Влад Молоков - Там, где твое место

— Ладно, проехали. Перекусить есть что-нибудь? Только не каша, а что-то посущественнее. Мяса хочу.

— Мяса Вам нельзя. А вот бульончик куриный сейчас Наташа принесет и покормит.

— С чего это мне мяса нельзя.

— Врач сказал, что только диетическое питание.

— Какой врач? Ты же по немецки не понимаешь.

— Понимаю, не понимаю, а мясо пока рано.

— Раз есть бульон, значит и курица есть, а мясо у нее как раз диетическое. Не имеете права геройского командира в еде ограничивать. Мне быстрее в строй встать нужно, иначе, кто Вас в светлое будущее поведет.

— Не курица, а петушок, — уходя, бурчал старшина, — и того сейчас немец сожрет.

Бульон и кусочек куриного мяса оказали на желудок и организм в целом поистине лечебное воздействие. Я нашел в себе силы прогуляться по горнице и осмотреть свои вещи. Наган сунул под подушку, а метательный нож под матрац, сразу почувствовав себя гораздо увереннее. Из открытого окошка слышна была немецкая речь, это Яша развлекал врача. Хотя, кажется, голосов стало больше. Выглянув из-за занавески, увидел беседку в которой, кроме указанных лиц, присутствовали еще два немецких офицера. На столе стояла трехлитровая бутыль самогона, а две молодки все подносили и подносили закуску. Беззлобно сплюнув, я отправился на лежанку, сейчас для меня сон важнее, а Яков потом доложит к чему это безобразие. До вечера еще дважды просыпался, с каждым разом чувствуя себя все лучше и лучше. Немцы за окном не унимались, ведя какой-то спор. Судя по снятым кителям и веселому настроению, они там обосновались надолго. Выйдя на крыльцо, отобрал у пробегающей молодки круг домашней колбасы и добрый кусок каравая. После чего под неодобрительный взгляд старшины, уселся на ступеньки и с наслаждением стал поглощать добытое. Бойцы, ни какого внимания на загул пришлых офицеров не обращали, занимаясь своими делами. Но оружие хотя и не на виду, но у всех находилось под рукой, а машины и мотоциклы были расставлены так, чтобы пулеметы, установленные на них, могли вести огонь по всем направлениям.

— Что-то праздник затягивается, — говорю старшине, предлагая жестом присесть рядом. Только сейчас обращаю внимание, на форму, в которую он одет, до этого как-то другие проблемы интересовали. А посмотреть есть на что. Все новенькое, тщательно отглаженное и с нанесением всех знаков различия Вермахта, даже пара каких-то значков присутствует. Прямо таки бравый немецкий фельдфебель.

— А где фуражка? — спрашиваю немного злорадно, вспоминая, как пограничники до последнего держались за свои головные уборы. Не желая сливаться с серой массой пехоты.

— В обоз пока всю свою форму сдали, — вздыхает старшина, — товарищ политрук к тому, что у нас было, привез еще несколько комплектов. Теперь мы вообще не выделяемся, хотя к нам и так вопросов не было. Нас тут за белогвардейцев все принимают, что с фашистами сотрудничают, так, что можно не стесняясь разговаривать.

— Что празднуют господа оккупанты?

— Сначала, политрук хотел военврача отблагодарить за Ваш осмотр и назначенное лечение, а потом вчерашний тыловик притащил какого-то не то летчика, не то связиста.

— А что они там ругаются друг с другом?

— Не ругаются они. Врач какой-то очень известный в Германии, сам фон Бок у него иногда лечится, считает себя знатоком тактики и стратегии. Вот они с летчиком языками и зацепились, обсуждая как нас скорее разбить.

— И что слышно, когда разбить планируют?

