Влад Молоков - Там, где твое место

Пока мы с "Молдовой" изображали видимость спокойствия, лихорадочно просчитывая варианты, Гриня, что-то поняв своим звериным чутьем, начал действовать, чем спутал все планы. Как нам, так и своему напарнику. Резко вскочив и несколько картинно, опрокинув стол, он рванул к запасному выходу, по пути сбивая на пол рядом сидящего. Все произошло так неожиданно, что я на мгновение растерялся, не ожидая от него такой прыти. Да что там, я его в расчет и вовсе не брал, оставляя на второстепенном плане. В себя меня привел грохнувший от дверей винтовочный выстрел, в замкнутом помещении, прозвучавший слишком громко. Красноармеец четко выполнил инструкцию. Тяжелая винтовочная пуля, швырнула бандита вперед, от чего он, падая, запутался в шторах, закрывавших проход, обрывая их. Я изо всех сил рванул вперед к поднимающемуся с пола диверсанту. Разделяющие нас десять метров я смог бы преодолеть всего за пару секунд, если бы бежал по прямой, а не огибал расставленные в художественном беспорядке столики. Хорошо, что они не были заняты, посетители интуитивно старались держаться подальше от блатных. Понимая, что не успеваю застать противника в невыгодном для него положении, я на одних рефлексах, схватил со стола фарфоровую солонку или перечницу и запустил ее в голову уже почти поднявшемуся "Молдове". Продукция отечественных гончаров не подвела. Тяжелое яйцо, на ощупь и по весу, почти соответствовало учебной гранате, что способствовало точности броска, а масса и инерция, сделали остальное, отправив крепкого, в общем-то, мужика в нокаут.

К моему удивлению, в зале стояла тишина. Женщины не визжали, мужики не "качали права", ни кто не стремился к выходу, что бы покинуть ставшее таким негостеприимным место. Одни официанты с профессиональной невозмутимостью принялись рассчитывать посетителей, понимая, что даже если все закончится быстро, то вряд ли кто захочет остаться. Я, не теряя времени, стащил с бессознательного тела пиджак, на всякий случай оторвал воротник у рубашки, затем связал, теперь уже задержанного, его же ремнем. Допрашивать задержанного я не собирался, хотя руки прямо таки чесались.

Минут через десять в помещение стали входить представители компетентных органов и заниматься выполнением своих должностных обязанностей. Кто-то продолжил проверку документов и опрос свидетелей, другие осмотром места происшествия, очевидно, что подобные действия выполнялись и на улице. По мою душу от "родного ведомства" приехал пожилой полковой комиссар, в сопровождении молоденького лейтенанта. Скорее всего, будучи ответственным по управлению, он решил лично проверить информацию о возможном установлении среди уголовников немецкого диверсанта. Я даже понимал ход его мыслей: "Новоиспеченный сотрудник, обмывая награду, переборщил со спиртным и, красуясь перед своей женщиной, натворил дел. Желая как-то реабилитироваться, придумал историю про страшного шпиона. Вот он мне сейчас мозги то вправит, ну и честь мундира необходимо поддержать".

Два трупа, двое раненых и двое пленных, один из которых, поняв, что им будет заниматься не уголовка, сильно проникся ситуацией и валил своих подельников по полной, оставляя себе в делах банды роль порученца — на шухере постоять, сверток отнести и так по мелочам, тут постоять, там подержать. При этом о их возможной принадлежности к немецкой разведке даже не заикался. Обычная и достаточно эффективная тактика. Пока дружки не оклемались все валить на них, выживут или нет, неизвестно, а сейчас будут ориентироваться на его историю, что зачтется как помощь следствию. А то, что слегка приврал в свою пользу и кое-что утаил, так за дачу ложных показаний можно привлечь к ответственности только свидетелей и потерпевших, преступник может врать почти безнаказанно.

