Алиса Климова - Вотъ Вамъ молотъ

Забавно: когда я все это затевал, вообще не думал, что умение солдат держать винтовку в руках поможет мне в борьбе с голодом. Но в конце ноября полмиллиона этих самых солдат грудью встали на охрану хлебных запасов.

Каждый из колхозных элеваторов охранял усиленный взвод солдат — собственно взвод в сорок девять человек и две пары пулемётчиков. Пулемёты — собственного производства — были из моих запасов. А ещё ко взводу приписывалось "кашеварное отделение" — шесть человек, в чью обязанность вменялось солдат кормить. За мой счёт, конечно.

Такие же взводы охраняли и колхозные фермы, но две тысячи взводов — это всего лишь сто тысяч человек, вполне укладывающихся в число дополнительно кормимого населения. Кроме этих, чисто охранных, подразделений, пришлось задействовать в программе ещё полтораста тысяч солдат: в каждой волости, а так же в каждом селе, где было больше полутора сотен дворов, были размещены временные торговые фактории. Их задачей было обеспечивать население продуктами и кормами — в обмен на крестьянскую собственность и живность конечно. Цены были невысоки: сдал, допустим, три овцы — получи корма на четвертую. Корову сдал или лошадь — получи корма на другую корову или лошадь — но не на четыре месяца, а на полтора. Баранов, быков с волами, жеребцов — этого добра нам не надо. То есть возьмём, но на треть дешевле…

Можно было получить и еду для людей: овца менялась на два пуда каши, а крупная скотина — на шесть пудов. Детишки с двух до двенадцати лет шли за крупную скотину. Что же до младенцев — их не принимали. Некуда было девать….

Приходилось учитывать крестьянский менталитет: мужики радостно ребёнка отдадут, лишь бы скотину сберечь. Поэтому детей покупали лишь у тех, у кого скотины либо вообще не было, либо оставалась одна крупная, неважно какая. Я знал, что скотину все равно прокормить не получится, и по расчётам Станислава Густавовича даже при идеальных раскладах сократить падёж больше чем на одну пятую не получится — а так останутся шансы на то, что не всё тягло в деревнях вымрет.

Все "испортила" Дарья. У неё какой-то сдвиг в мозгах случился после того, как родственница померла: она и наших "детей" только что не вылизывала, и окрестные детишки очень хорошо знали, что если вовремя ей на глаза попасться и вид при этом изобразить пожалостливее, то без конфеты или пирожка они не останутся…

Когда Дарья отдала свои деньги на заборостроение, я ей оклад установил в пятьсот рублей: пусть свои хотелки реализует от души. А теперь… Хорошо ещё, что Мищенко, сам обалдев от дополнительного задания задействованным солдатам, меня предупредил. Ну, не то, чтобы предупредил — поинтересовался, сколько дополнительных воинов выделять. Так что пришлось срочно ехать в Москву:

— Дарья, ну кто тебя надоумил-то?

— Саша, ты же сам говорил, что заработанное я могу тратить как душа прикажет. Мне-то много не надо, Машка, вон, и одёжу мне все новую подарить норовит, и прочее все. С собой мне денег все равно не забрать, наследников нету — а так делаю я дело богоугодное, ежели и есть за мной грехи какие, так зачтётся…

— Кто тебе подсказал учреждать этот фонд?

— Да чаво уж подсказывать-то? Про Машкин фонд вы, небось, все уши прожужжали мне, таперича я как бы не хуже неё знаю что да как. А Дмитрий Петрович — вот святой человек! — обещался и дом для малюток выстроить уже через неделю…

— Какой Дмитрий Петрович? — видимо, это я выдавил из себя несколько громче, чем хотел.

— Саш, что Дарья натворила такого, что ты так ругаешься? — на кухне появилась Машка с сыном на руках. — Не думаю, что она может сделать что-то такого, от чего тебе нужно ругаться.

— Дарья учредила благотворительный фонд для младенцев. Ухнув в него все свои деньги…

— Её деньги, куда хочет, туда и тратит. А мало будет — так я ещё дам…

— Она основала фонд с капиталом в тридцать тысяч рублей. И разослала распоряжение "принимать всех малюток, которых крестьянки отдадут на прокорм и воспитание". С указанием кормить этих крестьянок, пока не будет готово "вскорости" место, куда малюток отправлять нужно будет.

— Ты против?

— Я не против! Я не против, если этих несчастных слегка подкормят в факториях — хотя я не представляю, куда их там денут в ожидании "вскорости"! Но я просто не знаю, кто и где всех этих младенцев потом кормить и обихаживать будет!!!

— А я уже наняла кормилиц, — влезла Дарья. — Три дюжины наняла. Надо будет — ещё столько же найду.

— Понятно, — вздохнула Машка. Девочка взрослая, она давно уже отвечала полностью за несколько заводов, и перспективу оценила мгновенно. — У тебя есть хоть примерные цифры, сколько ожидать? Я на строительство сколько-то денег найду, а вот насчёт продуктов — это подумать надо.

— От ста тысяч. До — полумиллиона…

— Саш, у меня сейчас свободных тысяч четыреста, ещё я могу продать…

— Дочь наша! Я сейчас, сию секунду могу выложить на это хоть десять миллионов, но деньгами-то младенцев не прокормить! И ухаживать за ними кто будет?

— Звони Мешкову. Зотя нет, Чернова вызывай — он умеет строить быстро, не до красоты сейчас. Обихаживать поставим старших девочек из приютов: на каждую десять младенцев — сто тысяч пристроены. С монашками я договорюсь, две тысячи старшими в приюты они за день найдут. Тех же крестьянок тысяч пять-десять няньками нанять, думаю, несложно будет. Главное — поставить сами приюты. Угля отопить ты привезешь, пару балкеров с руды перенаправишь. Молока младенцам с ферм хватит — потерпят рабочие. Да им и терпеть немного нужно будет, максимум на четверть меньше…

— Дочь наша, я начинаю гордиться тобой!

— Не забудь мне потом ещё один орден выцыганить с Императора, — хихикнула Машка. — Я что, бесплатно тут придумываю?

— Что забыли?

— Фельдшеров забыли, всякие пелёнки-распашонки. Но это ты купишь, в Америке или Уругвае своём. Надо Чугунова попросить — пусть сосок наделает, их много нужно будет. Бутылочки для молока с меня. Миллион меньше чем за месяц сделаем, прочее — наверстаем по ходу дела…

Дарья, услышав о сотнях тысяч младенцев, теперь сидела в уголке кухни тихо-тихо…

— Ну а чтобы она считать научилась прежде чем рот раскрывать, мы вот её руководить и поставим…

— Нет уж! — Дарья выглядела очень испуганной, но старалась панику скрыть. — С вашими тыщщами мне всяко не справиться. Вот тем приютом, что господин Мешков через неделю выстроит — покомандую. Только ты уж, Саш, найди мне кого потолковее в помощники…

— Я найду, — хихикнула Машка. — А за это фонд будет называться "Благотворительным фондом малютки имени Дарьи Старостиной". Не мне же за её чудачества отдуваться…

Легко все проблемы в уме решать, легко и приятно. Только в реализации… Тысячу "домов малютки" строители действительно поставили до Рождества, но на это пришлось не только всех рабочих "Сельхозстроя" и "Домостроя" задействовать, но и вытащить почти пятьдесят тысяч солдат. Кроме девочек из Машкиных приютов были наняты двадцать с лишним тысяч нянек-сиделок, пара тысяч истопников, шесть тысяч поваров…