— Первоначально за шесть недель хотели, но мы почему-то уперлись и все планы им порушили. До сих пор возле Смоленска бои идут. Два дня назад перешли в наступление на Рогачев, но наткнулась на подготовленную оборону, и значительного успеха не достигли. Гот требует перебросить ему имеющиеся резервы и обещает за месяц дойти до Москвы, но ему отвечают, что и на других направлениях тоже бои идут. Уже дошли до Талина и Одессы. Говорят в начале августа на Юго-западном фронте, под Уманью, окружили, а затем разбили крупную группу наших войск, чуть ли не две армии. Как думаете, врут?

— Отчего же, все может быть. Какая-то часть войск, конечно, вырвалась из окружения, а кто-то и по лесам, как мы, до сих пор прячется. Что по нашему фронту известно?

— Спорят из-за решения Ставки направить Вторую танковую группу Гудериана на Киев, а танковые части Гота на север на Ленинград.

— Ух, ты, — сделал я стойку, — вот это уже важная информация. Когда, куда и какие именно части?

— Пока неизвестно. Товарищ лейтенант тоже заинтересовался. И бойца со знанием языка посадил в кусты рядом с беседкой. Тот вроде кур ощипывает, а сам слушает, на случай если товарищ политрук что-то пропустит. А вы товарищ капитан не волнуйтесь. Идите, отдыхайте спокойно, завтра Вам все подробно доложат.

— И то верно. Как говорится утро вечера мудренее, — ответил я, возвращаясь в дом.

Съеденное упало в желудок тяжелым камнем. Пока ел натуральные продукты было очень вкусно, а теперь наступил час расплаты. Прав был старшина, рано мне тяжелую, жирную пищу, да еще и в сухомятку. Хорошо, что кто-то озаботился поставить на стол крынку молока, накрытую полотенцем. Выпил кружку и пошел на свой топчан, думу думать, как дальше быть.

Главная проблема всех разведок мира заключается не столько в получении нужной информации, сколько в своевременной доставке ее адресату. Какую бы страшную тайну мы сейчас не узнали, ценность ее, к моменту нашего перехода через линию фронта, может стать близкой к нулю. К тому же возможное место перехода еще даже не обсуждалось. Мы сейчас находимся на северном крыле группы армий «Центр», а все наши трофейные карты заканчиваются немного южнее. Но путь назад, в знакомые для нас места, точно закрыт. Прорыв такой крупной группы не мог пройти без последствий. Наверняка командование воспользовалось ситуацией и улучшило общее положение наших войск на данном участке фронта, всколыхнув всю немецкую оборону на Смоленском направлении. Вообще-то строить планы не зная обстановки и расположения частей противника, пустая трата времени. Сейчас более актуальной задачей является попытка организации связи, и желательно сразу с разведотделом Западного фронта, где знают мой позывной. Что у нас для этого есть? Имеется частота и время для экстренной связи, а так же позывные, переданные вместе с заданием по розыску генерала Болдина. Чего нет? Нет радиостанции, радиста и шифровальных блокнотов. Предполагалось, что связь будет осуществляться через партизанский отряд, где все это было в наличии. Что нужно сделать для выполнения условий решения задачи. Первое найти радиостанцию типа «Северок», какая была у партизан. На передачу она работает ключом, значит, нужен человек знающий азбуку Морзе и уверенно ее пользующийся. Среди наших такого нет. Значит задача номер два — найти радиста. На крайний случай более мощную радиостанцию могущую работать в телефонном режиме с дальностью свыше ста километров. И напоследок как составить шифровку?. Последняя задача самая сложная. Рацию и радиста можно у противника позаимствовать. Зашифровать можно, используя самый простой способ, известный со времен «царя гороха». Берется книга, подбираются нужные слова, шифруемые номером страницы, строкой и порядковым номером слова. Проблема только в том, как, без предварительной договоренности, наши узнают какую книгу использовали для кодировки. В самой шифровке такого не укажешь, иначе отпадает сам смысл ее послания, немцы не дурнее нас будут и средств радиоперехвата у них достаточно. Пока решение не находилось и ответа на все вопросы у меня не было. Нужен мозговой штурм: «Одна голова хорошо, а много голов это стадо».