По мере ознакомления с делом, комиссар мрачнел все больше, он относился к военно-политической части ведомства и к боевым операциям, скорее всего, имел только косвенное отношение. Информация, что среди уголовников есть более страшный враг и установлен адрес "конспиративной квартиры" где под охраной двух боевиков может находятся рация, оружие и другие улики, вынуждала его принимать сложное решение, брать ответственность, за которое он не был готов. Не в силу нерешительности или некомпетентности, а просто понимая, что можно запороть операцию. Хорошо, что мои пояснения не вызывали у него негативной реакции и он сразу поверил в немецких диверсантов.

— Значит, ОСНАЗ готовишь, — обратился он, наконец, принимая решение, — сможешь наличными силами провести захват?

— Парашютистов и партизан, — поправил я его, не желая ввязываться в авантюру, имея в качестве группы захвата неподготовленных людей.

— Вот я и вижу результаты "партизанщины", — кивает он на труп главаря и намекая на тела на улице. — Сам понимаешь, до комендантского часа, времени совсем ни чего осталось. В Управлении сейчас ни тревожной группы, ни подготовленных людей нет, а с любой из подмосковных баз их дергать, так пару часов потеряем. Диверсанты всполошатся, что их дружки вовремя не пришли и уйдут на запасную точку, ищи их потом.

Мотивы комиссара, как явные, так и скрытые понятны. Проблему необходимо решать немедленно, да и приятно, утром при сдаче дежурства, доложить руководству, что обезврежена группа диверсантов, захвачен ее командир и имущество. А если получится взять живым радиста, то перспективы открываются просто шикарные. Появляется возможность начать радиоигру со сливом противнику дезинформации, и награды прольются дождем, а кто руководил первоначальными мероприятиями? Собственно свои плюшки он получит при любом раскладе, главный источник информации уже под конвоем отправлен в Управление, а радист это просто приятный бонус.

На самом деле мы не сильно то и рискуем, при проведении операции по захвату наличными силами. Можно подумать, что диверсанты, вооружившись автоматами и обложившись гранатами, постоянно сидят возле заложенных, мешками с песком, окон и через амбразуры с подозрением рассматривают прохожих, ожидая нападения. В городе они уже больше месяца, встали на учет у участкового и успели примелькаться среди местных жителей, вон даже по кабакам ходят, то есть чувствуют себя вполне уверенно и спокойно. Значит, если возле их дома остановится, проходящий мимо патруль, это подозрения не вызовет. Красноармейцы отойдут в сторонку покурить, изображая беспечность, а старший патруля поднимется на крыльцо и попросит воды напиться. Что может быть банальнее, вполне себе обычная ситуация для жаркого летнего дня. Даже в мое время, такая просьба является нормальной, хотя и редко встречающейся. После того как откроется дверь, то можно считать, что крепость пала. Вырубить открывшего большого труда не составит, а дальше уже придется действовать по обстоятельствам. Вот здесь и не хватает подготовленных бойцов, которые ворвутся в дом, сразу заполняя все комнаты и пресекая любое сопротивление, как это красиво показывается по телевизору. С другой стороны привлекать к мероприятиям по задержанию преступников дополнительные силы в виде СОБРа, ОМОН или ОМСН начали в последние годы моей работы в милиции, до этого опера всегда обходились своими силами. Ох, сколько веселых и занимательных, а еще больше поучительных историй могу рассказать по этому поводу, да под хорошую закуску. Единственное беспокойство состоит в том, что находящиеся в доме могут просто не открыть дверь, вроде как дома нет ни кого. Тогда остается грубый штурм, а у нас ни каких адекватных средств подавления, вроде свето-шумовых гранат или "Черемухи" нет. Действительно, не боевые же гранаты бросать, даже наступательная, в простом жестяном корпусе в замкнутом пространстве натворит бед. Сразу вспомнился вид комнаты под Красногвардейском, где мы забросали гранатами ДРГ противника, ставшую похожей на скотобойню.