Алиса Климова - Вотъ Вамъ молотъ

Так что перед Рождеством японское судоходство в Желтом море прекратилось. Временно, как они надеялись — но пока войска из Кореи стали потихоньку выводиться через порты восточного побережья. Генералитет Японии здраво рассудил, что пока российские порты закрыты льдом, снабжение армии на Йессо обеспечивать России тоже нечем — и решили перед новым сезоном очистить остров от Юрьева со товарищи.

К декабрю на Йессо было уже чуть больше двенадцати тысяч русских солдат: в помощь уже генерал-майору Юрьеву прибыл генерал-лейтенант Иванов. Николай Иудович считался — и заслуженно — выдающимся артиллеристом, лучшим специалистом по практическому применению артиллерии. А так как именно на Йессо число пушек (включая миномёты) уже превышало всю японскую артиллерию, то Иванову тут было самое место. Позже он в личных беседах упоминал, что это было лучшим местом, где он мог обучиться современным способам ведения войны — но это было уже потом.

Но даже если не считать двух генералов, солдат было все равно много. С точки зрения снабжения: ведь каждому солдату нужно есть, причем желательно три раза в день. Нужно пить, нужно одеваться в чистую и теплую одежду — причем сухую. Ну и время от времени нужно еще и стрелять.

В переводе на язык снабженца на острове нужно каждый день иметь шесть тонн мяса, столько же крупы, столько же муки. Еще — тонну масла, тонну сахара, две тонны квашеной капусты. Тонну мыла: стиральных порошков Камилла еще не изобрела, а стирать нужно много. Сто с лишним тонн дров. И дрова нужны обязательно: даже не столько греться, сколько одежду сушить — местами толщина снега достигала пяти-шести метров и не промокнуть в такой обстановке почти невозможно. В принципе дрова можно и на месте найти, но их нужно напилить, нарубить — и на острове кроме армии уже появилось множество "гражданских", которых тоже нужно кормить-поить-одевать-греть…

Двадцать пять тонн — это только чтобы накормить народ. А чтобы им ещё и стрелялось без проблем, к этому весу нужно добавить еще десять раз по столько же. В сумме Йессо требовал ежесуточного подвоза трёхсот тонн грузов — а Золотой Рог замёрз…

"Под давлением" уже превосходящих сил противника Юрьев отступил в двух или трех местах — и японцы решили, что если вместо имеющихся шестидесяти тысяч солдат направить на Йессо тысяч двести, то Япония будет очищена от захватчиков.

Курапов получил звание контр-адмирала, и было за что. Выстроенный им во Владивостоке "рыбный порт" мог за день принять и разгрузить полсотни траулеров — а каждый, в свою очередь, мог доставить рыбы до десяти тонн. Понятно, что сотня портовых рабочих на горбу столько с судов вытащить ни при каких условиях не сможет, но с помощью двадцати кранов (небольших, на две тонны) — сделает это легко. Рыба же уже на судах укладывалась в заранее подготовленные двухтонные контейнеры…

В Отару Курапов за две недели поставил причал из ряжей, у которого кранами одновременно могли разгружаться одновременно десять "рыбаков". Поднять пять контейнеров — недолго, поэтому ежедневно — до ледостава в Золотом Роге — на острове с траулеров разгружалось по пятьсот тонн грузов с материка. И в два раза больше — с разнообразных шхун, баркасов и прочего "каботажного флота", доставшегося нам от японских браконьеров.

А хранилось все это добро в многочисленных "бункерах": Семёнов на территории, которую мы не собирались отдавать японцам (даже на время) ставил десятки землебитных "лабазов". Хон Гёнхо кроме четырёх тысяч солдат набрал и почти двенадцать тысяч "специалистов по лопате" — для строительства фортов на Сахалине, и сейчас восемь тысяч из них занималось освоением новых территорий…

Юрьев не просто так "в тяжёлых боях с превосходящими силами противника" оставил полностью разрушенные Катами и Камикаву — русские потери здесь не превышали пары сотен человек. Японцев же эти победы воодушевили, тем более что им "удалось захватить" и два десятка специально привезенных "лёгких полевых пушек образца семьдесят седьмого года" — со специально подготовленными же снарядами. Настолько воодушевили, что в самом начале марта на Йессо было уже чуть больше двухсот тысяч японских солдат при шестистах пушках…

Семьдесят тысяч из них располагались в радиусе пары десятков вёрст вокруг города Обихоро. И когда восьмого марта Иванов начал атаковать город, почти все японские войска бросились на его защиту. Конечно, семьдесят тысяч человек с винтовками — это сила. Когда роту атакует пехотный полк — на это даже смотреть страшно…

Роты Иванова японские полки вообще на винтовочный выстрел (то есть ближе трёх вёрст) к себе не подпускали. Когда на километр фронта выставлена сотня миномётов — это несложно. Несложно в этом случае этой роте даже наступать на полк: пока половина миномётов стреляет, вторая половина перетаскивается на пару верст поближе к врагу, ну а куда им стрелять — скажут потом наблюдатели. Не зря же войскам было привезено больше ста тонн телефонной "лапши"…

Игнатьев оказался на высоте — как политический лидер действительно великой державы. Двенадцатого марта, когда стал очевиден грядущий разгром японской армии, Англия выступила с протестом "против варварских методов ведения войны" — а Николай Павлович даже не соизволил ответить. Вместо этого в свежеизбранной Государственной Думе началось обсуждение законопроекта о конфискации всей собственности подданных Британии в России…

Что же до американцев, то там, похоже, Роджерс успел провести определенную "воспитательную работу". Правда сторонником России США не стали, но в свою пользу ситуацию янки все же повернули. В ноябре американцы предоставили Японии кредит на пятьдесят миллионов долларов, став вторым по сумме кредитором Японии и доведя свой "портфель" до двухсот миллионов. Вот только в кредитный договор они включили мелкий пункт: в случае невозможности возврата кредита Япония обязалась передать Америке в концессию всю Формозу — до полной выплаты долга. Самое смешное, что японцы из американских денег не получили ни копейки, на всю сумму на американских верфях стали строиться тяжёлые крейсера. И к двадцать четвертому марта, когда остатки японских войск грузились (без оружия, конечно) на американские же корабли для вывоза на Хонсю, США объявило о переходе Формозы под юрисдикцию США.

Сразу после того, как император принял русский ультиматум.

Николай Павлович все же был действительно гениальным дипломатом. Именно на дипломатическом поприще он "отвоевал" Русскую Бессарабию у австрийцев, Русский Дальний Восток — у китайцев, заключил Сан-Стефанский договор, фактически определивший независимость Болгарии. Сам, лично все это проделал — и теперь столь же блестяще одержал над Японией победу. Дипломатическую: отвергнув любые предложения о посредничестве, он подписал с Японией мирный договор напрямую. По этому договору все острова, оккупированные русской армией, становились частью Российской территории, Корея полностью переходила в область "исключительных Российских интересов", и даже зона рыболовства в Японском море ограничивалась ста милями от берега.