары далеко на море живут. — Осторожно произнёс я, казалось бы, прописные истины.

Хотя, если была у них в Европе всемирная катастрофа, дружественные социалистические страны вполне могли переехать к нам. В Сибири всегда земли пустовали. Там может сейчас и чехи, и венгры, и югославы с поляками поселились.

— Не — е, — покачал головой мальчишка, — на море булгары велие, а се булгары волжские.

— В Поволжье помнится немцы жили, ну да ладно, неважно, потом разберёмся. Чего они хотят-то?

— Хто жи сих ведаеть? Воевати вестимо. Ратники в лодках-то. — Пожал тот плечами.

— И по что они все сюда лезут? Будто здесь мёдом намазано!

— Чесо лезуть, такоже-ть ведомо. В устье Оки, коя впадаеть в Волгу-Матушку городище булгара и эрзянка Обран Ош барыш с торгов имаеть. Про наю твердыню проведали, на крепость пытать жаждуть.

— Неужели им своих селений мало? Хотя, конечно, так всегда бывает: "Чем больше есть, тем больше хочется", — это известный принцип капитализма, да и вообще всех богачей в любые времена.

— Коя "клизма?" — Нахмурился хлопец.

— Да это не тебе, не обращай внимание. Сколько лодок? Сколько воинов?

— Умил баеть троица десятин велих ушкуев, али свене сего пуще.

— Ох ё-моё, под тысячу ратников! Мы же не удержим оборону, а? Как думаешь, Еремка?

— Еже кажный по дюжине сразить, выстоим. — Подбоченился мальчишка.

— Ты чего, парень? У нас же не чудо богатыри, дружина необученная, считай мужики из-под сохи, а там небось опытные воины.

— Дык у ны ограда кая могутная! Покуда вороги вознесутся усех побьём. — Гордо возразил пацан.

— Стены крепкие — это хорошо, но их поджечь можно и ворота сломать тараном, да мало ли что ещё супостаты придумают?! Давай, дружище, отсылай гонцов к суздальцам. Сдаётся, они недалеко уплыли при таком-то встречном ветре. Где лугами, где дорогами нарочные пусть скачут, чтоб дня через три-четыре догнали. Больше недели нам никак не продержаться.

— Одвуконь пойдуть. — Проворчал парнишка.

— Да хоть сразу на трёх пусть отправляются! Главное, чтоб успели.

И загудел рожок тревожный сигнал, забегали люди, засуетились, словно растревоженные муравьи. Послали гонцов и в ближние селенья, с условием, чтоб те передали соседям по цепочке. Далеко отсылать своих подчинённых нельзя, ведь каждый воин на счету.

Чтоб свести риск к минимуму, женщин, детей и всю скотину, даже коней было решено спрятать в леса. С ними и с хозяйством отправили два десятка мужиков для охраны. Насколько муторно переезжать с имуществом я помнил и велел брать только самое ценное. Оставшиеся защитники, если припрёт, сбегут ночью через подземный ход.

Дальше дружинники гонялись словно наперегонки, поливая водой стены и ворота, чтоб пропитать древесину от поджога заранее, а мы с Еремкой размышляли, как защититься от напасти. Такие большие крепости никто из знакомых не оборонял, а потому пришлось выдумывать на ходу.

— Что обычно с верху метают? — Спросил я и сам же стал перечислять, вспоминая историю по школьной программе. — Камни, брёвна, горящую смолу, кипяток.

Смолы не запасли, воду начнём кипятить по ходу жизни. Вместо брёвен пеньки прекрасно подойдут, благо много их ещё не сожгли. Булыжников в округе хватает только не ленись, поднимай на стены, да складывая кучками. Надо будет в следующий раз заранее всё готовить. Если он конечно будет ещё один шанс.

— Такоже копья, колья надобно. — Добавил Еремка, утирая пот.

— Это правильно! С такой высоты и сосулька проткнёт темечко, а тем более заточенное деревянное полено.

И мужики покатили телеги на ближние опушки собирать камни, убранные с полей, рубить и перевозить толстые ветки для кольев и пеньки. Обработаем их уже на месте. Натаскали большие кучи всевозможных заготовок для будущих снарядов, но всё-равно наша оборона представлялась мне чрезвычайно хрупкой. Ведь тут главное опыт, а мы его не имеем и потому чувствуем себя неуверенно.

К концу дня приплыла флотилия. Завидев противника, под звуки тревоги побросали все дела, заперли ворота, помчались переодеваться в кольчуги. Всё, подготовка закончилась, теперь как получиться. Прибывшие не стали, как мокшанцы в прошлый раз устраиваться на берегу, а сразу окружили. Значит пришли именно по наши души, в смысле по нашу крепость. Хорошо, хоть не полезли сразу на стены, послали парламентёра, который коверкая слова, но всё же довольно ясно предложил признать власть Эрзянь Мастор.

Я толкнул в бок своего помощника: "Это что ещё за мастер такой?"

— Дык царство сие мордовское.

— Постой, ихнее государство как-то по-другому прошлый раз называли, Мурунза кажется (похоже немного на кличку соседского кота Мурзика, потому и запомнилось).

— Мурунза на полудне отсель, сие мокшанское царство, а Эрзянь Мастор иное царство на восход. Тама эрзя обитают. Обран Ош эрзянская крепь. — Не спеша без суеты принялся объяснять Бычок.

Спокойная речь как ни странно быстрее стала доходить до мозгов, но новые знания создавали дополнительные вопросы.

— Вы же только недавно говорили, что это болгары приплыли оттуда из Болгарии.

— А-а-а, — отмахнулся торопыга Еремка, — сие злыдни усе за единого, скупились и городят крепями наю реки. Барыш с торговых гостей деруть, честным людям проплыть возбраняють. Такоже порой тревожать набегами, дабы не затосковали от жирного жития.

— Ну чтож, надо признавать этот их Мастор. — Зачесал я под шлемом. — Запускайте сюда парламентёров, но не больше пяти. Вот чего-чего, а поболтать по душам последнее время у меня стало получаться.

— Ты еси, княжиче, ны захворобил ли невзначай? Сие-же басурмане поганыя! Еже понаедуть, наю повыгонять! — Тотчас возмутились дружинники.

— Да не по настоящему их признавать, а понарошку.

— А — а — а, запустим и башку оторвём! — Обрадовался кто-то самый кровожадный, небось из бывшей банды Кречета.