Алиса Климова - Вотъ Вамъ молотъ

Бал оказался ровно таким, каким и ожидался. Довольно паршивенький оркестр играл какую-то занудливую музыку (негромко), народ толпился "группами по интересам", периодически эти группы меняя, и время от времени кто-то танцевал. Но больше — пили, да периодически присаживались за столики — слегка закусить и обсудить что-то "важное".

Впрочем, важное тоже обсуждалось. Я, например, очень удачно обсудил предстоящие (наконец) выборы Предводителя с Мельниковым. У него была в уезде своя "группа поддержки" — как-никак он еще был и войсковым старшиной. "Казачество" в лице целых трех человек было на его стороне. Но, честно говоря, победы на выборах это явно не гарантировало — и мой голос (который по положению "давил" все остальные) становился в данном случае очень важным. Я имел возможность "не пропустить конкурента к власти". Да, выбрать Предводителя в одиночку я не мог, но вот если "деды" неожиданно стали бы уездными дворянами… — и мы договорились о том, как пятеро пожилых столичных дворян ВДРУГ станут местными помещиками. Лично меня несколько повеселил тот факт, что в черту "объединенных поместий" войдет целиком и Мамаев бугор (ну не называли еще этот холм курганом).

Проблема решилась — ну а то, как Мельников переведет пару тысяч десятин казенных земель в "неудобные", меня особо не касалось: он профессионал и сам разберется. А еще очень неожиданно удалось на балу и по поводу другой проблемы наметить планы решения. Встретившись с Ястребцевым, я договорился о том, что весной выстрою у себя в городке новую больницу, а Александр Александрович перейдет в нее главным врачом. То есть расписку кровью он мне не передал, но идея ему понравилась — а уж я-то знаю, в какую больницу этот молодой доктор побежит, теряя тапки. Важно было то, что он идею не отверг с ходу, а все прочие врачи, с которыми я пытался беседовать на эту тему, отвергали ее с порога: ладно, на дежурстве в городской больнице мастерового осмотреть-подлечить, а становиться "рабочим доктором" — да ни за что!

Еще я успел пообщаться с Евгением Ивановичем Чаевым, и, надеюсь, знакомство продолжится: сейчас мне от "соседей" очень мало что было нужно. Большую часть металла приходилось везти все же из-за границы и с ним я пока не пересекался — а как конструктор станков он понадобится. Может, кто еще в России сможет сделать это лучше Чаева, но "в той жизни" мне такой уникум не попался.

Камилла (больше по моей наводке) на балу познакомилась и даже "подружилась" с Еленой Андреевной Архангельской. Она познакомилась не только с ней — все же в негласной "табели о женских рангах" Камилла сейчас находилась в самых верхних рядах и "близкое знакомство" было лестно для всех представительниц "света", но Елена Андреевна была специально "подманена" поближе. И основным предметом "нарождающейся дружбы" был всего лишь лак для ногтей (хотя и платье Одри Хепберн без внимания не осталось).

Не зря я поставил нашей стеклоделице шлифовальные круги с электромоторчиками. И совсем не зря попросил Камиллу изготовить пасту из окиси хрома — женские игрушки оказались очень хороши. Потому что самого выдающегося успеха непосредственно на балу достигла именно Машка со своими разноцветными стеклышками. Конечно, браслеты с переливающимися всеми цветами радуги стекляшками смотрелась на мой взгляд дико, но они тут выступили всего лишь своеобразной "витриной". Хотя бал был "дворянский", верхушка местного купечества тоже не оставляла бал вниманием — и молодая дворянка блеском "витрины" привлекла к себе, кроме юных девиц, и более возрастных дам, в основном купеческого сословия. А после столь сияющего "привлечения", пообещав Шешинцевой сделать для нее какой-то гарнитур из "золотого" стекла, я выторговала старый зерновой склад. Раньше вроде как пять тысяч отдавал — а моя "взрослая дочь" его получила буквально за горсть стеклянных бус. Может, стоит наладить выпуск и зеркалец?

Поскольку бал был именно "новогодний", то есть народ прибыл на него с детьми (в том числе и довольно маленькими), закончился он рано. Все мы (провожаемые завистливыми взглядами) погрузились в свое "механическое транспортное средство" и отправились домой уже часов в семь. По дороге Камилла мне неожиданно пожаловалась:

— Меня эти царицынские дамы скоро со свету сживут!

— Когда ты успела с ними поругаться?

— Пока не успела, — мрачно ответила моя дражайшая. — Но уже скоро. Они все просят продать этот лак — а как я им его продам?

— Что, задешево очень просят?

— Да нет, пять рублей за флакон все готовы отдать, а то и больше. И выработать этот лак — дело на полчаса. Но вот где флаконы для них взять?

— А что, Машка отказывается их делать?

— Я не отказываюсь, — встряла "дочка". — Я уже их больше сотни сделала…

— Видишь ли, — снова вступила в разговор Камилла. — Мало лак сделать и разлить по флаконам, надо эти флаконы еще и пробочкой заткнуть!

— И что? — у меня картинка стала проясняться, но следовало уточнить.

— А то, что лак приклеивает все, кроме этого твоего полиэтилена! А мы его уже почти весь истратили…

— Как истратили??

— Ну, с парниковых рам все сняли… я стекла вместо этого сделаю, честное слово! — Машка выглядела очень смущенной.

— А мне сказать не могли?

— А все рано никто этот полиэтилен не продает — ответила Камилла. — Я уже узнавала.

— Ты же химик, сама сделай.

— Саш, ты иногда такой умный становишься, что просто удивительно! — съязвила жена. — Ттолько скажи мне, в какой пробирке мне получить пару тысяч атмосфер давления? И каким образом? Пехманн делал в ружейном стволе, и получал четверть золотника полиэтилена в сутки. А мне нужно сразу фунтов десять — да я два года столько делать буду, да и то, если больше ничем не заниматься!

— Ладно, не ругайся. Я и в самом деле иногда бываю слишком умным. Но если взять четыреххлористый титан, да смешать его с триэтилалюминием, то и при одной атмосфере можно кое-что сделать — да, про это я еще, оказывается, не забыл. — Или ты думаешь, что я эти тысячи атмосфер в Австралии в ночном горшке получал? При тридцати атмосферах вообще замечательно получится, но это уже будет чистый выпендреж.

— Чего-чего взять?

В конце концов пришлось отдать Камилле с Машкой тщательно сберегаемый остаток пакетиков — все же "хорошие отношения с дамами света" пользу приносят несомненную: через них на мужей и отцов давить проще. И, как оказалось, не только в Царицыне.

Новый тысяча восемьсот девяносто девятый год мы встретили весело и с выгодой. Я даже про вырученный Машкой склад не говорю: по прикидкам только трактора должны были до ледохода привезти мне больше "мечтаемого" миллиона рублей. И это при том, что тариф я устанавливал на треть ниже, чем на железной дороге для грузов пятого класса без надбавки за срочность, а возил вдвое быстрее. Не сказать, чтобы местные железнодорожники были очень счастливы… но грузов пока все равно было заметно больше, чем могли перевезти мои трактора и их паровозы вместе взятые.